Русская Атлантида
Шрифт:
Но чем-то же нужно заняться!
И он решил поиграть в другие игры. В общественную деятельность. В журналистику.
Что это не игры, а серьёзные взрослые дела, что в этом нужно разбираться: быть квалифицированным и личностно зрелым человеком, чтобы это делать хорошо, — этого он не в силах понять.
Так же весело играют в свои игры миллионы россиян.
Любая деятельность — даже самая серьёзная, связанная с самой жизнью и смертью людей, — в России превращается в детскую игру, в имитацию. По всей стране миллионы детишек увлечённо строят
Детишкам нужны воспитатели, нянечки. Кто-то должен им подтирать носы, останавливать их драки, воспитывать.
Но некому.
И они увлечённо изображают из себя взрослых, пыжатся — и очень довольны собой.
6) Я зажал кулачок — и Кукарямба не придёт!
Всем, кто интересуется детской психологией, памятен один маленький пациент, который до ужаса боялся Кукарямбу. Кто такая эта самая Кукарямба, неизвестно. И сам этот мальчишка её никогда не видел и не имел о ней представления. Тем не менее, он был уверен, что она обязательно придёт ночью, если он не зажмёт край простыни в кулачок и не будет так его держать всё время.
Если будет — значит, всё в порядке. Кукарямба не придёт и не съест его. Но не дай Бог разжать пальцы!
Такая фанатическая склонность к ритуалам очень характерна для детей. Это видно, например, в их играх, которые чрезвычайно ритуализованы. Характерны ритуалы и для т. н. «примитивных народов», которые, как я уже отмечал, психологически очень похожи на маленьких детей.
В России также ритуалы играют огромную роль в социальной жизни. Как войти к начальнику, как поклониться, куда сесть — от этого в гораздо большей степени зависит успех, чем от квалификации или других каких-то объективных характеристик просителя.
Западные инвесторы этого часто не понимают, а если бы поняли, могли бы добиться гораздо лучших условий для себя, причём, не тратя на это ни одного лишнего пенни.
Ритуал всегда повторяется в неизменном виде — и тем успокаивает ребёнка. Ритуал — это сеанс самопсихотерапии, в которой малыш нуждается, так как ещё мал и слаб, неуверен в себе.
Поэтому ритуалы пронизали всю российскую жизнь сверху донизу. Даже семейная жизнь в России очень часто ритуализована. А уж общественная — это просто сплошной ритуал.
7) Наши всё равно победят!
Для ребёнка мир делится на две неравные и, во многом, противостоящие друг другу части: на наших и ненаших.
«Наши» — это свои: мама, папа, бабушка и дедушка, тётя с дядей, братья и сёстры. «Ненаши» — все прочие.
Наш мир — большой, тёплый и прекрасный. Ненаш — незнакомый, опасный и вызывающий тревогу, хотя и чем-то притягательный.
Ребёнок никогда не обсуждает качества тех, кто входит в его мир. И так понятно, что они хорошие, добрые. Потому что — мои.
Папа — сильный и добрый. Мама — самая лучшая.
Это априори.
Любые попытки обсудить с ребёнком качества его близких воспринимаются им как агрессия, и он отвечает на неё тоже агрессией (только настоящей).
Вчера я заходил в гости к своим друзьям, уже пожилым людям. Они смотрели новости. И Геннадий Геннадьевич — человек умный, с высшим образованием, которому почти 80 лет — сказал: «Ну, наши опять наступают!»
Это — под Дебальцево.
Прекрасный образ мира. Наши — ненаши. Когда наши наступают, это хорошо. Когда ихние — плохо.
Такое мировоззрение почти у всех русских.
Сколько же может просуществовать детский сад, в котором должности заведующей и воспитателей заняли воспитанники младшей группы?
Трудно сказать. Раз повара и прочий техперсонал на месте, а финансирование поступает — то, видимо, достаточно долго.
Что там будет внутри твориться — это другой вопрос. Перспективы — опять же другой вопрос.
Но какое-то время он просуществует, пусть и недолго.
Однако, согласитесь, какое наслаждение для детей! Делаешь что угодно. Сидишь в кресле заведующей, звонишь по телефону — как взрослый!
Чудесно! Просто чудесно!!!
Правда, наслаждение это преходяще: когда-нибудь обязательно придут взрослые — и накажут. А если не взрослые — то сами дети всё разломают, сядут на обломках и заревут в голос: «У-у-у-у-у-у!!! Хааатииим к мааамееее!!!!!»
Но мамы нет. И уже не будет.
Бедные дети!
Глава десятая
Тени
Хотя я живу в Петрозаводске, но лично не знаком с Галиной Ширшиной, которую недавно «ушли» с должности мэра нашего города. Однако хорошо знаю многих, кто с ней знаком. Постоянно сталкивался с плодами её деятельности.
Так, например, в конце сентября этого года у нас под окном потекла канализация. Текло из канализационного люка. Раньше такие истории тоже случались — но сразу чинили. Теперь — не стали.
Дело в том, что о грядущей отставке мэра уже было всем известно. И никому не хотелось ничего делать. Всё равно новая метла придёт — и нас всех выметет.
Сначала чиновники горадминистрации нам (жильцам двух домов, между которыми текла новая петрозаводская речка, которую я окрестил «Ароматной») отвечали, что канализация ведомственная. Она, оказывается, принадлежит Обществу инвалидов Карелии! И именно инвалиды должны оплатить ремонт.
Но инвалиды молчали и не хотели писать гарантийного письма.
Потом нам стали отвечать, что это вообще не канализация, а ливневый сток. Замечу: текло в совершенно сухую погоду 3 недели.
Наконец, я написал Галине Ширшиной СООБЩЕНИЕ В ФЕЙСБУКЕ! Это было поздно вечером. Она мне ответила.