Русская драматургия XVIII – XIX вв. (Сборник)
Шрифт:
Агафья Тихоновна. Да-с. Так это в каком месте?
Подколесин. А вот по дороге, по которой я хожу всякий день в департамент. Я ведь каждое утро хожу в должность.
Агафья Тихоновна. А вы уже хотите…
Подколесин. Да-с. Извините, что, может быть, наскучил вам.
Агафья
Подколесин (улыбаясь). А мне так, право, кажется, что я наскучил.
Агафья Тихоновна. Ах, право, нет.
Подколесин. Ну, так если нет, так позвольте мне и в другое время, вечерком когда-нибудь…
Агафья Тихоновна. Очень приятно-с.
Явление XV
Какой достойный человек! Я теперь только узнала его хорошенько; право, нельзя не полюбить: и скромный, и рассудительный. Да, приятель его давеча справедливо сказал; жаль только, что он так скоро ушел, а я бы еще хотела его послушать. Как приятно с ним говорить! И ведь, главное, то хорошо, что совсем не пустословит. Я было хотела ему тоже словца два сказать, да, признаюсь, оробела, сердце так стало биться… Какой превосходный человек! Пойду расскажу тетушке. (Уходит.)
Явление XVI
Кочкарев. Да зачем домой? Вздор какой! Зачем домой?
Подколесин. Да зачем же мне оставаться здесь? Ведь я все уже сказал, что следует.
Кочкарев. Стало быть, сердце ей ты уж открыл?
Подколесин. Да вот только разве что сердце еще не открыл.
Кочкарев. Вот те история! Зачем же не открыл?
Подколесин. Ну, да как же ты хочешь, не поговоря прежде ни о чем, вдруг сказать с боку припеку: «Сударыня, дайте я на вас женюсь!»
Кочкарев. Ну да о чем же вы, о каком вздоре толковали битых полчаса?
Подколесин. Ну, мы переговорили обо всем, и, признаюсь, я очень доволен; с большим удовольствием провел время.
Кочкарев. Да послушай, посуди ты сам: когда же все это успеем? Ведь через час нужно ехать
Подколесин. Что ты, с ума сошел? Сегодня под венец!
Кочкарев. Почему ж нет?
Подколесин. Сегодня под венец!
Кочкарев. Да ведь ты ж сам дал слово, сказал, что как только женихи будут прогнаны – сейчас готов жениться.
Подколесин. Ну, я и теперь не прочь от слова. Только не сейчас же; месяц, по крайней мере, нужно дать роздыху.
Кочкарев. Месяц!
Подколесин. Да, конечно.
Кочкарев. Да ты с ума сошел, что ли?
Подколесин. Да меньше месяца нельзя.
Кочкарев. Да ведь я официанту заказал ужин, бревно ты! Ну, послушай, Иван Кузьмич, не упрямься, душенька, женись теперь.
Подколесин. Помилуй, брат, что ты говоришь? как же теперь?
Кочкарев. Иван Кузьмич, ну я тебя прошу. Если не хочешь для себя, так для меня, по крайней мере.
Подколесин. Да, право, нельзя.
Кочкарев. Можно, душа, все можно. Ну, пожалуйста, не капризничай, душенька!
Подколесин. Да, право, нет. Неловко, совсем неловко.
Кочкарев. Да что неловко? кто тебе сказал это? Ты посуди сам, ведь ты человек умный. Я говорю тебе это не с тем, чтобы к тебе подольститься, не потому, что ты экспедитор, а просто говорю из любви… Ну, полно же, душенька, решись, взгляни оком благоразумного человека.
Подколесин. Да если бы было можно, так я бы…
Кочкарев. Иван Кузьмич! Лапушка, милочка! Ну хочешь ли, я стану на колени перед тобой?
Подколесин. Да зачем же?..
Кочкарев (становясь на колени). Ну, вот я и на коленях! Ну, видишь сам, прошу тебя. Век не забуду твоей услуги, не упрямься, душенька!
Подколесин. Ну нельзя, брат, право, нельзя.
Кочкарев (вставая, в сердцах). Свинья!
Подколесин. Пожалуй, бранись себе.
Кочкарев. Глупый человек! Еще никогда не было такого.
Подколесин. Бранись, бранись.
Кочкарев. Я для кого же старался, из чего бился? Все для твоей, дурак, пользы. Ведь что мне? Я сейчас брошу тебя; мне какое дело?
Подколесин. Да кто ж просил тебя хлопотать? Пожалуй, бросай.
Кочкарев. Да ведь ты пропадешь, ведь ты без меня ничего не сделаешь. Не жени тебя, ведь ты век останешься дураком.