Русская фантастика 2008
Шрифт:
Все верно, ни одной машины, и нет здесь ни намека на издевку. Уйма всевозможной техники на колесах — но для путешествия через Лес нужна таран-машина, ее-то и не видно.
Общий гвалт, ругань, слезы и выкрики. Два варианта: дождаться следующего каравана, который пойдет только через неделю, либо доехать до Равды с пересадками на поездах, ближайший будет через три дня.
Столько ждать? Равдийский портал за это время может закрыться.
Кто-то спросил, нельзя ли просто поехать по просеке и догнать ушедший утром караван? Чистое безумие, покачал головой менеджер из Трансматериковой, мы так не делаем. Вся группа, однако же, за эту идею ухватилась: последний шанс. Женщина из турагентства потребовала, вытирая слезы, чтобы немедленно открыли береговые
Да, на свой страх и риск, и никто не имеет права их тут задерживать! Им нужно вернуться домой, и точка.
Опять болит голова. Последствие той подставы. Заказчик уверял, что полиция куплена и разрешение на акцию есть, дело верное и безопасное. С утра до обеда постоять с плакатами, покричать «Плесневский, убирайся!», «Плесневского под суд!» — и за это каждому по хорошему куску бабла сразу после мероприятия, наличка уже готова. Откуда было знать, что все туфта, Плесневский успел замириться с властями вплоть до самого верха, а с силовиками никто ничего не улаживал? Их втравили в несанкционированное дерьмо и денег не заплатили. Сунули каждому по символическому стольнику — надо думать, на бинты и зеленку, и то после того, как Аргент несколько дней подряд обивал пороги и донимал заказчика. Вдобавок целые сутки продержали в душегубке, хотя они не какие-нибудь там обманутые вкладчики или разочарованные избиратели, а профи, работающие по найму.
Ола тогда получила дубинкой по голове. В больнице сказали: сотрясение мозга, есть небольшая гематома. Хотя прошел почти год, временами болит, и до сих пор жалко длинного кашемирового пальто, которое порвалось и извозилось в грязи.
Но вообще-то жаловаться нечего, работа у нее не из самых паршивых. В несанкционированную акцию они тогда по случайности вляпались, обычно Аргент принимает заказы от надежных клиентов, которые с верховной властью дружат и с полицией обо всем договариваются загодя. Правда, нередко бывает, что платят в три-четыре раза меньше обещанного, но это уже так, издержки профессии. Чтобы политик — да не обманул? Несмотря на эту специфику, по-любому получается больше, чем у продавщиц в магазине или у клерков-операторов в каком-нибудь офисе средней руки.
Ола даже смогла позволить себе вояж в параллельное измерение. Давняя мечта. Она еще в детстве разглядывала, как зачарованная, снимки здешнего Леса и его странных обитателей: и пугало, и влекло с одинаковой силой. И потом, когда заблудилась в дебрях переходного возраста, когда познакомилась с Аргентом, пригласившим ее в свое «Бюро ДСП» (Движущая Сила Политики — ни больше, ни меньше!), эта тяга все равно не исчезла.
Словно к одному из нервных окончаний привязали тонюсенькую, как волосок, нить, которая то подолгу не дает о себе знать, то вдруг натягивается, и тогда становится тоскливо — хочется все бросить и пойти за ней, даже если она ведет за край земли.
Определение в самый раз. Нить и вправду увела Олу за край Земли — в соседний мир. Минувшим летом, когда выдался период затишья, спроса на услуги ДСП не было, и стало невтерпеж от комариного нытья тоски, она отправилась на консультацию к психологу. Тот посоветовал побывать на Долгой Земле с экскурсией, порекомендовал недорогое турагентство «Реджинальд-Путешественник» — наверняка он с ними в доле, шлет туда всех своих захандривших пациентов.
Ола раздумывала и колебалась: ей вдруг стало боязно очутиться лицом к лицу со своим давним наваждением. А тут как раз подвалил выгодный заказ — серия акций протеста «Молодежь против рекламы контрацептивов», и Аргент мобилизовал всю свою банду, за этой беготней Ола отвлеклась от мыслей о колдовском Лесе. Потом из-за громкого скандала с взятками были назначены досрочные выборы в городской парламент по двум округам, тоже работенки по горло. Ола дотянула до зимы, а на Долгой Земле между тем заканчивалось долгое лето: порталы скоро закроются, успевайте посетить параллельный мир!
Она решила, что дальше тянуть нельзя, иначе эта
Двое этих самых конкурентов, Марат и Эрика, в настоящий момент сидели перед Олой, скрытые высокими спинками кресел. Критиковали турагентство, не предусмотревшее неувязку с порталами — она слышала их резкие голоса.
Отношения с этой парочкой у нее были сложные. Аргент и их босс — соперники, то заказы друг у друга перехватывают, то сшибаются, представляя интересы противоборствующих сторон. Естественно, «банды» тоже между собой на ножах.
Вначале, опознав подозрительно знакомые физиономии, Ола и Марат с Эрикой начали друг дружку подкалывать. Ага, их двое, но Ола все равно не давала спуску. Она симпатичнее Эрики. У той волосы пышные, а у нее черты лица тоньше. И если стрижка под мальчика, то это не потому, что на голове ничего не растет, просто прошлой зимой ей в больнице выстригли плешь, чтобы наложить шов на рассеченную кожу. Ну, после того удара дубинкой. Ола потом сходила в парикмахерскую, иначе было ни то ни се, а сейчас опять решила отращивать длинные волосы. Назло Эрике она кокетничала с Маратом, и тот охотно откликался, даже уговаривал ее бросить «это отстойное аргентово бюро» и переходить к ним в «ДСП-Успех». На физиономию он ничего, но видно, что может быть опасным, об этом Ола ни на минуту не забывала.
С Эрикой поначалу жестоко цапались, однако это поутихло, когда обнаружилось, что их непонятно почему невзлюбили все остальные — эти придурки, этот тупой электорат. Наверное, из-за того, что ощутили их умственное превосходство.
Отсюда и сложности. С одной стороны, они игроки из разных команд, конкуренты, а с другой — надо сообща давать отпор оборзевшему стаду.
За этой изматывающей, хотя и бескровной войной на два фронта Ола попросту проглядела все то, ради чего заплатила деньги «Реджинальду-Путешественнику». Ее внимание почти без остатка было поглощено расчетливым заигрыванием с Маратом, непримиримым соперничеством с Эрикой, придумыванием саркастических замечаний в адрес окружающих придурков. Да еще терпеть косые взгляды, перешептывания за спиной… Почему это скопище обывателей относится к ней так враждебно? Насчет Марата и Эрики понятно, сами виноваты, но к ней-то за что? Ну нет же никаких причин для того, чтобы ее не любили!
То, что происходило на периферии — экскурсия по Дубаве с ее бульварами, каналами и деревянными кружевами, фольклорные танцы вокруг роскошного цветника, дегустация местной кухни, катание на зверопоезде, который и взаправду оказался длинным, как состав метро, здоровенным червяком с твердокаменной шкурой и вонючими полостями-вагонами — все это проскальзывало мимо, как общий фон.
Есть такое кафе, называется «Калейдоскоп», то самое, где она познакомилась с Аргентом. На стенах-экранах постоянно меняются калейдоскопические узоры, отсюда и название. Сидишь за столиком, в темпе ешь, поглядывая на часы, или, наоборот, с кем-нибудь общаешься, и едва замечаешь эти затейливые цветные абстракции. Вот и здесь получилось то же самое.
Даже знакомство с Лесом не оказалось исключением. Сперва, как их привезли на опушку, Ола почти оцепенела, увидев нереально огромные деревья, опутанные массой цветущих лиан, и услышав тягучий шелест, похожий на рокот прибоя, а после стало не до того. Уж конечно, Марат и Эрика сразу начали острить насчет электората, который тупо восторгается живой природой, и тогда она присоединилась к ним, через силу стряхнув незримые щупальца Леса. Щупальца подождали-подождали — и исчезли, оставив после себя сладковатый мятный холодок, потом и он сошел на нет. Никуда не денешься, надо держать марку и выделяться из толпы, особенно если рядом конкуренты.