Русская фантастика 2012
Шрифт:
Чертова ловушка! Не будь ее — спеленал бы всех троих в момент. И не пикнул бы никто. Кто слил информацию о последней разработке отдела, а? Неужели кто-то из наших?
— Уходить? И бросить все? — обиженно протянул рыжий. — Ты с ума сошел?
Я промолчал. Все-таки база. Черт. Так, сейчас мне лучше никого не злить. И так уже по уши в навозе.
— Его машина наверняка где-то неподалеку. Какой-нибудь фургон, чтобы его гроб перевозить. Типа твоего, Саш, — заговорил
— И? — хмуро посмотрел на меня седобородый.
— Что — и? Мы тут наследили так, что он нас вычислит рано или поздно. У нас в принципе нет выбора, — зло произнес Балахон.
— Но мы же ничего плохого не делаем! — неуверенно улыбнулся рыжий.
— У них свое мнение на этот счет, — фыркнул серолицый. — Караульте его. Я скоро буду.
Он исчез, и мне стало совсем не по себе. Судя по всему, он выгрузился из «сферы»…
— А куда он? — растерянно спросил шут. Улыбка с его лица исчезла.
Седовласый промолчал.
— Гэндальф? Ну, куда он?
— Отстань, Петюня, — отмахнулся тот и подошел ближе к ловушке. Глаза его смотрели грустно и очень нехорошо.
— Что вы собираетесь делать? — спросил я.
— Бороться, — тускло сообщил он.
Я удивленно моргнул.
— Гэндальф, вы что задумали? — шут занервничал. Видимо, тоже почувствовал во взгляде приятеля недобрые мысли.
— Он нас сдаст, если выберется. Он работает на них, Петюня. На пожирателей жизни.
— Ну, так давай сожжем его батискаф и свалим. Велико дело! Найдем другое место.
— Не вариант, — помотал головой Гэндальф-Саша. — Это почти уникальная «сфера». Хозяин — астроном в башне и не высовывается оттуда никогда. Звезды читает. Другие-то нет-нет да лазают по своему миру, детали меняют. Тебе хочется опять в подземельях прятаться, каждую минуту ждать, что хозяин тревогу поднимет?
— Ну, что ты предлагаешь?
— Уничтожить этого. Как идеологического врага.
— Чего? — опешил я.
— Ты работаешь на пожирателей жизни. На кукловодов. Запихали людей по сферам своим и жируют, — зло сказал Саша. — А ты, ищейка, следишь, чтобы их стадо послушно торчало в стойлах-конструктах и давало молоко.
— А ты сейчас разве не в «сфере» сидишь? — не выдержал я.
Седобородый с готовностью кивнул:
— В ней. Но я здесь сижу, чтобы людям жизнь подарить. Чтобы они не кактусами на подоконнике торчали, едва с работы придут, а жили. Любили. Общались. Петюня, ты же это хорошо понимаешь, да?
Шут грустно кивнул. Но меня это не убедило:
— Не вижу разницы!
— Еще бы ты ее видел, ищейка.
Появился третий, холодно глянул
— Машину его засек. Скоро подъеду и разберусь. — После этих слов он сразу исчез.
Ах ты… У меня на голове зашевелились волосы. Что значит это «разберусь»? Проклятье! И Игнат в пляжной «сфере» торчит!
— Выпустите меня! — рявкнул я. Бросился вперед и наткнулся на край ловушки, которая хлестанула меня болевым импульсом по нервам. — Черт! Выпустите!
— Ага, запрыгала рыбешка на сковородке, — Саша довольно хрюкнул. — Почуял запах гари, да?
— Саша, — шуту явно было не до смеха, — ну вас на хрен, что за ерунда?! Я не подписывался на такое!
— Рано или поздно это бы случилось, Петюня. Рано или поздно пришлось бы тебе начать настоящую войну с ними, — Гэндальф остановился напротив меня. — Вот он, твой враг. Вот эта шавка, загоняющая примитивных людишек в миры простеньких фантазий. Где все должно быть попроще и попонятнее. Где они не пустое место. Но ведь в реальности они становятся еще более пустым местом, Петюня.
— Саша!
— Что, Петюня? Думаешь, наша миссия — никчемным мечтателям реальную жизнь показывать, и только? Она много шире, поверь мне. Мы на войне, Петюня! И мы должны в ней победить.
— Одно дело — придурков на землю возвращать, а другое дело — убивать людей, — неожиданно серьезно произнес шут. — Ты грань вообще понимаешь?
— На войне всегда есть потери, Петюня. Не разочаровывай меня. — Саша-Гэндальф не сводил с меня пристального взгляда, и я увидел, как его уголки губ возбужденно подергиваются.
— Так не пойдет, — сказал шут. — Давай поговорим, а? Только чтобы он не слышал.
Седобородый неохотно отвернулся от меня.
— Ну, давай поговорим.
Губители отошли на несколько метров, и у них начался нешуточный спор. Петюня атаковал, потрясал руками, нервно подпрыгивал на месте, а Гэндальф лишь коротко мотал головой. Я же, седея с каждой минутой, ждал, когда мое сознание померкнет. Ждал, когда их третий подельник доберется до машины, прикончит Игната, а затем и меня.
Беседа закончилась неожиданно. Гэндальф сказал Петюне что-то резкое и, развернувшись, зашагал ко мне. Полы его мантии развевались за ним, как призрачные крылья. А мимо все шли и шли улыбающиеся боты.
Шут растерянно посмотрел на меня, потом на товарища и плаксиво скривил губы. А затем поник головой и побрел следом за Гэндальфом.
— Что, ищейка, Борг не добрался до тебя еще? — сказал мне Саша, остановившись у ловушки. — Дышишь еще?
Сердце билось как безумное. Мне конец. Меня больше не будет.