Русская фантастика 2012
Шрифт:
— А парень твой немой или весь в делах? — поинтересовался хакер.
— Он скромный, — пояснила Алиса.
— Ага, — кивнул наконец и я.
— Скромность украшает, — совершенно серьезно заметил Фил.
Присев на краешек койки, Фил наконец перестал дергаться — видно, отключил ментоплеер — и огляделся. Ни удовольствия, ни разочарования на его лице не отразилось.
— Ты на Плешь? — спросила Алиса.
— Дальше. На Землю Вероники.
— Ну и ну. И мы туда. Только пересаживаться придется. «Медея»
— Пересядем на «Радужного коня», — без особых эмоций ответил Фил.
Я его не понял, но вдруг забеспокоился. Может быть, как раз Фил — подсадной и глаз с него спускать нельзя? Надо же, и ему понадобилось на Землю Вероники. С чего вдруг? Хотя каждый ведь старается оптимизировать маршрут. Звездолеты на нужную планету не каждый час вылетают, а порой и не каждый день. Стало быть, если мы подгадали с маршрутом через Землю Вероники, велика вероятность того, что мы прибудем на Комариную Плешь вместе с другими пассажирами, движущимися в ту же сторону.
— Эй, Ротор, — мысленно обратился я к помощнику. — Узнай у Белинды, что Алиса думает по поводу этого парня.
— Она просит контакт, — ответил Ротор.
— Кто? Белинда?
— Нет, Алиса.
— Так давай, чего ты ждешь?
— Команды не было.
Спустя мгновение нежный голосок Алисы уже звучал в моей голове, заставляя сердце сжиматься и трепетать.
— Все идет по плану, Глеб. Я сама выбрала Фила. Да, он следует на Землю Вероники, Белинде удалось пробить его билет.
— А что за радужный конь? Я не понял половины вашего наркоманского жаргона.
— «Радужный конь» не из той оперы. Так называется звездолет, на который мы пересядем на Комариной Плеши.
Фил, по-видимому, не слишком смутился, когда мы замолчали. Закончив осмотр каюты, потрогав столик и свернутый в трубку гамак, он обратился ко мне:
— Как я понимаю, на мою долю досталось подвесное ложе? Буржуины из транспортной компании обещали дополнительное место, но не признались, что оно будет таким эксклюзивно-раритетным.
Я вновь мысленно обратился к Алисе:
— Мы отдадим ему гамак?
— А ты предпочитаешь спать с ним или со мной? — поинтересовалась она. — Или хочешь перейти в гамак сам?
— Но я ведь не могу решать за тебя.
— Иногда надо брать инициативу в свои руки.
— Конечно, гамак целиком и полностью твой, Фил! — громко сказал я.
Парень даже вздрогнул — видно, он уже не ожидал ответа, и мне удалось застичь его врасплох.
— Тогда давайте примем за знакомство — и отвалимся. На меня что-то и стимуляторы уже не действуют. Завял.
С этими словами Фил вынул из сумки почти такой же «кошелек», как у Алисы, и выудил оттуда три ампулы с жидкостью ярко-зеленого цвета.
— Почти абсент, — пояснил он, закатывая рукав куртки.
— Наркотик? — с опаской поинтересовался
— Гонишь? — с долей презрения посмотрел на меня Фил. — Витамины и только витамины. Сложная комбинация. Кому нужны наркотики, когда можно вживить в череп электроды и сдохнуть быстро и качественно? Бэкграунд загружать будете?
— А то, — сказала Алиса.
— Вирусов нет. Но проверьте, — предложил Фил.
Диод на металлической пластине, украшавшей лоб парня, мигнул синим, предлагая вступить в информационный обмен. Я дал Ротору команду проверить, что за программное обеспечение нам предлагают. Оказалось — свежие записи танцев малых народов Африки под сенью горы Килиманджаро. С полным присутствием, естественно. Хотя снега на Килиманджаро сейчас и растаяли, я верил, что в программе их обновили и мы услышим запах саванны и дыхание льдов. А о том, чтобы на пляски хватило сил, позаботится витаминный комплекс.
Фил привычным движением закатал рукав. Имплант на запястье был большим, желтым — похоже, из настоящего золота. Вена на сгибе руки оказалась снабжена многоразовым клапаном, куда Фил поспешил ввести свой раствор витаминов.
— Быстрой загрузки нет? — с долей некоторого удивления спросил он у нас с Алисой, глядя при этом только на девушку. — Зря. Через желудок двадцать процентов препарата теряется. Да и глюкозкой себя часто нужно подкормить, если в киберполях заплутал или лямку тянешь. Ну, тогда глотайте. На вкус абсент горький, но терпимый. Друзья рассказывали, сам-то я с пятнадцати лет таблетками не балуюсь.
Я проглотил содержимое капсулы Фила, потом красную таблетку Алисы. И словно сплющился, но сразу же после этого вырос до самого потолка каюты, раздался вширь. Стало хорошо и уютно, усталость отступила, да и стальные стены корабля растворились, а мы очутились на Земле, в Африке.
И начались танцы на склонах Килиманджаро. Свежее дыхание ледника холодило раскаленные движением и солнцем тела, слышался трубный рев слонов вдалеке. Черные лица наших друзей блестели, тела сотрясались в экстазе, голоса то низко ухали, то срывались на высокий крик и причитание. Когда солнце утонуло в высокой траве, затрещали жаркие костры. Зеленые глаза львов, подкрадывающихся к кругу танцующих из глубины саванны, горели в темноте таинственно и страшно.
Утром я чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, хоть и проспал всю ночь на боку, боясь помешать Алисе. Фил ворочался в своем гамаке, Алиса дышала ровно и спокойно. Панели освещения потихоньку разгорались, имитируя рассвет.
— Как дела? — шепотом поинтересовался Фил.
Вопрос показался мне странным — особенно в такое время. Какие у меня сейчас могут быть дела? Или Фил просто не знает, с чего начать разговор?
— Все спокойно, — ответил я тихо.