Русская фантастика 2013_[сборник]

Первушина Елена Владимировна

Я надел «Ремо» себе на голову, посмотрел на экран.

— Позволь мне. — Райс потянулся и щелкнул ту самую вторую кнопку, отключающую монитор.

— И что теперь?

— Представь что-нибудь.

— Например?

— Не знаю… Ну представь, что ты режиссер и ты снимаешь фильм — такой, какой хочешь ты один. Никаких ограничений, предел — границы твоей фантазии. Понимаешь?

Я кивнул и сосредоточился.

— Гляди-ка, — сказал отец, указав на монитор. — Началось.

— То есть? — не понял Райс.

Он заглянул

в монитор. Брови его поползли вверх.

— Черт побери, кто же засунул меня в эту коробку? — воскликнул забавный лупоглазый паук, появившись на экране.

Он почему-то стоял около потрепанной двери бара. Секунду спустя изнутри стали выходить огромные волосатые рокеры в банданах, жилетках и протертых на коленях джинсах.

— Ой-ой, — сказал паук и обхватил голову мохнатыми лапами.

— Это точно не записанный мультфильм? — спросил коммивояжер, ни к кому конкретно не обращаясь.

Один из байкеров повернул голову и, глядя прямо на Райса, заявил:

— Нет. Все мы — плод воображения Марти.

Отец и Филипп выпучили глаза.

— Ничего себе… — пробормотал мой папа и отхлебнул пива из бутылки.

— Вот это да! — вторил ему коммивояжер.

Тем временем на экране байкеры окружили паука. Восьмилапый монстрик затравленно огляделся по сторонам: выхода не было.

«В этот момент паук Билл понял — взбучки не избежать», — сообщил закадровый голос.

Байкеры прыгнули на паука одновременно. В этот же момент заиграла песня Red Hot Chili Peppers — Californication.

Отец с Райсом, раскрыв рты, смотрели, как паук борется с толпой рокеров, как пробирается между ног у одного патлатого верзилы и, прыгнув на мотоцикл, дает по газам. Рокеры вопят, бегут к своим байкам. Начинается погоня.

Из бара выбегает паучиха и кричит:

— А как же мой номер, Билл?

Отец усмехнулся и уважительно посмотрел на меня. Я старался не отвлекаться и потому никак не отреагировал на его взгляд.

— Это… это просто восхитительно! — воскликнул коммивояжер.

Он полез в карман, достал оттуда сложенный вчетверо платок и промокнул вспотевший лоб.

— Это просто… просто идеал! — не стесняясь в словах, продолжал он. — Ваш сын просто феномен!

— Я знаю, — сказал отец с улыбкой.

Поняв, что побег паука больше их не интересует, я вывел на экран титры. Это было невероятно легко: я просто представил их, и они появились на мониторе ноутбука.

— Нет, мистер Буга, это… да вы не представляете, что теперь начнется!

— И что же?

— Ваш сын станет мировой знаменитостью! Все кинокомпании, все центральные каналы будут биться за право подписать с ним контракт! Вы представляете, о каких деньгах идет речь?

К нашему общему удивлению, отец вовсе не обрадовался, когда услышал про деньги.

— Знаете, все это, конечно, звучит довольно здорово, — сказал он, хмуро глядя на продавца, — однако где большие деньги — там большие неприятности. А я не хочу, чтобы у моего сына были неприятности.

— Боже, но это ведь талант от Бога!

— Это всего лишь мысли, которые ваша машинка передает на экран.

— Пусть так. Но ведь, кроме вашего сына, этой машинкой никто не смог воспользоваться. Уже сейчас можно сказать, что он один на десять тысяч, а может, и на сто. Впоследствии, когда все узнают о чудесном даре вашего Марти, народ толпами повалит тестировать «Ремо». Таким образом, с помощью вашего сына мы найдем — или хотя бы попытаемся найти — новых трансляторов, что позволит в свою очередь…

— Послушайте, — перебил его отец. — Я ведь уже сказал: я не желаю сыну неприятностей. Поэтому пусть его дар останется нашим маленьким секретом, ладно?

— Постойте, — сказал коммивояжер. — Что значит «секретом»? Как можно утаивать такие вещи? Это ведь может перевернуть весь мир!

— Именно этого я и боюсь. Ладно, я понимаю вас, мистер Райс. Вы — человек дела. Сколько?

— Сколько чего? — нахмурился Филипп.

— Долларов, конечно.

— Вы хотите заплатить мне за молчание? — догадался коммивояжер.

— А вы разве не к этому вели?

— Ну, знаете ли… — Райс вскочил с дивана, отступил на шаг и смерил отца гневным взглядом. — Если вы думаете, что каждый коммивояжер готов продать все и вся за какую-то сумму денег, то вы глубоко заблуждаетесь, мистер Бута.

— Позвольте, мистер Райс, не о деньгах ли вы говорили? — покачал головой отец. — О контрактах, кинокомпаниях…

— Речь шла о деньгах, которые заработает ваш сын!

— А вы то есть будете сидеть в стороне и даже полпроцента себе не возьмете?

— Разумеется, возьму.

— Что и требовалось доказать.

Поняв, что отца ему не переубедить, Райс решил переключиться на меня.

— Но ты-то, Марти! Ты ведь хочешь получать солидные деньги?

Отец раскрыл было рот, чтобы пресечь эти вопросы, но я опередил его:

— Смотря о каких деньгах речь.

Отец хмуро посмотрел на меня. Райс же расплылся в улыбке и, поковырявшись в карманах, протянул мне небольшую пластиковую карточку:

— Вот, держи. Это моя визитка. Там мой номер, даже два. Звони в любое время и назначай встречу, где мы, — он покосился на отца, — сможем поговорить с глазу на глаз. О'кей?

Я кивнул.

— Тогда не смею больше вас отвлекать. Тем более третья четверть уже подходит к концу.

Подхватив со стола свою нелепую шляпу и огромный чемодан, он едва ли не бегом устремился к входной двери.

— Проводи своего нового друга, Марти, — сказал отец с издевкой. — А то он нам, не дай Бог, еще замок поломает.

— Несмотря ни на что, — прокричал Райс из прихожей, — я рад нашему знакомству, джентльмены. Уверен, оно послужит началом долгой… и взаимовыгодной дружбы.