Русская фантастика 2013_[сборник]
Шрифт:
Ничего оригинального в истории крестьянина Петра Белоброва не было, кроме его упрямого нежелания покидать Малые Силки.
На следующее утро Петра Белоброва доставили майору Климову. Перед рандеву майор активизировал вживленный в его мозг сканер. Подобными сканерами снабжали всех руководителей. Эти устройства экономили массу денег. Они позволяли видеть людей, включая подчиненных, буквально насквозь: мозговые волны, скрытые реакции, степень внушаемости, психический статус. Затем, проанализировав полученные данные, сканер переключался в другой режим. Этот режим помогал руководителю внушать собеседнику необходимые позитивные установки и желаемый способ поведения. Другими словами, после беседы с майором Климовым крестьянин Белобров должен был — почти счастливый — собрать манатки и выехать из Малых Силков, не оглядываясь. Перешибить действие сканера Климова могла только более совершенная модель —
План беседы с Белобровым включал развернутый экскурс в историю войн на Земле, обильное цитирование Кодекса государственной жизни и трудов специалистов в области военной социологии, анализ международного положения с плавным переходом к презентации вариантов переезда и трудоустройства. Функция этого трепа состояла в одном — заговорить беженцу зубы, а тем временем намертво впаять в мозги стремление спешно съехать из Малых Силков. Пусть не жалуется, сам так захотел.
Петр Белобров выглядел как человек, весь световой день проводящий на воздухе в физических трудах. Естественный загар, выцветшая шевелюра, крепкие округлые плечи, грубые руки, простая одежда провинциала, спокойный, как гордый утес, взгляд. Пусть невысокий ростом, пусть невидный лицом, Белобров излучал тихую уверенность сельского обывателя, который не только хорошо знает свой шесток, но и всей душой любит его. Ничего, не таких обламывали.
— Почему вы не хотите уезжать из Малых Силков?
— Я там родился. Там мой дом.
Этот обмен фразами полностью описывает настроение, содержание и результаты трехчасовой беседы Климова с Белобровым. Исторические экскурсы, цитирование, международное положение — ничто не помогло. Белобров формально кивал, но стоял на своем.
Майора Климова смутило даже не это. Вскоре после начала беседы он понял, что его сканер не может пробиться к мозгам недалекого крестьянина. Климов прибавил мощность устройства — нулевой результат. Его собственные мозги звенели от напряжения, но мозги Белоброва представлялись майору куском дорогого белого гранита, о который разбиваются все его усилия. Выложив грубые ладони на колени, Петр
Белобров без улыбки, твердо, с легким, как показалось, сочувствием смотрел на Климова.
Договорились продолжить обмен мнениями на следующий день — беспрецедентно для Климова. Его профессионализм пока не знал таких осечек.
Первым делом он обратился в службу технической поддержки. Там его заверили, что со сканером все в порядке. Он еще раз изучил досье Белоброва. Разумеется, ему следовало сразу обратить внимание.
Это было слишком короткое досье. Таких теперь не делают.
Вчера Климов думал, что краткость досье связана с незатейливостью жизненного пути беженца. Теперь он решил убедиться, что это действительно так. Климов располагал необходимым уровнем доступа к расширенной государственной базе досье. Уж там были все и во всех подробностях. На запрос база выдала неожиданный ответ: «Досье П. И. Белоброва предоставляется только при наличии высшего уровня допуска». Таким допуском обладали от силы двадцать-тридцать человек в государстве. Люди разное говорят. Возможно, число допущенных было гораздо меньше.
Майор Климов все еще не хотел смириться с поражением, хотя под ложечкой образовалась зубная боль нехорошего предчувствия, да и хрустальный шарик больше не помогал. Климов извлек из загашников НОП «Война и мир» совершенно сказочные предложения по новому местожительству для беженца и решил еще раз поговорить с Белобровом — уже без сканера, по-человечески. Климову совершенно не хотелось тащить неразрешимую проблему вице-президенту или — того хуже — к президенту компании. Они точно не поймут, особенно в преддверии тендера. Однако на следующий день Петр Белобров не явился на беседу. Как доложили подчиненные, Белобров вернулся домой, в Малые Силки.
Президент НОП «Война и мир» сам вызвал майора Климова. Вернее, вызвала. Президент компании, она же генерал Винник, элегантная, рослая дама, стояла у окна и озабоченно рассматривала пейзаж. Она обернулась на звук шагов, жестом предложила майору присесть. В ее красивом лице не было ни гнева, ни раздражения. Дипломированный психотерапевт, генерал Винник умела держать себя в руках в любых ситуациях и эффективно общаться с подчиненными без всяких сканеров. Она не являлась собственником компании, была лишь наемным менеджером, но за интересы фирмы буквально убивалась, и все об этом знали. Врагов компании или нерадивых подчиненных она могла разорвать в клочки. Дружелюбную женщину — по совместительству временного министра обороны страны — боялись как огня. Климов обреченно сел на указанное ему кресло и, сдерживая нахлынувший
— Мы все поняли, когда вы засветились с запросом о Белоброве в расширенную базу досье, — без обиняков начала генерал Винник. — Мы изучили проблему и попытались сами вступить в переговоры с Белобровым, но он соглашается общаться только с вами, майор. Поэтому вы здесь. Раз уж ваше участие в этой истории неизбежно, придется посвятить вас в некоторые детали.
Климов судорожно сглотнул. Дело приобретало фиговый оборот.
— У современных государств как таковых нет армий. Они поручают проведение военных операций подрядчикам. Тем не менее остаются деликатные проблемы, которые требуют оперативного силового вмешательства. Для решения таких проблем практически все государства используют специально обученных людей — что-то вроде секретного спецкорпуса при руководстве страны. Воинских званий у них нет, официальных наград им также не раздают. Использовать таких людей намного экономичней, чем содержать огромные армии. Только населению об этом знать не обязательно. Эти люди в одиночку способны выполнять специальные миссии — на Земле, на Луне, на Марсе, Юпитере, да хоть на краю вселенной! Их обучают и оснащают с детства, они буквально напичканы высокими технологиями. Более того, они умеют ремонтировать эти устройства или совершенствовать их. Им вживляют специальный барьер, защищающий их. мозг от любых внешних вторжений. Их мысли нельзя прочитать, их поведением нельзя управлять. Они умеют практически все. Ведь им приходится иметь дело не только с выходками колонистов, но и с внеземными формами жизни. Одна марсианская кремниевая паутина чего стоит! У подобных Белоброву нет братьев по оружию, они работают автономно. Командный дух для них — пустой звук. Они начинают выполнять специальные миссии в двадцать пять лет, выходят на пенсию в сорок. У них высокая пенсия. Им дают возможность выбирать, где жить и кем быть в новой жизни. Большинство вживленных в них смертоносных устройств дезактивируют. Но и того, что в них остается, при правильной постановке дела хватит, чтобы развязать небольшую, но мировую войну.
— Хорошо вооружены? — подобострастно подхватил Климов.
— Вы не поняли. Эти люди не просто хорошо вооружены. Они сами и есть оружие, — генерал Винник прошлась по кабинету, собираясь с мыслями. — По сравнению с ними все остальное известное вам оружие — бутафория. Обычно на пенсии они ведут себя тихо, следуют всем социальным правилам. За время службы они успевают увидеть и познать такое, что отбивается всякое желание проявлять агрессию или активность. Выбирая Малые Силки, мы совершенно упустили, что там живет Петр Белобров. Бюрократический сбой. Со всеми бывает. Ума не приложу, почему он так цепляется за эту дыру?
— Не проще ли найти другой населенный пункт? — подсказал Климов. Он припомнил кусок белого гранита, о который разбилась вся его крутизна.
— Вы здесь не для того, чтобы обсуждать, что проще, а что нет. Все международные договоренности достигнуты. Война будет в срок и по всем правилам. Мы не можем признаться, что облажались и создали почву для опасного прецедента. Установившийся миропорядок — это новый бог. Он почти идеален. Есть еще один неприятный момент. На карту поставлено будущее нашей компании. Нам не простят, если какой-то Белобров, будь он хоть черной дырой, поломает сложившуюся практику ведения войн. Улучшенный пакет предложений для него вам выдадут. Отправляйтесь к Белоброву. Говорите, что хотите, обещайте ему все, любой город Земли, любую должность, любые привилегии, но добейтесь согласия на переезд. Не собирается же он воевать со всем миром! Ради чего?
— Ради… своего дома, — несмело догадался Климов.
— Дом? Милый дом? Какая блажь! — фыркнула Винник. — Он торгуется с нами. Что-то задумал. Я хочу знать, что у него на уме. Действуйте.
Когда майор Климов ушел, генерал Винник подошла к большому зеркалу, чтобы поправить жакет и макияж.
— Не уверена, что он вернется живым, — жестоко улыбаясь, сказала она собственному отражению.
Поселок вымер, все уехали. Теплая сентябрьская ночь и волнующий стрекот цикад плескались в чаще долины, между сопок, сомкнувших свои еловые объятия над его маленьким миром. На светлой в ночи веранде пахло деревом и свежим пирогом с ягодами. Жена хлопотала с самоваром, наливала в плошку тягучий мед, сонно и чисто улыбаясь, как ребенок, утомленный после бани. Он любил детскость в ее немолодом лице, мягкость движений, ее уверенность, что все непременно будет хорошо, пока они вместе. Он уговаривал, да только жена не уехала вслед за остальными беженцами. Даже мысли не допустила. И вот огни в поселке погасли, а в доме Петра Белоброва свет все горел — теплее и ярче в окружении покинутых темных домов.