Русская фантастика – 2018. Том 2 (сборник)
Шрифт:
– Передай вождю, что я не собираюсь жениться на необразованной малолетке. И не хочу встретить старость в жопе мира. Я выбираю второй вариант!
Зачастую человек свершает глупость, думая, что это мужество. Иногда сознательно, а иногда намеренно.
– Ты уверен, Эндрюс? – встревожился мистер Джонс, так, на всякий случай. В конце концов, каждый сам распоряжается своей судьбой.
– Есть опыт, правда из детства… Понимаешь, тут важно, чтобы кровь к голове не приливала. Чаще её поднимать надо будет… отвишу без проблем.
Речь была напичкана неуверенными паузами, но всё же белый брат сказал то, что сказал. Предельно ясно.
– Окей, Эндрюс, – проводник чуть помедлил и озвучил решение туриста. – СОНА ТВЕ.
Эмоция сожаления мелькнула в глазах вождя, но заметил её только турист, стоящий с Тепалом «нос к носу». Насладиться эмоцией, однако, не успел.
– БАЛАЛА! – бросил вождь, круто развернулся и зашагал прочь от столба.
Толпа стала расходиться. К Андрюхе подрулил здоровяк, иллюстрировавший наказание. Он по-свойски хлопнул доктора по плечу и потряс восхищенным кулаком.
– Ну и жарища! – шумно выдохнул Андрюха.
– Угу, – меланхолично отозвался гид.
– Ты-то чего страдаешь? Иди в хижину, полежи в теньке.
– Не могу. Ведь ты меня нанял на неделю. Вдруг тебе понадобится перевести?
– Вряд ли, – усмехнулся доктор, оглядывая пустую площадь. Он всё также был привязан к ритуальному столбу. Переводчик лежал рядом и ковырял прутиком землю.
На площади появился старый тепетай с циновкой под мышкой. Неспешно расстелил коврик прямо против туриста, основательно уселся и уставился на доктора.
– Что он на меня так пялится?!
Старик будто понял вопрос на русском языке, и немедленно произнёс:
– БАМБАМБИЛМА! – выставил большой палец в одобряющем жесте.
– Он говорит, что ты храбрец, – разъяснил Уинстон.
– Ну, спасибо…
– ТХАХА ГДА ТЕНДА УП. ТЬИНБИВА ХСАСА. ТИЛБА МА.
– Что он сказал?!
– Старик прожил долгую жизнь. И на его памяти ты второй человек, который добровольно даёт обет безбрачия.
– Что за нахрен?! Какой-такой обет безбрачия?! – заволновался турист.
Мы на разных полюсах с инвалидами. Впрочем, между кастрацией и инвалидностью разница ощутимая, хотя деликатность одинаковая.
– Эндрюс, кхм… я с ним согласен, – чуть замялся Уинстон. – После того, как ты провисишь на яйцах двадцать часов, о половой функции придётся мечтать. Если только современная медицина…
Жизнь невероятно мстительна, да. И удирать от её мести смешно, ведь бегать от жизни будет только придурок. Исключения подтверждают.
Доктор завыл на всю деревню:
– На яйцах?! Ты мне ничего не сказал про яйца!
– Разве? – искренне удивился африканец. Он вскочил и ошалело посмотрел сначала на тепетая, потом на подопечного. – По-моему, говорил. Или… нет?
– Нет, хренов переводчик! – орал Бутербродов, дёргаясь в попытке сбросить путы. – Чёрт, чёрт, чёрт!..
– Хэ-э-э… – заржал тепетай, показывая пальцем на жертву. – ТУДУ САЛА ПЛОСА. МТЯНДА.
Он поднялся и заковылял с площади.
– Что за ржач, мать его?!
Гид захлопал невинными глазками и перевел на русский в растерянности:
– Человек, которого много лет назад подвергли наказанию, тоже рвался и кричал. Как и ты… А потом потерял голос.
Если ты сам себя поставил раком, то надо либо притвориться девушкой, либо сделать вид, что принял другую позу. Бутербродов оборвал истерику и веско произнёс:
– Дуй к вождю, Уинстон! Скажи, что я поменял решение. А лучше позови его сюда, сам скажу.
– Ага, – кивнул полиглот и без колебаний убежал.
– Это не может быть правдой. Я, блин, сплю, – простонал доктор и обессилено опустил голову на грудь.
Солнышко припекало основательно, и Бутербродов задремал, несмотря на страх. Сон в обнимку с ритуальным столбом – это не то же самое, что сон в любых других обстоятельствах, он слаб и нестоек. На звук шагов сознание среагировало моментально, Андрюха встрепенулся и увидел запыхавшегося гида.
– Где вождь?!
Переводчик принёс кожаную флягу с водой. Выпил сам, после напоил доктора. Сказал без эмоций, обыденно:
– У вождя послеобеденный отдых. Потом он будет общаться с Духом племени и спать.
– Ты с ним разговаривал?!
– С вождём сейчас никому нельзя говорить. – Проводник замялся. – Ты только успокойся, Эндрюс… Я тут кое-что выяснил… Ты принял решение, и племя будет против отмены. Таковы традиции.
Когда ты стоишь на краю пропасти и тебя толкают, есть только два варианта: либо падать, либо взлетать. Каждый вариант по-своему прост. Бутербродов твёрдо изрёк:
– Значит, остается побег. К ночи все уснут, ты меня развяжешь, и мы смоемся.
– Я бы не хотел ссориться с тепетаями, – смиренно произнёс гид.
– Ч-что?! – турист завис в прострации.
– Ну… может, не так всё и страшно? Как-нибудь перевисишь? – с надеждой предложил проводник.
Если начать издеваться над здравым смыслом, то здравый смысл начнёт издеваться над тобой. Можно кричать, дергаться и плеваться, однако твой поезд ещё не вышел из депо потому что в джунглях нет поездов.
– Бизнес есть бизнес, Эндрюс, – объяснился переводчик. – Когда я помогу тебе бежать, то не смогу привозить сюда туристов, и лишусь средств к существованию.