Русская идея: иное видение человека
Шрифт:
Но как раз в то время, когда утонченные греки отбросили евангельскую жемчужину Царства Божия, ее поднял полудикий русский [Владимир])» [746] . Для князя Владимира, уточняет Соловьев, истинная религия была не отрицанием природы и человеческого общества, как у византийцев, но их обновлением. «Мы не касаемся здесь вопроса о том, не ошибался ли Владимир в данном частном применении евангельских заповедей. Нам важно установить, что он стремился применять христианскую мораль ко всем вопросам общественного и политического характера. Он не хотел быть христианином только в частной своей жизни, он хотел быть им и как глава Государства, в деле внутреннего управления, а также в международных сношениях с остальным христианским миром» [747] . Преемники Владимира были истинно христианскими государями и позднее, в период Московского царства «Святой Русью» будет управлять «православный царь» [748] .
746
Вл. СОЛОВЬЕВ, Владимир Святой и христианское государство// Сочинения. Т. XI. Брюссель. С. 125.
747
Там же. С. 128.
748
I. A. MINEA, Russie du ХПГ аи XVIsiecle//DS, 13 (1988). Col. 1169.
Однажды признанную симфонию можно легко обосновывать причинами как религиозными, так и мирскими. В России она будет прекрасно сочетаться с идеалом «всеединства», и потому даже более современные мыслители XX века будут продолжать поддерживать ее. Для Л. Карсавина идея отделения Церкви от государства представляется абсурдной. «Государство, отделенное от Церкви, пришло бы к религии человечества, или к самообожествлению, или к релятивизму. Такое отделение невозможно, поскольку государство имеет истинные, потенциально христианские идеалы. Необходимо установить границы деятельности Церкви и государства. Задача Церкви — настаивать на том, чтобы государства свободно совершенствовались ради Царства Небесного» [749] .
749
Л. КАРСАВИН//BUBNOFF II. S. 338, 371; Н. ЛОССКИЙ, История русской философии. С. 394.
Царское самодержавие
«У нас белый царь над царями царь,
Он и верует веру крещеную,
Крещеную, богомольную».
Эти слова взяты из Стихов духовных [750] . Царское самодержавие, которое сменило княжеское управление, воспринималось как истинная форма христианского общества [751] . Различные причины содействовали его принятию. И влияние монашества сыграло в этом решающую роль [752] . В самом деле, на взглэд Павла Алеппского, к 1664–1666 годам Россия представляла собой как бы огромный монастырь [753] . В Домострое царь предстает как отец–игумен всей Империи. Повиновение, которое все должны оказывать ему, имеет под собой религиозные основания. «Царя бойся и служи ему верою, и всегда о нем Бога моли и ложно отнюдь не глаголи пред ним; но с покорением истину отвещай ему, яко самому Богу, и во всем повинуйся ему. Аще земному царю правдою служиши, и боишися его: тако научи–шися и Небеснаго Царя боятися» [754] . Это учение остается неизменным для моралистов вплоть до кануна революции. Солярский, Попов, Дьяченко, Платон Левшин—все они поддерживали точку зрения, что необходимо любить царя и повиноваться ему, ибо он есть «первый надсмотритель после Бога». Православные цари считались также и отцами–кормителями Церкви [755] .
750
Г. ФЕДОТОВ, Стихи духовные. Москва, 1991. С. 24.
751
V. VODOFF, Le christianisme et la formation d’une ideologie politique dans la Russie premongole//Mille ans. P. 17–26.
752
Вл. СОЛОВЬЕВ, Византинизм и Россия//Собр. соч. Т. V. С. — Петербург, 1903. С. 520.
753
См.: I. A. MINEA, Op. cit. Col. 1171.
754
Домострой, 7. С. — Петербург, 1902. С. 9.
755
TYSZKIEWICZ, Moralistes. Р. 71, 79, 108, 165, 186.
Обычно такое отношение называется «цезаропапизмом». Но о. Георгий Флоровский совершенно не согласен с таким взглядом на древнее русское общество. Он считает, что такое определение скорее подходит к ситуации, рожденной реформами Петра I, который под влиянием гегельянства внедрил идею о том, что общество выше отдельного индивида [756] . Однако, этот термин прижился. Даже идеал «эстетического самодержавия» К. Леонтьева рассматривался как цезаропапизм [757] .
756
Пути русского богословия. С. 87.
757
Н. БЕРДЯЕВ, Константин Леонтьев. С. 100 и сл.
Позиция славянофилов была более тонкой. Они принимали лозунг «Православие, Самодержавие, Народность» [758] , но, чтобы согласовать его со своей идеей свободы, они в соответствии с идеалом соборности представляют себе батюшку, белого царя, истинного отца народа [759] . Представляя царя как батюшку, славянофилы на время спасают его самодержавный авторитет. Однако сильнее была тенденция отводить более важное место народу. Движение народничества выявляет громадную дистанцию, существовавшую между народом и правящими классами, и это, в конце концов, приведет к отождествлению русского народа с его царем [760] .
758
См. ниже с. 200 наст, издания.
759
См. выше с. 133 наст, издания. Впрочем, в таком же духе был и патриархаль–но–теократический идеализм Гоголя. См.: Н. БЕРДЯЕВ, Русская идея. С. 84.
760
Там же. С. 104–105.
Осознание нравственного превосходства служителей Церкви
Хотя Церковь и государство рассматривались как составные части единого целого, все же в истории Отношений между этими двумя сущностями довольно рано стали проявляться определенные центробежные силы. С XI века Церковь получила многочисленные привилегии, закрепленные во Владимирском Уставе (XIII—XIV века), так что она начала ощущать нравственное превосходство над всем обществом. Этот дух претворялся в чувство долга увещевания тех, кто правил от имени законов Божиих.
Увещевание со стороны настоятелей практиковалось в монастырях и даже в гражданском обществе, где некоторые герои становились известными за то, что осмеливались мужественно говорить истину царям–тиранам [761] . Тут же вспоминаются юродивые. Но, как правило, эти юродивые были мирскими людьми, принимавшими на себя подобное бремя, чтобы возместить нерадивость Церкви, слишком вялой в своем увещевании, и проникавшимися такими чувствами после чтения трактата диакона Агапита [762] . Епископ Новгородский Лука Жидята писал, вдохновленный тем же духом, что долг увещевания князей и даже противостояния им находится «на первом месте для слуг Божиих» [763] .
761
См.: Т. SPIDLlK, Joseph de Volokolamsk//ОСА 146. Roma, 1956. P. 141.
762
Отрывки из трактата Увещевательные главы (PG 86, 1163–1186) можно найти уже в Изборнике от 1076 года; см.: I. SEVCENKO, A Neglected Byzantine Source of Muscovite Political Ideology//Essay dedicated to Francis Dvornik. Harvard Univ. Press, 1954. P. 141–180; ОН ЖЕ, «Ljubomudrejsij Kyr» Agapit Diakon. On a Kiev edition of a Byzantine Mirror of Princes withafascimile reproduction. Cambridge (Mass.), 1974.
763
PODSKALSKY, Christentum. S. 174, Anm.
Можно привести многочисленные примеры в подтверждение того, что отношение к этому долгу было достаточно серьезным. Монахи Киево–Печерского монастыря, св. Феодосий, настоятель Иоанн, Григорий Чудотворец, — все они увещевали князей.
В 1430 году на севере России, в районе Вологды, игумен Григорий Ав–нежский упрекает князя Димитрия Шемяку за преступления и невероятную жестокость во время развязанной им гражданской войны. «Князь Димитрий, — говорит он ему, — разве ты не читал в Святом Писании, что того, кто не проявлял милосердия, ожидает суд без милосердия? А ты, ты совершил антихристианские дела» [764] . И св. Филипп Московский жизнью своей заплатил за обличение Ивана Грозного [765] .
764
N. ARSENIEW, La piete russe. P. 110.
765
Св. Филипп, митрополит Московский. Париж, 1928.
Что же касается Русской Церкви на пороге нашего времени, то ее несчастье, по мнению Арсеньева, состояло в слишком большой зависимости от государства, что привело большинство ее представителей к потере внешней свободы, необходимой для сохранения духовной независимости. Но эта ее вина, добавляет Арсеньев, была в значительной степени искуплена многочисленными мучениками после революции [766] .
«Политический исихазм»
766
N. ARSENIEW, Op. cit. P. 110 ff.
Тот, кто увещевает своего начальника, вовсе не хочет противостоять ему: наоборот, это деяние соответствует духу киновии св. Василия Великого, перенесенному в гражданское общество.
Другой, часто встречавшейся, но противоположной тенденцией было желание анахоретов уйти из общества, отделиться от человеческого сообщества, не предъявляя ему никаких явных упреков.
Когда говорят о суверенности царей в монолитном русском обществе, это звучит несколько обобщенно, ибо в таком случае забывают о важности течения «политического исихазма», которое было распространено в России на протяжении многих веков. Об этом мало говорится, но в действительности в России было много тех, кто не верил в совершенную организацию общества на земле, организацию, которая могла быть вдохновлена абсолютной властью православного царя. Их концепцию устройства мира можно было сформулировать таким образом: мир преходящ, неустойчив, бесконечно дробим. Он предохраняет себя от распада неиссякаемой «деятельностью» или божественной «энергией». А политическое многообразие и различие должны быть предохранены от распада с помощью духовных средств. Император, царь, великий князь должны только помогать Церкви осуществлять эту гармонизацию бытия, не уничтожая самовластно наиболее слабых [767] .
767
G. PROKHOROV, La litterature vieux–russe et I'hesychasme/ /Mille ans. P. 91.