Русская Индия
Шрифт:
Расселение по всему миру армян, которые не могли противостоять жестоким натискам своих южных соседей и вынуждены были эмигрировать в дальние страны, имело для Р. Данибегашвили и свою светлую сторону — он находил для себя опору и содействие во многих городах Южной Азии, где жили армянские эмигранты.
Пятое путешествие Р. Данибегашвили продолжалось 5 лет. Свой путь Данибегашвили начал в России. Далее он прошел через Астрахань, пересек Каспийское море, побывал в Мазандеране (современный Бендер-Шах), Тегеране, Исфахане, Ширазе, Абушире (Бушир). От берегов Персидского залива путешественник отправился морем в Бомбей. Возвращался он в Россию через Лахор (Западный Пакистан), Сринагар (в Кашмире), Кабул, Бухару, Орск (на реке Урал) и Оренбург. В Оренбурге Р. Данибегашвили встретился с Г. Ф. Генсом, который записал его рассказ и создал,
Маршрут пятого путешествия только на сравнительно коротких отрезках (Бушир — Бомбей и между Лахором и Сринагаром Кашмирским) совпадает, соприкасается или пересекается с маршрутами третьего и отчасти, возможно, других путешествий, в целом же он проходит по новым для путешественника странам (Иран, Афганистан, Узбекистан).
Обратимся к письменному памятнику путешествий Данибегашвили — его книге о главном (третьем) путешествии и записи Г. Ф. Генса.
Каков круг интересов путешественника, какова манера его описания своих путевых впечатлений? Насколько верны и точны его наблюдения и в чем заключается их научно-историческая и культурная ценность?
Книга «Путешествие в Индию грузинского дворянина Рафаила Данибегова» издана в Москве в 1815 году. На титульном листе книги, под ее заголовком, отмечено: «Перевод с грузинского».
За титульным листом следуют два листа, на которых отпечатано авторское посвящение. На первом из них значится: «Его величеству государю императору Александру I с глубочайшим благоговением посвящает сочинитель», а на втором листе — более развернутый текст посвящения: «Всемилостивейший Государь. Благосклонное и отеческое внимание Вашего Императорского Величества на каждого сына России, по возможности сил содействующего к общему благу, и великодушное, снисходительное одобрение самомалейшего труда, предпринимаемого для пользы Отечества, даст мне смелость повергнуть к стопам Вашего Императорского Величества ничтожный труд мой. Странствуя осьмнадцать лет по Индии и пространным землям, вокруг нее лежащим, я собрал некоторые черты обычаев и нравов обитателей тамошних, образа их жизни, их богослужения и некоторые сведения о качествах самой земли. По возвращении моем в отечество, желая Россиянам, моим соотечественникам, передать все мною виденное и таким образом ознакомить их не только с теми странами, но и с их жителями, перевел сие путешествие с Грузинского на язык Российский. Жребий мой возвысится на самый верх щастия, ежели сие ничтожное мое приношение удостоится великодушного Вашего Императорского Величества благоволения. Всемилостивейший Государь. Вашего Императорского Величества верноподданнейший Рафаил Данибегов».
«Путешествия» написаны в своеобразном жанре путевых записок. Данибегашвили ведет рассказ в последовательности главных событий его жизни в пути и порядке прохождения им городов и стран.
Сжатый очерк Данибегашвили насыщен разнообразными географическими сведениями о встреченных в пути странах, городах и народах. Путешественник подмечает и удачными выражениями характеризует природные особенности различных местностей, наиболее яркие черты жизни и быта населяющих их народов. Особенно обстоятелен рассказ Данибегашвили о пребывании в Индии. Об этой стране он сообщает много интересных подробностей, касающихся ее городов, климата, растительного и животного мира. Обращает Данибегашвили внимание и на чужеземные обычаи: похоронные обряды индийцев, самосожжение индийских вдов, тибетскую полиандрию, налоги на торговлю бетелем и др.
Рассказ Р. Данибегашвили деловит и немногословен. Однако рамки чисто эпического повествования нередко раздвигаются, давая место лирическим излияниям и размышлениям автора, и тогда он обстоятельно рассказывает о путевых происшествиях, постигших его невзгодах и сопутствовавших им чувствах отчаяния, печали, страха. Таков эпизод в Рангуне, когда его, нечаянно нарушившего местные правила, окружила толпа, угрожавшая ему смертью; кораблекрушение в Бенгальском заливе; присутствие автора в городе Нурпуре во время церемонии самосожжения вдов; переход через перевал Каракорум и т. д.
Все симпатии Данибегашвили на стороне Индии. Путешественник сочувствует отважной борьбе индийского народа с завоевателями и дважды с удовлетворением отмечает, что все попытки англичан овладеть городом успеха не имели.
Запись Г. Ф. Генса о пятом путешествии Р. Данибегашвили
Жизнь Рафаила Данибегашвили, проведшего более тридцати лет в путешествиях по дальним странам, достойна изучения. Р. Данибегашвили, возможно, был первым из числа жителей Российской империи, посетившим Бирму. Во всяком случае, его путевые заметки — самое раннее известное нам описание этой страны на русском языке. Его своеобразная книга отличается точностью сообщаемых сведений, правильных для своего времени. Насыщенная непосредственными и живо изложенными впечатлениями человека, исходившего Турцию, Индию, Бирму и Западный Китай, она, без сомнения, должна была в определенной мере удовлетворить любознательность тогдашнего русского общества по отношению к жизни Востока. Путешественник собрал и сообщил интересные сведения о пути из Восточного Туркестана в Западную Сибирь. Р. Данибегашвили был, очевидно, полиглотом, зная, помимо грузинского, армянского и русского, также некоторые восточные языки. Человек несгибаемой воли, твердого характера и большой физической силы, деловитый и предприимчивый, горящий желанием послужить своей родной земле, — таким рисуется нам портрет замечательного грузинского путешественника. Наконец, умение подметить, правильно понять и изложить наиболее характерные черты жизни целых стран, городов и народов составляет еще одно из достоинств Рафаила Данибегашвили — исследователя дальних стран.
По прозвищу Индеец
Князь Алексей Дмитриевич Салтыков (1806–1859), приехав в Индию в 1841 году, еще не носил прозвища Индеец, но уже был известен экстравагантным образом жизни и нестандартными мыслями. Он родился в Петербурге, имел 3,5 тыс. душ во Владимирской губернии, и жизнь его сначала развивалась по сценарию, разработанному поколениями Салтыковых.
Восемнадцати лет он поступил на службу в Государственную коллегию иностранных дел, через пять лет уехал за границу — сначала в Константинополь, потом в Афины, Лондон, Флоренцию, Рим, Тегеран, снова в Лондон.
В Персии он окончательно понял, что больше всего в жизни любит не официальные бумаги и рауты, а живопись и путешествия, что его влечет Индия, а не карьера дипломата. В 34 года в чине надворного советника он вышел в отставку, поселился в Париже, запланировал и осуществил путешествия по Индии и по Европе, серьезно занялся рисунком.
Несколько необычный быт — восточный костюм, уклонение от светских приемов, что рассматривалось многими как отшельничество, превращение квартиры в музей восточных редкостей — не сделал его «чудаком», посмешищем среди знакомых. Современники успели заметить и оценить его открытый, мягкий характер, отсутствие зазнайства и княжеской фанаберии. А. Д. Салтыков был плоть от плоти российской интеллигенции, его гуманизм, пытливость, интерес к чужой культуре были частью мировоззрения передовых людей того времени. Сохранились свидетельства его дружбы с поэтом П. А. Вяземским и композитором М. И. Глинкой.