Русская литература в оценках, суждениях, спорах: хрестоматия литературно-критических текстов
Шрифт:
<…>
Примечание
1 Имеется в виду поэма Данте Алигьери – великого итальянского поэта эпохи позднего Средневековья – «Божественная комедия».
М. Горький О «карамазовщине»
<…>
Неоспоримо и несомненно: Достоевский – гений, но это злой гений наш. Он изумительно глубоко почувствовал, понял и с наслаждением изобразил две болезни, воспитанные в русском человеке его уродливой историей, тяжкой и обидной жизнью: садическую жестокость во всем разочарованного нигилиста и – противоположность ее – мазохизм существа забитого, запуганного, способного наслаждаться своим страданием, не без злорадства, однако, рисуясь им пред всеми и пред самим собою.<…>
Творчество Л.Н. Толстого
О великом русском писателе Л.H. Толстом написано очень много. Для этого издания
Рецензия Н.Г. Чернышевского, умного и проницательного критика, посвящена самым первым произведениям Толстого. Замечательно в ней прежде всего то, что Чернышевский точно определил две основных черты творчества Толстого – особый психологизм («диалектика души») и «чистоту нравственного чувства», которые затем получат развитие в романах и повестях писателя и, в частности, в «Войне и мире».
Крупнейшее произведение Толстого, роман-эпопея «Война и мир», носило новаторский характер и поэтому было не вполне понято критикой. Это и заставило писателя разъяснить некоторые спорные моменты в статье «Несколько слов по поводу книги “Война и мир”». В первую очередь следует обратить внимание на мысль Толстого о том, что его произведение не укладывается в привычные жанровые рамки романа, поэмы, исторической хроники. Далее Толстой подробно развивает свои взгляды на исторический процесс и, что наиболее важно, проводит принципиальную границу между взглядом на историю художника и историка, отстаивая право писателя на художественную правду.
Старший современник Толстого, писатель И. С. Тургенев одним из первых по достоинству оценил «Войну и мир», назвав это произведение «одной из самых замечательных книг нашего времени» и отметив, что в ней широко и верно представлена русская жизнь и обрисован русский национальный характер.
Один из наиболее серьезных разборов «Войны и мира» принадлежит П. В. Анненкову, выдающему русскому критику, которого всегда отличали вдумчивость, обоснованность суждений и оценок. Так, именно он высказал первым такие важные суждения о романе Толстого, как мысль о соединении в нем «большой» и «малой» истории, умении Толстого представить исторические события через восприятие отдельного человека. Критик отдал дань и способности Толстого создавать такие исторические картины, которые поражают читателя своей живостью и достоверностью. Анненков попытался уяснить и новаторство Толстого, однако не преуспел в этом вполне, порицая писателя именно за то, что было принципиально новым в подходе к историческому материалу: за неразвитость романного начала в «Войне и мире», за отсутствие «завязки». Вряд ли прав критик и в том, что герои романа Толстого не развиваются по ходу произведения. Эти положения статьи Анненкова дают возможность наглядно уяснить, насколько гениальный писатель опередил свое время.
В конце XIX – начале XX вв. творчество Толстого оказалось связанным с острыми проблемами общественной и культурной жизни, поэтому в центре внимания критиков, пишущих в это время о Толстом, стоят общие проблемы его творчества, его этические учения, а также противоречия между «Толстым-художником» и «Толстым-мыслителем». В частности, в статье выдающегося русского критика, писателя, публициста В. Г. Короленко поднимается вопрос о нравственном идеале Толстого; источником его Короленко справедливо считает русское крестьянство с его цельностью, нравственной чистотой и непосредственностью. В этой же статье Короленко один из первых заметил, что Толстой выбирает темой своих произведений два полюса социального уклада России: дворянина и мужика, практически игнорируя «среднее сословие».
В 1901 году определением Святейшего Синода Толстой был отлучен от церкви. Это вызвало возмущение большинства русской интеллигенции. Отражением этих настроений явилась, в частности, статья Д.С. Мережковского, поэта-декадента и литературного критика (с ним вы уже знакомы по статьям о творчестве Гоголя и Лермонтова). Он открыто поставил вопрос, который задавала себе едва ли не вся русская интеллигенция: кто ближе к Христу – Толстой или проклявшая его церковь?
Крупнейшим событием начала XX века в России была революция 1905–1907 гг. Интересно, что проблему «Толстой и революция» поставили как «правые», так и «левые». Для первых характерна статья Мережковского, для вторых – В.И. Ленина. Хотя каждый из них по-своему понимал связь творчества Толстого с революцией, примечательно и то, что оба пишут о противоречиях Толстого именно в свете революционных событий и считают, что сильные стороны Толстого (как художника, так и мыслителя) объективно связаны с вопросом о свободе, который может решиться не иначе, как революционным путем.
Ленин написал о Толстом целый ряд статей, в которых делал упор на противоречивости его творчества, причем бескомпромиссно отрицал его «слабые стороны» (непротивление злу насилием, религиозность, социальный утопизм и т. п.)«Однако важно то, что Ленин всегда видел в Толстом гениального художника, прославившего Россию и русскую культуру. Об этом говорит и приводимый здесь отрывок из статьи Ленина Толстой», написанной по случаю смерти писателя, и выдержка из воспоминаний М. Горького.
Н.Г. Чернышевский «Детство и отрочество» Сочинение графа Л.H. Толстого «Военные рассказы» графа Л.Н. Толстого
<…> Внимание графа Толстого более всего обращено на то, как одни чувства и мысли развиваются из других; ему интересно наблюдать, как чувство, непосредственно возникающее из данного положения или впечатления, подчиняясь влиянию воспоминаний и силе сочетаний, представляемых воображением, переходит в другие чувства, снова возвращается к прежней исходной точке и опять и опять странствует, изменяясь по всей цепи воспоминаний; как мысль, рожденная первым ощущением, ведет к другим мыслям, увлекается дальше и дальше, сливает грезы с действительными ощущениями, мечты о будущем с рефлексиею1 о настоящем. Психологический анализ может принимать различные направления: одного поэта занимают всего более очертания характеров; другого – влияния общественных отношений и житейских столкновений на характеры; третьего – связь чувств с действиями; четвертого – анализ страстей; графа Толстого всего более – сам психический процесс, его формы, его законы, диалектика души, чтобы выразиться определительным термином.
<…>
Ни у кого другого из наших писателей не найдете вы психических сцен, подмеченных с этой точки зрения. И, по нашему мнению, та сторона таланта графа Толстого, которая дает ему возможность уловлять эти психические монологи, составляет в его таланте особенную, только ему свойственную силу. Мы не то хотим сказать, что граф Толстой непременно и всегда будет давать нам такие картины: это совершенно зависит от положений, им изображаемых, и, наконец, просто от воли его. Однажды написав «Метель», которая вся состоит из ряда подобны;. внутренних сцен, он в другой раз написал «Записки маркера», в которых нет ни одной такой сцены, потому что их не требовалось по идее рассказа. Выражаясь фигуральным языком, он умеет играть не одной этой струной, может играть или не играть на ней, но самая способность играть на ней придает уже его таланту особенность, которая видна во всем постоянно. Так, певец, обладающий в своем диапазоне необыкновенно высокими нотами, может не брать их, если то не требуется его партией, – и все-таки, какую бы ноту он ни брал, хотя бы такую, которая равно доступна всем голосам, каждая его нота будет иметь совершенно особенную звучность, зависящую собственно от способности его брать высокую ноту, и в каждой ноте его будет обнаруживаться для знатока весь размер его диапазона.
Особенная черта в таланте графа Толстого, о которой мы говорили, так оригинальна, что нужно с большим вниманием всматриваться в нее, и тогда только мы поймем всю ее важность для художественного достоинства его произведений. Психологический анализ есть едва ли не самое существенное из качеств, дающих силу творческому таланту. Но обыкновенно он имеет, если так можно выразиться, описательный характер, – берет определенное, неподвижное чувство и разлагает его на составные части, – дает нам, если так можно выразиться, анатомическую таблицу. В произведениях великих поэтов мы, кроме этой стороны его, замечаем и другое направление, проявление которого действует на читателя или зрителя чрезвычайно поразительно: это – уловление драматических переходов одного чувства в другое, одной мысли в другую. Но обыкновенно нам представляются только два крайние звена этой цепи, только начало и конец психического процесса, – это потому, что большинство поэтов, имеющих драматический элемент в своем таланте, заботятся преимущественно о результатах, проявлениях внутренней жизни, о столкновениях между людьми, о действиях, а не о таинственном процессе, посредством которого вырабатывается мысль или чувство; даже в монологах, которые, по-видимому, чаще всего должны бы служить выражением этого процесса, почти всегда выражается борьба чувств, и шум этой борьбы отвлекает наше внимание от законов и переходов, по которым совершаются ассоциации представлений, – мы заняты их контрастом, а не формами их возникновения, – почти всегда монологи, если содержат не простое анатомирование неподвижного чувства, только внешностью отличаются от диалогов: в знаменитых своих рефлексиях Гамлет как бы раздвояется и спорит сам с собою; его монологи в сущности принадлежат к тому же роду сцен, как и диалоги Фауста с Мефистофелем <…> Особенность таланта графа Толстого состоит в том, что он не ограничивается изображением результатов психического процесса: его интересует самый процесс, – и едва уловимые явления этой внутренней жизни, сменяющиеся одно за другим с чрезвычайною быстротою и неистощимым разнообразием, мастерски изображаются графом Толстым. Есть живописцы, которые знамениты искусством уловлять мерцающие отражения луча на быстро катящихся волнах, трепетание света на шелестящих листьях, переливы его на изменчивых очертаниях облаков: о них по преимуществу говорят, что они умеют уловлять жизнь природы. Нечто подобное делает граф Толстой относительно таинственнейших движений психической жизни, В этом состоит, как нам кажется, совершенно оригинальная черта его таланта. Из всех замечательных русских писателей он один мастер на это дело.