Русская литература XVIII века. Петровская эпоха. Феофан Прокопович. Учебное пособие

Буранок Олег Михайлович

Система образов трагедокомедии в соответствии с замыслом драматурга и его теоретическими взглядами (сущность жанра трагедокомедии оговорена в его «Поэтике») построена таким образом, что все персонажи довольно строго относятся к двум противостоящим и противоборствующим лагерям. С одной стороны, это те, кто поддерживает преобразования Владимира, с другой – это противники реформы. К первым относятся сам Владимир, его сыновья Борис и Глеб, Философ, вождь Мечислав, воин Храбрий. Ко вторым – Ярополк, жрецы и аллегорические образы бесов. Из такой системы образов вовсе не следует, что Феофану свойственно прямолинейное распределение образов на «злых» и «добрых».

Усвоив и переработав в соответствии со своей творческой индивидуальностью и задачами искусства начала XVIII в. традиции античной и школьной драматургии, Феофан создал сложный образ Владимира –

художественное завоевание и открытие драматурга. Победе разума и долга над чувствами и страстями предшествует долгая и мучительная борьба – «брань духовная». Был сделан решительный шаг к эмансипации личностного начала в литературе.

В сверхзадачу драматурга, защитника петровских преобразований, входило не только прославление Владимира, но и осмеяние его врагов. Феофан Прокопович блестяще справился и с этой проблемой, представив сатирические образы жрецов и бесов. Социальная сатира – один из структурных элементов пьесы.

Среди аморфных, с едва различимыми жанровыми признаками пьес конца XVII – начала XVIII вв. «Владимир» – уникальное явление, совершенно свежая струя и в школьной драме, и во всей русской драматургии того времени.

Жанр разговоров – новый для русской литературы первой трети XVIII в., он восходит к античному диалогу; в русской литературе у истоков жанра стоит Феофан Прокопович. Его «Разговор гражданина с селянином да певцем или дьячком церковным» [529] ставит острую по тому времени проблему борьбы сторонников просвещения с людьми невежественными, противниками знаний, образования. Менее удачен «Разговор тектона, си есть древодела, с купцем»: в нём нет той социальной остроты, определённой живости героев, которые имели место в предыдущем разговоре, его тема – церковные догматы. Но и здесь есть интересный момент: Феофан Прокопович пропагандирует любимую идею о необходимости и возможности учиться везде, в том числе и у иноверцев. Враги Феофана долгое время преследовали его за это. В разговорах Прокоповича поднимаются актуальные политические, теологические, нравственные проблемы, при этом делается попытка «оживления» серьёзного разговора-диспута за счёт введения сниженной лексики, грубоватой шутки, комического эффекта (здесь усматривается влияние русской демократической сатирической литературы, интермедиального опыта русского театра). Наряду с вопросно-ответной структурой диалога в композиции разговоров Феофана Прокоповича имеется полилог, элементы драматизации, умело организованная автором дискуссия, попытка представить чувства героя в движении как отдаленное эхо будущего художественного психологизма. Позднее жанр разговора получил своё развитие в творчестве А. Кантемира, В. Татищева, В. Тредиаковского, М. Ломоносова, Г. Державина, а также в литературе XIX и ХХ вв.

529

Научное издание этого произведения осуществлено П. В. Верхов-ским, см.: Учреждение духовной коллегии и духовный регламент. Т. 2. – Ростов-на-Дону, 1916. С. 26–78. Второй «Разговор» не опубликован.

Прокопович Феофан. Владимир // Прокопович Феофан. Сочинения. – М.; Л., 1961.

Автухович Т. Е. «Владимир» Феофана Прокоповича // Вестник БГУ. 1979. Сер. 4. № 1.

Автухович Т. Е. Литературное творчество Феофана Прокоповича: Авто-реф. дис… канд. филол. наук. – Л., 1981.

Асеев Б. Н. Русский драматический театр от его истоков до конца XIX века. – М., 1977.

Бочкарев В. А. Русская историческая драматургия XVII–XVIII вв. – М., 1988.

Буранок О. М. «Разговоры о множестве миров» Фонтенеля в переводе Антиоха Кантемира и жанр «разговора» в русской литературе первой трети XVIII века // Антиох Кантемир и русская литература. – М., 1999. С. 140–153.

Буранок О. М. Драматургия Феофана Прокоповича и историко-литературный процесс в России первой трети XVIII века. – Самара, 1992.

Буранок О. М. Пространство и время в трагедокомедии Феофана Прокоповича «Владимир» // Русская драматургия и литературный процесс. – СПб.; Самара, 1991.

Всеволодский-Гернгросс В. Н.

Русский театр от истоков до середины XVIII века. – М., 1957.

Дёмин А. С. Русская литература второй половины XVII – начала XVIII века: Новые художественные представления о мире, природе, чело-веке. – М., 1977.

Кузьмина В. Д. Русский демократический театр XVIII века. – М., 1958.

Кулакова Л. И. Очерки истории русской эстетической мысли XVIII века. – М., 1968.

Николаев С. И. Литературная культура Петровской эпохи. – СПб., 1996.

Ничик В. М. Феофан Прокопович. – М., 1977.

Одесский М. П. Очерки исторической поэтики русской драмы: Эпоха Петра I. – М., 1999.

Софронова Л. А. Поэтика славянского театра XVII–XVIII вв. – М., 1981.

Софронова Л. А. Трагедокомедия Феофана Прокоповича «Владимир» // Русская литература. 1989. № 3.

Стенник Ю. В. Драматургия петровской эпохи и первые трагедии Сумарокова: К постановке проблемы // Проблемы литературного развития в России первой трети XVIII века: XVIII век. – Л., 1974.

Фёдоров В. И. Литературные направления в русской литературе XVIII века. – М., 1979.

Соответствующие главы учебников и учебных пособий.

VII. Феофан Прокопович как теоретик литературы: «Поэтика»

Видное место занимает Феофан Прокопович и в истории русской эстетической мысли. В отличие от учёных, не считавших «Поэтику» Феофана Прокоповича новаторским произведением (В. И. Резанов, Н. К. Гудзий, П. О. Морозов и некоторые другие), исследователи позднейшего времени высоко оценили теоретический труд молодого преподавателя Киево-Могилянской академии. Л. И. Кулакова пишет, что «основанные на изучении Аристотеля, Горация, теоретика Возрождения Жюля Скалигера и иных источников лекции содержат немало оригинальных мыслей и являются первым значительным памятником русской теории поэзии» [530] .

530

Кулакова Л. И. Очерки истории русской эстетической мысли XVIII века. – Л., 1968. С. 7.

Говоря о происхождении поэзии, Феофан Прокопович заявляет, что её колыбелью была сама природа. В ряде глав теоретик излагает свои взгляды на роды и виды литературного творчества. Объектом поэзии, по Феофану, должен быть человек. Оригинальным и достаточно глубоким явилось в трактате учение о поэтическом вымысле. Феофан Прокопович отчётливо осознавал специфику художественного освоения действительности – «подражание является душой поэзии», подражание как основу художественного вымысла он тесно связывал с правдоподобием (347).

Для лучшего разъяснения своих теоретических положений Феофан Прокопович часто прибегает к сопоставлению специфики творчества поэта с трудом историка, философа, художника. Весьма подробно и обстоятельно, с обилием примеров (своих и заимствованных) Феофан Прокопович пишет о художественных средствах, «без чего нельзя ни сочинять, ни воспевать» (348). Можно считать, что в «Поэтике» имеется фундамент для построения языковой классицистической теории, так как Феофан уже наметил учение о трёх стилях, он – прямой предшественник М. В. Ломоносова, о чём пишет В. П. Вомперский [531] . Значительными достоинствами поэзии Феофан Прокопович считал ясность, точность, а вычурность, смысловую изощрённость называл «изящными пустяками», «вздором». Особенно резкими его выпады против напыщенности стиля были в «Риторике». Феофан Прокопович во многом предвосхищает проблематику теории русского классицизма, хотя остаётся ещё вне пределов её системы.

531

Вомперский В.П. Стилистическая теория Феофана Прокоповича // Вомперский В.П. Стилистическое учение М. В. Ломоносова и теория трех стилей. – М., 1970. С. 70–98.