Твой смех прозвучал серебристый,Нежней, чем серебряный звон, —Нежнее, чем ландыш душистый,Когда он в другого влюблен.Нежней, чем признанье во взгляде,Где счастье желанья зажглось, —Нежнее, чем светлые прядиВнезапно упавших волос.Нежнее, чем блеск водоема,Где слитное пение струй, —Чем песня, что с детства знакома,Чем первой любви поцелуй.Нежнее всего, что желанноОгнем волшебства
своего, —Нежнее, чем польская панна,И значит – нежнее всего.
Мирра Александровна Лохвицкая
1869–1905
«Твои уста – два лепестка граната…»
Твои уста – два лепестка граната,Но в них пчела услады не найдет.Я жадно выпила когда-тоИх пряный хмель, их крепкий мед.Твои ресницы – крылья черной ночи,Но до утра их не смыкает сон.Я заглянула в эти очи —И в них мой образ отражен.Твоя душа – восточная загадка.В ней мир чудес, в ней сказка, но не ложь.И весь ты – мой, весь без остатка,Доколе дышишь и живешь.
1899
«Я люблю тебя, как море любит солнечный восход…»
Я люблю тебя, как море любит солнечныйвосход,Как нарцисс, к волне склоненный, – блески холод сонных вод.Я люблю тебя, как звезды любят месяцзолотой,Как поэт – свое созданье, вознесенное мечтой.Я люблю тебя, как пламя —однодневки-мотыльки,От любви изнемогая, изнывая от тоски.Я люблю тебя, как любит звонкий ветеркамыши,Я люблю тебя всей волей, всеми струнамидуши.Я люблю тебя, как любят неразгаданные сны:Больше солнца, больше счастья, больше жизнии весны.
1899
Валерий Яковлевич Брюсов
1873–1924
Предчувствие
Моя любовь – палящий полдень Явы,Как сон разлит смертельный аромат,Там ящеры, зрачки прикрыв, лежат,Здесь по стволам свиваются удавы.И ты вошла в неумолимый садДля отдыха, для сладостной забавы?Цветы дрожат, сильнее дышат травы,Чарует все, все выдыхает яд.Идем: я здесь! Мы будем наслаждаться, —Играть, блуждать в венках из орхидей,Тела сплетать, как пара жадных змей!День проскользнет. Глаза твои смежатся.То будет смерть. – И саваном лианЯ обовью твой неподвижный стан.
25 ноября 1894
Женщине
Ты – женщина, ты – книга между книг,Ты – свернутый, запечатленный свиток;В его строках и дум и слов избыток,В его листах безумен каждый миг.Ты – женщина, ты – ведьмовский напиток!Он жжет огнем, едва в уста проник;Но пьющий пламя подавляет крикИ славословит бешено средь пыток.Ты – женщина, и этим ты права,От века убрана короной звездной,Ты – в наших безднах образ божества!Мы для тебя влечем ярем железный,Тебе мы служим, тверди гор дробя,И молимся – от века – на тебя!
11 августа 1899
«Три женщины – белая, черная, алая…»
Три женщины – белая, черная, алая —Стоят в моей жизни. Зачем и когдаВы вторглись в мечту мою? Разве немало яЛюбовь восславлял в молодые года?Сгибается алая хищной пантероюИ смотрит обманчивой чарой зрачков,Но в силу заклятий, знакомых мне, верую:За мной побежит на свирельный мой зов.Проходит
в надменном величии чернаяИ требует знаком – идти за собой.А, строгая тень! уклоняйся, упорная,Но мне суждено для тебя быть судьбой.Но клонится с тихой покорностью белая,Глаза ее – грусть, безнадежность – уста.И странно застыла душа онемелая,С душой онемелой безвольно слита.Три женщины – белая, черная, алая —Стоят в моей жизни. И кто-то поет,Что нет, не довольно я плакал, что мало яЛюбовь воспевал! Дни и миги – вперед!
1912
Баллада о любви и смерти
Когда торжественный ЗакатЦарит на дальнем небосклонеИ духи пламени хранятВоссевшего на алом троне, —Вещает он, воздев ладони,Смотря, как с неба льется кровь,Что сказано в земном законе:Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!И призраков проходит рядВ простых одеждах и в короне:Ромео, много лет назадПронзивший грудь клинком в Вероне;Надменный триумвир Антоний,В час скорби меч подъявший вновь;Пирам и Паоло… В их стоне —Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!И я баюкать сердце радТой музыкой святых гармоний.Нет, от любви не охранятТвердыни и от смерти – брони.На утре жизни и на склонеЕе к томленью дух готов.Что день, – безжалостней, мудренейЛюбовь и Смерть, Смерть и Любовь!Ты слышишь, друг, в вечернем звоне:«Своей судьбе не прекословь!»Нам свищет соловей на клене:«Любовь и Смерть, Смерть и Любовь!»
1913
Максимилиан Александрович Волошин
1877–1932
«Как Млечный Путь, любовь твоя…»
Как Млечный Путь, любовь твояВо мне мерцает влагой звездной,В зеркальных снах над водной безднойАлмазность пытки затая.Ты – слезный свет во тьме железной,Ты – горький звездный сок. А я —Я – помутневшие краяЗари слепой и бесполезной.И жаль мне ночи… Оттого ль,Что вечных звезд родная больНам новой смертью сердце скрепит?Как синий лед мой день… Смотри!И меркнет звезд алмазный трепетВ безбольном холоде зари.
Март 1907, Петербург
«Пурпурный лист на дне бассейна…»
Пурпурный лист на дне бассейнаСквозит в воде, и день погас…Я полюбил благоговейноТекучий мрак печальных глаз.Твоя душа таит печалиПурпурных снов и горьких лет.Ты отошла в глухие дали, —Мне не идти тебе вослед.Не преступлю и не нарушу,Не разомкну условный круг.К земным огням слепую душуНе изведу для новых мук.Мне не дано понять, измеритьТвоей тоски, но не предам —И буду ждать, и буду веритьТобой не сказанным словам.
1910
«Судьба замедлила сурово…»
Судьба замедлила суровоНа росстани лесных дорог…Я ждал и отойти не мог,Я шел и возвращался снова…Смирясь, я все ж не принималЗабвенья холод неминучийИ вместе с пылью пепел жгучийЛюбви сгоревшей собирал.И с болью помнил профиль бледный,Улыбку древних змийных губ, —Так сохраняет горный дубДо новых почек лист свой медный.