Русская мифология. Энциклопедия
Шрифт:
В русском фольклоре нередко встречается мотив возвращения девушки, ставшей русалкой, в человеческий мир. Обычно мифологические рассказы повествуют о том, что при попытке вернуться русалка обращается к людям:
говорили, что мать у них прокляла дочь. Ночью нельзя было ругаться, а она прокляла. Она оборотилась русалкой. Я иду однажды вечером, а она стоит у угла дома и кричит: «Андрей, надень мне крест!» Я думаю, с себя сниму крест, а ей надену. Подхожу, а она в овраг бежит и меня за собой тащит. Я думаю: «Ну нет, в овраг я не пойду». А она так и осталась русалкой.
Чаще же в быличках подмененную в детстве девушку, ставшую русалкой, в невестином возрасте спасают именно накидыванием на ее шею креста, и она остается жить с людьми. По украинским поверьям, русалки в Духов и Троицын день просят себе святого крещения.
На
В некоторых местных традициях происхождение шуликунов, как и русалок, связывалось с идеей неправильной смерти. Так, в Вологодской губернии полагали, что шуликуны — это проклятые или погубленные матерями дети, которые до времени находятся у нечистой силы, а на Святки выходят погулять.
По сути шуликуны — это маленькие водяные чертенята. В разных местах их названия несколько различались: «шуликуны», «шиликуны», «шулюкуны», «шалыханы», «шишкуны». Мнения исследователей о происхождении этих именований разнятся. Одни ученые считают, что они восходят к древнеславянскому слову «шуй», означающему «левый, плохой, нечистый», то есть несущему комплекс значений, соответствующих в мифологическом мировосприятии признакам нечистой силы. Другие специалисты возводят эти именования к иноязычным словам: татарскому «шульган» — «злой дух, подводный царь, пасущий под водой бесчисленные стада скота», тюркскому «шулюк» — «пиявка» и некоторым другим.
В поверьях шуликуны воспринимались как маленькие человечки, ростом с кулачок, иногда чуть побольше, у которых голова имеет заостренную форму, а изо рта пышет огонь. В некоторых местностях полагали, что своими острыми головами шуликуны пробивают лед, чтобы выбраться на землю. Кое-где считали, что у этих демонологических существ нет пяток, что сближает их с образом черта, которому приписывали такой «нечеловеческий» признак, как отсутствие пяток, и зачастую называли «беспятым». Сибирские же «шишкуны», по поверьям, имеют конские ноги. Шуликунов, этих маленьких демонов, узнавали и по одеянию: согласно мифологическим рассказам, они носят белые самотканые кафтаны с кушаками или пеструю одежду, а на голове — остроконечные шапки.
О причастности шуликунов к «иному» миру свидетельствует тот факт, что на Русском Севере и в Сибири этим словом называли также святочных ряженых, во внешнем облике которых были очевидны признаки покойника: белая одежда, лицо, покрытое белой глиной или углем, репяные зубы во рту. Образы шуликунов-демонов с шуликунами-ряжеными сближал головной убор: последние надевали на голову остроконечный колпак из бересты.
В народных поверьях прослеживается связь шуликунов не только со стихией воды, но и со стихией огня. С пышущим огнем изо рта они бегают по улице, держа в руках сковородку с горячими угольями или железный каленый крюк, которым хватают людей, чтобы сжечь. Кое-где даже их воображали ездящими не только тройке лошадей в железных санях, но и в железных ступах, а также на «каленых» печах. Кроме того, в Вологодской губернии с печью связывалось появление шуликунов на земле: крестьяне полагали, что эти демоны — младенцы, которых на Святках рождает кикимора, и новорожденные вылетают через печную трубу на улицу, где пребывают до Крещения, а затем уходят в воду.
Мифологические рассказы повествуют, как правило, не об одном, а о многих шуликунах. Действительно, по поверьям, они всегда живут и ходят по деревням артелями. Поселяются они обычно в заброшенных строениях, но могут проникнуть и в избу, если хозяйка не испечет креста из хлеба. В таком случае их бывает очень трудно выжить из избы. В Пермской губернии рассказывали, что шуликуны на Святки толкутся ватагами на перекрестках дорог или около прорубей. Иногда их можно увидеть и в лесу.
По отношению к человеку шуликуны выступают как мелкие пакостники. Они дразнят подгулявших пьяных мужиков, кружат их и толкают в грязь или сугроб, иногда не причиняя никакого серьезного вреда. В Тобольской губернии ленивой пряхе, которая до Святок не успела сделать свою работу, говорили: «Шу-ликун утащит кудельку!», а подчас, что утянет и ее саму. Во многих местах верили, что шуликуны похищают вообще все оставленное в избе или амбаре
По поверьям, ночами шуликуны бегают по деревне и заглядывают в окна, пугая детей. Поэтому ими взрослые часто стращали детей, если те плакали ближе к ночи или хотели куда-нибудь уйти далеко от дома. Обычно в таких случаях говорили:
«Спи, а то шуликуны придут». В сибирских деревнях детворе наказывали: «Не ходи в лес — шуликун пымает».
Согласно народным приметам, попадание шуликунов на глаза людям — это плохое предзнаменование и сулит несчастливый год. Защитным средством от них служило крестное знамение. На Русском Севере и в сибирских деревнях от шуликунов избавлялись в Крещение, завершающее святочный период. Парни и молодые мужчины в этот день скакали на конях по всему селению, ударяя во всех закоулках кнутами крест-накрест, чтобы выгнать нечистую силу, а также «давили» шуликунов копытами лошадей на льду, прямо около иордани. С этой же целью деревенские жители устраивали катания на санях вокруг селения и на реке.
Практически аналогичными шуликунам персонажами в Вятской губернии были так называемые «куляши», или «кулиши». Это тоже маленькие водяные чертенята разных цветов, выскакивающие из воды во время крещенского водосвятия. Их название заимствовано из языка коми, у которых слово «kul» означает «злой дух». Кроме того, на время Святок, воспринимаемых в народе как особое время — «без креста», когда родившийся Христос еще не был крещен, — на земле, кроме шуликунов, появлялись близкие им святочные демоны. В Олонецкой губернии известен был «святке» — нечистый дух в облике человека или животного, который мог и добро совершить, но больше по своей оплошности, а мог нанести и вред, обычно по ошибке или неосторожности человека. К святке, как и к другой нечистой силе, обращались во время гаданий. Чтобы не было беды, следовало соблюдать все правила предосторожности. Так, в одном из мифологических рассказов святке губит девушек, которые, гадая в овине, сели на коровью шкуру, но, обводя ее магическим кругом, забыли очертить кончик хвоста. За этот-то кончик святке ухватился и стал волочить всех по овину так, что наутро гадающие девушки оказались мертвыми. В поверьях Калужской губернии подобными сезонными существами были «святочницы» — безобразные, поросшие длинными волосами духи, обитающие в святочный период в банях и неосвященных строениях. Святочни-цы не умеют говорить, а только поют без слов и пляшут. Они нападают в банях на девушек и мучают их, «колупая» тело. Спастись от них можно, кинув бусы так, чтобы они рассыпались. Тогда святочницы, бросаясь подбирать бусины, забывают о своей жертве. Как персонаж, связанный с водной стихией, близок шуликунам также водяной.
Духи жилища и хозяйственных построек
В мифологических представлениях домовой — домашний дух, хозяин и покровитель семьи, обеспечивающий благополучие ее жизни. В народном сознании домовой воспринимался как умерший предок, глава рода и его хозяин. Об этом свидетельствует, например, рассказ о происхождении домового, записанный в крестьянской среде довольно поздно, в ХХ веке:
Хозяин… <…> все слышит, что мы говорим. Дом охраняет. Домовой из тех, кто жил тут, — это душа чья-то, может, отец, мать или братья. Если не уважить его — он и колотить будет, спать не будешь. Он хозяин надо всем
Согласно некоторым мифологическим рассказам, домовыми становятся умершие «неправильной» смертью.
Для домового в крестьянской среде существовало довольно большое число наименований, каждое из которых возникло на основе традиционных представлений о его природе, статусе, функциях, характеристиках, действиях. Так, одно из наиболее распространенных именований домового — «суседка», так как он жил с людьми в одном доме. К домовому часто обращались, называя его «господарем», «дедушкой», «кормильцем», «хозяином». Рассказывая о нем, звали «большаком». Все эти именования отражают осмысление образа домового как старшего в доме, невидимого «хозяина» дома. В то же время названия типа «жировой черт», «лихой» подчеркивают его принадлежность к разряду демонологических существ, к нечистой силе. Многие из имен домового указывают на его местопребывание.