Русская Никита
Шрифт:
— У тебя что-то болит?
«Да! У меня все болит! Все! Не осталось ни одной живой клеточки!»
Если бы можно было выкрикнуть это ему в лицо! Каким-то образом Мэг умудрилась не сделать этого.
— Все в порядке, — произнесла она скупо. — Спи.
Следующим вечером Витька вновь привел Юлечку, так как той опять было «не уехать домой», и Мэг попросту не пустила их в дом.
Далее был пошлейший раздел имущества, нудные объяснения, круги под глазами и черные, невыносимо черные дни тоски…
Витька так и не сказал ей, что разлюбил ее. По его версии выходило, что их отношения всего лишь дали
Витька хотел проверить, будут ли они скучать… Мэг могла бы рассказать ему, как поначалу она пачками писала ему письма и складывала их в ящик стола, как по воскресеньям околдовывала взглядом телефон в нелепой надежде, что он все же позвонит, и все будет по-прежнему… Каждый предмет в доме был орудием пытки: все просто дышало Витькой, навсегда пропиталось его особенным, ни с чем не сравнимым запахом.
Ночи проходили без сна, сплошь заполненные видениями кровавой расправы то с Юлечкой, то с собой… Спрыгнуть с балкона? Вскрыть себе вены? Включить плиту и завалиться спать?
Однажды Мэг специально расковыряла себе палец булавкой и написала кровью на стекле кухонного шкафа: «Выхода нет»…
Возможно, все сложилось бы иначе, если бы Витька сказал, что между ними все кончено. Но он зачем-то оставил Мэг надежду. Она знала, что любящий человек не мог бы с ней так поступить, но, тем не менее, чего-то ждала. Время от времени они перезванивались, мило болтали, выспрашивали друг у друга, как дела. Но Мэг было нечего рассказать мужу, ведь он не мог знать о Структуре… Поэтому она покорно слушала его новости: как они с Юлечкой пошли туда-то, как делали то-то… Собрав остатки гордости в кулак, она требовала, чтобы он хотя бы не упоминал об этой стерве в ее присутствии. Но он делал вид, что не понимает, что здесь такого: «Я тебе сто раз объяснял: мы с ней просто друзья!».
Всей этой ситуации было только одно объяснение: жутко унизительное. Мэг отмахивалась от него, сколько могла, но ведь от правды никуда не денешься… Витька не любил свою жену, он давно влюбился в Юлечку, но был неуверен во взаимности, а потому на всякий случай не хотел разводиться и с Мэг. Да и потом это же очень приятно, когда по тебе кто-то сходит с ума!
… Прошлепав босиком на кухню, Мэг включила свет и заварила себе кофе (все равно ей сегодня не уснуть). Все эти тягостные мысли уже просто надоели ей. Хотелось посторонних звуков и голосов.
Почти машинально она взяла с холодильника пульт и включила телевизор. Но на всех каналах транслировали либо невнятную рябь, либо панель настройки. В последний раз ткнув наугад на какую-то кнопку, Мэг все же наткнулась на кое-что.
Это был тринадцатый канал: извечные новости. Диктор что-то болтал о запуске очередного спутника на очередную орбиту…
Сахар в сахарнице кончился, и Мэг полезла было в шкаф за новой пачкой, но тут вновь повернулась к экрану. Там показывали ту самую улочку, на которой был застрелен Громов.
— Неделю назад наш город потрясло очередное заказное убийство, проговорила за кадром
Мгновенно разозлившись, Мэг выключила звук. Как же! Врите больше! Поймают они… Погалдят с недельку, повозмущаются, да и забудут. Всегда ведь про всех забывали. Так вам и надо, козлам: пусть будет хоть кто-нибудь, кто будет вас отстреливать! А мы будем сидеть в сторонке и наблюдать как тают ваши ряды!
Мэг уже давно знала, что ненавидит человечество.
ГЛАВА 6
Мэг готовилась к своему первому выходу на работу едва ли не больше, чем к собеседованию.
Проводя с ней последний инструктаж, Сергей Иванович сказал, что поначалу ей не стоит ничем проявлять себя. «Просто осмотрись. Твоя задача на сегодняшний момент — закрепить свои позиции в „Промхолдинге“. Дай начальству убедиться в твоей благонадежности. Однако не рассчитывай, что это случится сразу. Сближение должно произойти как бы исподволь.
Ну и, разумеется, мы ждем от тебя информации. Особое внимание — на самого Волкова. Попробуй разузнать что-либо о его причастности к убийству Громова. Но еще раз повторяю: не дави, не пытайся проявлять излишнего любопытства или инициативы. Ты — обыкновенная секретарша, и круг твоих интересов не должен быть шире стандартного образца.
Если тебе потребуются какие-либо сведения или материалы, смело обращайся к Инге. Она свяжется с нами и все добудет».
Мэг кивала, но на самом деле ей несколько претило терпеливое выжидание и выслеживание противника. Хотелось молниеносной победы, быстрых успехов. Конечно, она понимала, что это не совсем реально, но тем не менее…
… Показав охранникам пропуск и получив ключи от приемной, она поднялась на четвертый этаж. Свое новое рабочее место Мэг разглядела еще в прошлый раз: темно-кремовые стены, огромный дорогой стол, компьютер… В общем, все как обычно, если не считать больших башенных часов с тяжелым маятником.
Волкова пока еще не было, и это давало возможность хоть чуть-чуть оглядеться…
Время от времени отвлекаясь на телефон, по которому кто-то постоянно требовал Максима Евгеньевича, Мэг принялась просматривать содержимое своего стола и компьютерных файлов. Зачастую в хозяйстве секретарш попадаются прелюбопытные документы, во многом проливающие свет на личность их начальника… Так что стоило все проверить самым тщательным образом.
Но и в ящиках, и в шкафах, и в компьютере царила девственная чистота. Единственной добычей Мэг стала телефонная книга со множеством фамилий и папки с ничего не значащими входящими и исходящими документами. Конечно, это лучше, чем ничего, но она была разочарована. Все-таки она рассчитывала на большее. У Мэг невольно создалось впечатление, что перед ее приходом здесь кто-то очень хорошо поработал, чтобы не оставить ей ни одной зацепки.
Скрип входной двери напугал ее так, будто ее застали на месте преступления. Захлопнув дверцу шкафа, в котором она только что проводила ревизию, Мэг резко обернулась. На пороге приемной стоял человек.