Русская поэзия XIX века. Том 2

Коллектив авторов

<1858>

* * *

Хоть я и свил гнездо в долине, Но чувствую порой и я, Как животворно на вершине Бежит воздушная струя,- Как рвется из густого слоя, Как жаждет горних наша грудь, Как все удушливо-земное Она хотела б оттолкнуть! На недоступные громады Смотрю по целым я часам,- Какие росы и прохлады Оттуда с шумом льются к нам! Вдруг просветлеют огнецветно Их

непорочные снега: По ним проходит незаметно Небесных ангелов нога…

<1860>

* * *

Иным достался от природы Инстинкт пророчески слепой – Они им чуют, слышат воды И в темной глубине земной… Великой Матерью любимый, Стократ завидней твой удел - Не раз под оболочкой зримой Ты самое ее узрел…

<1862>

* * *

Утихла биза… Легче дышит Лазурный сонм женевских вод - И лодка вновь по ним плывет, И снова лебедь их колышет. Весь день, как летом, солнце греет, Деревья блещут пестротой, И воздух ласковой волной Их пышность ветхую лелеет. А там, в торжественном покое, Разоблаченная с утра, Сияет Белая гора, Как откровенье неземное. Здесь сердце так бы все забыло, Забыло б муку всю свою, Когда бы там – в родном краю – Одной могилой меньше было…

<1864>

* * *

Как неразгаданная тайна, Живая прелесть дышит в ней - Мы смотрим с трепетом тревожным На тихий свет ее очей. Земное ль в ней очарованье Иль неземная благодать? Душа хотела б ей молиться, А сердце рвется обожать…

<1864>

* * *

О, этот юг, о, эта Ницца!… О, как их блеск меня тревожит! Жизнь, как подстреленная птица, Подняться хочет – и не может… Нет ни полета, ни размаху - Висят поломанные крылья, И вся она, прижавшись к праху, Дрожит от боли и бессилья…

<1864>

* * *

Весь день она лежала в забытьи, И всю ее уж тени покрывали. Лил теплый летний дождь – его струи По листьям весело звучали. И медленно опомнилась она, И начала прислушиваться к шуму, И долго слушала – увлечена, Погружена в сознательную думу… И вот, как бы беседуя с собой, Сознательно она проговорила (Я был при ней, убитый, но живой): «О, как все это я любила!» Любила ты, и так, как ты, любить – Нет, никому еще не удавалось! О господи!., и это пережить… И сердце на клочки не разорвалось…

<1864>

* * *

Как

хорошо ты, о море ночное,- Здесь лучезарно, там сизо-темно… В лунном сиянии, словно живое, Ходит, и дышит, и блещет оно… На бесконечном, на вольном просторе Блеск и движение, грохот и гром… Тусклым сияньем облитое море, Как хорошо ты в безлюдье ночном! Зыбь ты великая, зыбь ты морская, Чей это праздник так празднуешь ты? Волны несутся, гремя и сверкая, Чуткие звезды глядят с высоты. В этом волнении, в этом сиянье, Весь, как во сне, я потерян стою - О, как охотно бы в их обаянье Всю потопил бы я душу свою…

<1865>

* * *

Est in arundineis modulatio musica ripis[5]

Певучесть есть в морских волнах, Гармония в стихийных спорах, И стройный мусикийский шорох Струится в зыбких камышах. Невозмутимый строй во всем, Созвучье полное в природе,- Лишь в нашей призрачной свободе Разлад мы с нею сознаем. Откуда, как разлад возник? И отчего же в общем хоре Душа не то поет, что море, И ропщет мыслящий тростник?

<1865>

ДРУГУ МОЕМУ Я. П. ПОЛОНСКОМУ

Нет боле искр живых на голос твой приветный - Во мне глухая ночь, и нет для ней утра… И скоро улетит – во мраке незаметный - Последний, скудный дым с потухшего костра.

<1865>

* * *

Молчит сомнительно Восток, Повсюду чуткое молчанье… Что это? Сон иль ожиданье, И близок день или далек? Чуть-чуть белеет темя гор, Еще в тумане лес и долы, Спят города и дремлют селы, Но к небу подымите взор… Смотрите: полоса видна, И, словно скрытной страстью рдея, Она все ярче, все живее - Вся разгорается она - Еще минута, и во всей Неизмеримости эфирной Раздастся благовест всемирный Победных солнечных лучей.

<1865>

* * *

Как неожиданно и ярко, На влажной неба синеве, Воздушная воздвиглась арка В своем минутном торжестве! Один конец в леса вонзила, Другим за облака ушла - Она полнеба обхватила И в высоте изнемогла. О, в этом радужном виденье Какая нега для очей! Оно дано нам на мгновенье, Лови его – лови скорей! Смотри – оно уж побледнело, Еще минута, две – и что ж? Ушло, как то уйдет всецело, Чем ты и дышишь и живешь.