Русская угроза (сборник)
Шрифт:
Пожалуй, стоит посоветоваться с Витьком, а начальству пока не докладывать. Он опер опытный, второй год в Управе, а в ментуру вообще еще до перестройки пришел. Пороху понюхал. Плохого не посоветует.
Разобравшись с кофе, Павел Григорьевич прижал чашкой пару десятирублевых купюр и, не дожидаясь, пока принесут сдачу, покинул «Службу спасения».
Опытный Виктор Романович находился на рабочем месте, подшивая отчеты о проведении операции «Арсенал», пришедшие из райотделов. Райотделы отчитывались вяло, приходилось по несколько раз в день звонить местным начальникам и угрожать расправой и проверками.
Выслушав молодого коллегу, Виктор
— И как ты бы поступил?
— Ну если по-простому, — деловито начал Павел Григорьевич, — можно продать ствол и тут же ласты орлу закрутить.
— Интересно, и чей же ствол ты собираешься продавать?
— Да вон, в оружейке возьмем под расписку, — простодушно ответил новобранец Главка, — или свой «макарыч».
— И как это будет выглядеть в суде? — по-наставнически улыбаясь, спросил Виктор Романович. — Оперуполномоченный предложил на продажу свой собственный пистолет и задержал покупателя. С таким же успехом можно дать объявление о продаже наркоты, а потом ловить всех отозвавшихся. Не прокатит. Провокация, мой юный друг, провокация… Сядем все.
Павел Григорьевич растерянно уставился на старшего товарища.
— Кажется, у тебя есть второй, более сложный вариант, — напомнил тот.
— Да… Можно продать ствол и сесть человеку на хвост. Пару дней походить и посмотреть, кого он валить собирается.
— С точки зрения теории, предложение более разумное, нежели первое. Но практика… Кто за ним ходить будет? Специально обученных людей не дадут, на них запись на месяц вперед, а мы на своих двоих долго не находим. Либо нас срисуют, либо мы их потеряем. Поверь мне, доказано на практике.
— И чего ж делать? — окончательно расстроился Павел Григорьевич, предчувствуя, что все труды уйдут коту под хвост, авторитет не поднимется, а телевидение не приедет.
— Ладно, так и быть, помогу. Практически безвозмездно. Полянка в «Службе спасения» не в счет.
— Без вопросов.
Виктор Романович поднялся из-за стола, размял уставшую от писанины руку и подошел к старому дивану, обитому черным потрескавшимся дерматином. Подняв сиденье, он извлек толстый рулон. Это была трехметровая карта бывшего СССР, когда-то украшавшая стену кабинета еще в старом Большом доме. Развернув карту, оперативник достал из нее древнюю трехлинейку имени Мосина времен Первой мировой, с украшением на прикладе в виде семи зазубрин, свидетельствующих, что минимум семеро несчастных пали замертво от ее пуль.
Несмотря на почтенный возраст, винтовка была в хорошем состоянии, даже в смазке. Тут же, в рулоне, в небольшой металлической коробочке из-под индийского чая со слонами хранились десятка два патронов.
Виктор Романович передернул затвор, лихо вскинул винтовку к плечу и прицелился в окно, выходившее прямо на Смольный.
— По врагам революции залпом — огонь!
Звонко щелкнул курок.
— Отличная вещь, — погладил приклад оперативник, — сноса нет. Кабана валит наповал.
— Откуда она у тебя?
— Дедок один принес. Помнишь, по городу клич бросили, чтоб народ бесхозное оружие сдавал? Даже деньги предлагали. По сотне за единицу.
— Помню. Нам в отдел тоже приносили. Один умалишенный археолог штук пять противотанковых мин в рюкзаке приволок. Откопал в Синявино. Весь отдел чуть не разнес.
— Вот и дедок сдал. Прямо сюда притащил. Якобы от папаши героического осталась. Басмача, наверное. Дедок одинокий, боялся, что после смерти винтарь к плохим людям попадет, и решил отдать хорошим. То есть — нам. Никаких документов на игрушку, конечно, не имелось. А я тогда как раз дежурил. Принял, протокол составил, стольник деду вручил и предложил поискать дома еще чего-нибудь полезное. Сначала хотел шефу доложить, а потом прикинул — вещь отличная, патроны есть, на охоту можно ходить, да и вообще всегда пригодится по нынешним временам. Где ты такую прелесть за сто рублей купишь? Протокол порвал, винтовочку в диван спрятал. Держи. — Виктор Романович протянул оружие соратнику по борьбе.
Тот принял дар, тоже прицелился в окошко, затем повесил на плечо.
— А зачем она мне?
— Не тормози… Она нигде не числится, можно смело продавать.
— По-настоящему?
— Опять тормозишь… Гляди, колодки тормозные сносишь раньше срока. Конечно, по-настоящему! Объясняю на пальчиках, — Виктор Романович растопырил пятерню, словно павлин хвост, — забиваешь стрелу, встречаешься с этим продавцом, впариваешь винтарь, а через метров двести я его торможу якобы случайно. Все, кайло в руки он уже заработал. Тебя он не знает, поэтому пускай что хочет, то и грузит. А дальше я буду с ним работать. И кто он такой, посмотрю, и зачем ему волына, поинтересуюсь. С пристрастием. Никуда не денется, скажет. Правда, тебе до конца комбинации придется посидеть в другом кабинете или взять больничный. Засветишься перед ним здесь, все — явки провалены.
— А если он откажется покупать ружье? Ему ж автомат нужен.
— Так ты убеди! И цену-то не заряжай сверх меры. Но и не продешеви. Тысяч за десять, так и быть, соглашайся. Захочет проверить, пожалуйста, пусть пальнет. А ружьецо в иных случаях получше автомата будет. Ежели, например, с чердака кого шлепнуть, в самый раз. Оптику на рынке покупаешь, и Бог в помощь… Да, самое главное. Ты не просто так продавай, а постарайся уточнить, зачем винтовочка понадобилась, для кого. И кто вы, ребята, вообще, такие… Только аккуратно, не проколись.
— Так, может, ты пойдешь?
— А ты их сумеешь после расколоть? То-то же… Ничего, справишься. Все-таки второй месяц в Главке.
— Погоди, — спохватился Павел Григорьевич, — но ведь винтовку ты себе обратно уже не вернешь… Она ж как вещдок пойдет. А как же охота, кабан?
— Чего не сделаешь ради долга, — тяжело вздохнул Виктор Романович, будто ставил на кон последнюю фишку.
— Не понял, кому ты задолжал?
— Я про другой долг. Единственный и неповторимый. Поэтому и говорю — не продешеви. Не так обидно будет. А на охоту я б с ней все равно не смог ходить. Нарвешься в лесу вместо кабана на уэсбэшника, [2] объясняйся потом, что случайно во мху ствол нашел и шел сдавать в ближайший отдел.
2
Уэсбэшники — сотрудники Управления собственной безопасности.
— А шефу докладывать будем? — с оттенком досады, что победу придется разделить одну на всех, уточнил старший оперуполномоченный.
— Придется. Тут не скроешь. Во-первых, люди понадобятся для задержания, человек пять минимум, во-вторых, он и так узнает. Если уже не узнал, — Виктор Романович подозрительно скосился на верхний угол кабинета и перешел на низкие частоты: — насчет ружья скажем ему, что взяли у экспертов бесхозное. У них такого добра навалом, хоть банду лесную формируй.
— А деньги?