Русская война 1854. Книга третья
Шрифт:
— Можно мне получить свою? — выпалил это и замер, понимая, что сейчас что-то важное, живущее в глубине самой его души, может быть разрушено и растоптано.
— Ты уже седьмой, — неожиданно с улыбкой ответил управляющий. — Я не верил, господин Волохов тоже не верил, но капитан Щербачев сразу сказал, что некоторые сами захотят вернуться на землю. Таких не удерживать, а помогать им.
— То есть можно?
— Есть два варианта, — управляющий вытащил отдельный документ. — Получишь двигатель и схемы на общих основаниях, вернешься к себе и будешь пытаться построить старую жизнь. Или же… Это, кстати, предложил именно
— Что он предложил? — Тимофей и раньше слышал о капитане Щербачеве только хорошее. Это старшие чины порой болтали всякое, а вот нижние сразу поняли, что Григорий Дмитриевич порой суров и удержу не знает, но, если может, всегда о них заботится.
— Скоро. Чуть севернее Крыма, в Таврической губернии, капитан хочет строить завод. Большой. И для тысяч рабочих, которые там будут трудиться, понадобится хлеб, много хлеба. Поэтому всем, кто поедет туда его растить, дадут землю. За счет завода.
— Сколько? Десятин [30] шесть наверно? — Тимофей вспомнил слухи, которые порой ходили. В них говорилось, что в случае освобождения помещичьим крестьянам дадут как раз шесть десятин, государственным — двенадцать. Уже лучше, но все равно хотелось больше.
— Для одиночки изначально нарежем сто десятин, для семейного или кто вокруг себя артель соберет — тому и тысячу можно, и больше. Капитан сказал просто. Что сумеешь обработать, то твоим и будет.
— Но разве может быть столько земли у одного человека? — Тимофей растерянно потер голову. Подобные цифры просто не укладывались у него в голове.
30
Десятина — это чуть больше гектара
— Ты же был на обучении, видел механические машины. Представь, что у тебя такая будет! Ты ей обычный участок за неделю вспашешь, а что дальше? Сидеть без дела хочешь?
— Нет, конечно!
— Вот тогда и работай! А кто будет справляться десять лет, получит ту землю, что обрабатывает, в дар.
— Навсегда?
— Конечно.
— А ну как я после этого продам ее и уйду?
— Свою землю продашь? — ехидно уточнил управляющий, и Тимофей понял, что покраснел. Взрослый мужик уже, а не сдержался.
— А продам! — злобно ответил он. — И выращивать ничего для завода не буду. Что тогда, заберете у меня подарок?
— А как забрать то, что уже не наше? — управляющий пожал плечами. Было видно, что это не первый его такой разговор, и он уже даже успел привыкнуть к тому, как бывшие крестьяне реагируют на подобные беседы. — Захочешь кому-то еще продавать хлеб — продавай. Вози хоть в столицу. Но мы-то, если что, будем ближе и с ценой обижать не станем. Это капитан отдельно всегда проговаривал, чтобы люди, которые станут на нас работать, нам помогать, не зависели от завода, а стали с ним партнерами. Чтобы никто никому приказывать не мог, а только договариваться. И тогда каждый будет стараться, зная, что делает общее дело.
— Ну, это он мечтает. Все-таки молод еще капитан, — Тимофей солидно поправил бороду.
— Это точно, молод, мечтает еще… — управляющий словно повторял чьи-то чужие слова. — Но ведь добился уже чего-то. Так что… Будешь брать землю, Тимофей Никанорович, или попробуешь сам по себе?
— Буду! — бывший моряк грохнул шапкой о землю. — Как есть, буду! И передавай капитану, что на меня он уж точно может положиться. Я его на «Императрице Марии» не подвел и на земле тоже все сделаю как должно.
Глава 26
Стою, волнуюсь… В нижнем обзорном экране видно, как наползает полоска моря, а вместе с ней и город. «Севастополь» возвращается в Севастополь. Обухова мы высадили, как и планировали. С деньгами и огромным желанием работать. Надеюсь, этого окажется достаточно, чтобы он сумел развернуться на новом месте… Ничего, как только выдастся пара свободных дней, я к нему слетаю: подкину людей и пару паровиков на первое время.
Ха! Почти скороговорка получилась. Пара паровиков парила парами… Настроение было прекрасным! Единственное, что немного смущало — неизвестность. Что будет дальше после мемельского рейда? Как отреагируют союзники и нейтралы, что решил царь: посчитал ли этот ответ достаточным за Керчь или же нас еще ждет продолжение? Мне кажется, ждет — не такой Николай человек, чтобы ограничиваться полумерами. Но вот точно ни Михаил, ни Николай мне ничего не сказали. Попросили подождать вечера, когда соберут всех адмиралов и генералов и уже всем сразу расскажут, что же будет дальше.
Я пару минут попереживал, а потом плюнул. Вот расскажут, тогда и подумаю, что делать. А пока меня и так столько всего ждет… Но для начала посадка. Ветер был довольно сильный, но после Санкт-Петербурга мы смогли зависнуть над территорией ангара без каких-либо проблем. Дальше нужно было поймать нос дирижабля причальной мачтой. Почти стыковка космических аппаратов, но тоже справились. И все! С жестким креплением довернуть корму и опуститься совсем не сложно.
Уже через пять минут мы скинули якорные канаты, техники закрепили их на лебедках, и дирижабль прижало почти к самой земле. Дома!
— Добро пожаловать в город-герой Севастополь! — я помог Лесовскому открыть дверь и принять сходни.
— Город-герой? Это титул? — Михаил оценил название.
— Как награда для солдата, только для города? — уточнил Николай.
— Да, можно несколько ступеней добавить. Например, город воинской славы для подвигов попроще.
— Красиво и очень уместно. Я передам отцу, — великий князь кивнул и первым сошел на землю.
Тут же ударил ружейный залп. Ничего неожиданного, мы еще сверху увидели, как Меншиков согнал на встречу две гвардейские роты, и сейчас они обеспечивали мероприятию должный уровень торжественности. Впрочем, и без них вокруг было людно. Обычные горожане, моряки и солдаты, что сейчас были в увольнительных — все знали, что такое «Севастополь», знали, где именно он будет садиться, и поспешили собраться, чтобы полюбоваться на это зрелище. Ну, а заодно и на великих князей посмотреть.
У меня неожиданно засосало под ложечкой. Слишком ожидаемо. Если бы враг захотел нанести удар, то лучше места и времени ведь не найдешь…
— Ничего странного не видишь? — тихо спросил я у Лесовского, когда вслед за Николаем спустился Михаил. Потом быстро сбежала и сразу растворилась в толпе Ядовитая Стерва…
— Вроде бы все как обычно, — лейтенант даже не понял, почему я напрягся.
— Григорий Дмитриевич! — в первых рядах показался широко улыбающийся Степан. — Как же я рад, что вы вернулись…