Русские банды Нью-Йорка
Шрифт:
Он прошел мимо аккуратных домиков, едва сдерживаясь, чтобы не побежать. Как только дорога свернула за сад, он все-таки побежал. И понесся, не чуя ног под собой. Только слышал гулкий стук каблуков где-то сзади. Оглянулся — нет, никто за ним не гнался. Это стучали его собственные сапоги.
Дорога перевалила через пологий холм, и Кирилл немного успокоился, потому что теперь его не могли увидеть из поселка. «Да нет, я ошибся, — думал он, задыхаясь то ли от быстрой ходьбы, то ли от испуга. — Мало ли таких шхун. Ну и что же, что у этой
С ней разобрались гораздо быстрее, чем он думал. Скоро он услышал за спиной шум копыт. Кто-то свистнул. Кирилл оглянулся и увидел повозку, запряженную парой лошадей. Преследователей было так много, что их невозможно было сосчитать — они казались ворохом шевелящегося хлама, из которого торчали какие-то палки.
Убегать было бессмысленно, а спрятаться — некуда. И Кирилл зашагал спокойно и размеренно, всем видом показывая, что он ничего не боится. Ему нечего бояться. Он спокойно идет к ближайшей железной дороге. Вот поговорит с этими разгоряченными придурками, а потом заберется в товарный вагон на ходу. Правда, впереди не было никаких признаков железной дороги. А преследователи становились все ближе и ближе.
— Эй, ты! Стой!
Он отошел к обочине и остановился, поджидая их. Поправил шляпу. Посмотрел на сапоги и обтер запыленные носки о голенища сзади.
Повозка еще не остановилась, а они уже спрыгнули и окружили Кирилла. Их было шестеро, и все держали в руках какие-то багры. Нет, не все. У того, кто спрыгнул последним, в руках ничего не было. Только сумка через плечо. Это был Энди Брикс. Увидев его, Кирилл почему-то вспомнил, как резал пеньку с Джоном Динби. Вот точно так же, вызвался помочь человеку — и чем это кончилось?
— Это ты продаешь шлюпку? — спросил красномордый крепыш. Его борода, казалось, росла прямо из горла. Остальные были похожи на него, как родные братья.
Кирилл ничего не отвечал, разглядывая их оружие. Пики не пики, копья не копья. Толстое древко, отполированное ладонями, и стальной блестящий наконечник с зазубриной.
«Да это гарпун», — догадался он, наконец.
— Ты что, не слышал? Я тебя спросил, продаешь ли ты шлюпку!
Прекрасно понимая, что сейчас он может получить гарпуном по шее, Кирилл с нарочитым удивлением оглянулся и развел руками:
— Не вижу никакой шлюпки.
Красномордые переглянулись.
— Братец Кнут, погоди, — сказал тот, что выглядел постарше прочих. — Послушай, парень. Ты или ни в чем не виноват, или чертовски хитер. Мы тебе зла не желаем. Мы, честные китобои, никому не желаем зла. Но позволь спросить, откуда у тебя та шлюпка, на которой ты пришел? И почему на ней написано «Амазонка»? Не потому ли, что так называется шхуна, которую снял с мели катер? На ней мы нашли два трупа и трех раненых. И не ты ли тот самый юнга, который натворил слишком много для своих лет? И не тебя ли зовут Крис Беллоу?
Он говорил медленно и отчетливо, в голосе его звучало уважение. Кириллу вдруг стало легко и немного стыдно за свой страх.
— Кто сказал про юнгу? — спросил он, выпрямляясь и поправляя шляпу.
— Шкипер.
— А Бридж?
— Бридж мертв, — сказал братец Кнут. — Мы все его знали. Это был достойный моряк. И я буду рад увидеть, как болтается в петле тот, кто его убил. Ты понимаешь, о чем я?
«Значит, шкипер — это Красавчик, — подумал Кирилл. — Значит, он только прикидывался убитым. Он все рассказал. Вот гад, даже имя мое выпытал у Динби. Ну и ладно. Не придется врать и выкручиваться».
— Мне очень жаль, — спокойно сказал он. — Но у меня не было выбора.
Он не чувствовал ни малейшего страха. Почему-то ему казалось, что эти люди действительно не причинят ему никакого вреда. Он все им расскажет. Они поймут. И отпустят его.
— Вы хотите сдать меня в полицию? — спросил он.
— Нет, Крис Беллоу, — торжественно произнес старший. — Здесь мы все решаем сами. У нас, у честных китобоев, имеется свой судья. Виселицы у нас нет, но за садом стоит сухой дуб. Три года назад мы там вздернули одного. Получилось неплохо.
«Зря я выбросил револьверы, — подумал Кирилл. — Как бы они сейчас удивились, если б я достал их из сумки…»
— Положи свою сумку на землю, — приказал старший китобой. — И отойди с поднятыми руками.
— Держи, — сказал Кирилл и бросил сумку тому под ноги.
Они стояли кольцом, опираясь на гарпуны. Как только старший наклонился над сумкой, Кирилл что было сил ударил носком сапога под колено того, кто стоял ближе всех. Рванулся между ними и побежал по полю.
Он мчался к невысокому редкому лесу, который зеленел над песчаным холмом.
«Как только удастся оторваться, надо будет скинуть сапоги, — подумал он. — А уж босиком-то я им не дамся. Эти толстопузы и бегать-то не умеют…»
Да, бегать китобои не умели. Они и не побежали за ним. Что-то больно ударило Кирилла под лопатку, да так сильно, что он раскинул руки и плюхнулся в песок.
Когда он смог, наконец, привстать, они уже снова стояли вокруг, добродушно посмеиваясь.
Он сидел, отряхиваясь и выплевывая песок. Слюна была красной, и во рту было солоно от крови.
— Набегался? — спросил братец Кнут и замахнулся гарпуном.
Кирилл прикрыл лицо локтем, ожидая удара. И вдруг услышал голос Брикса:
— Постойте, я кое-что придумал!
«Вот гад», — подумал Кирилл, не убирая локоть.
Энди Брикс стоял чуть в стороне, весело улыбаясь и помахивая мотком веревки.
— Парни, кто из вас лучше всех вяжет узлы?
— Ну, наверно, братец Юхан, — оглядев свою команду, решил старший. — Только к чему это все? Мальчишка и сам дойдет до сада. Никуда не денется.