Русские князья
Шрифт:
«В один миг, — писал в XII веке византиец Евстафий Солунский, — половец близко, и вот уже нет его. Сделает наезд, и стремглав, с полными руками, хватается за поводья, погоняет коня ногами и бичом и вихрем несется далее, как бы желая перегнать быструю птицу. Его еще не успели увидеть, а он уже скрылся из глаз».
Степняки владели искусством ведения войны и грабительских набегов. Боевой порядок половцев состоял из отдельных отрядов самой неопределенной численности. Часть из них выделялась в резерв. Запасные конные тысячи могли пойти на охват, ударить в тыл — туда, где у противника в ходе битвы обнаружилась
Половецкая тактика в противоборстве с русичами ничем не отличалась от той, которой держались степные народы на протяжении многих столетий. Внезапность удара, лихость налета, маневренность легкой конницы воинов-лучников сочетались с выманиванием неприятеля в удобное для половцев место, отступлением накоротке. Половцы даже в открытой степи любили устраивать засады, скрываясь в балках, за курганами. Или, развернувшись все вдруг, проводили скоротечные контратаки.
Умели степняки и обороняться, засыпая атакующих ливнем разящих стрел. Половцы могли быстро возводить подвижные укрепления из повозок, которые в полевых сражениях оказывались труднопреодолимыми препятствиями. Для конницы — почти всегда.
Ожесточенная и кровопролитная борьба на порубежье Руси с Дикой Степью на протяжении многих поколений свидетельствует только об одном. Половецкое войско всегда отличалось удивительной подвижностью. Оно было достойным противником для русских ратей, княжеских дружин и богатырских застав приграничья.
Отечественная история донесла до нас горестные цифры: с зимы 1061 года по 1210-й половцы совершили 46 только больших набегов на Русь, не считая малых. Только нашествий, вторжений — в среднем раз в три года!
Больше всего внезапных ударов из Дикого Поля обрушилось на пограничную Переяславльскую землю, игравшую в вековой борьбе со Степью роль южного форпоста. Девятнадцать раз половецкая волна с ожесточением накатывалось на это русское княжество, прикрывавшее собой, без малого, пол-Руси.
Для сравнения скажем, что на Поросье (область по реке Рось) пришлось двенадцать набегов. На Северскую землю — семь. На Киевское княжество и на Рязанщину — по четыре. На Черниговщину, земли Белой Руси и другие области приходилось врагу прорываться через Переяславльское княжество.
Набеги же степных хищников малыми силами в древнерусские летописи просто не записывались. Деревушка — не город, а село — не посад. Да и много ли летописей Древней Руси дошло до наших дней.
Главной целью половецких набегов во все времена оставался захват полона. Десятки и десятки тысяч русских людей прошли через невольничьи рынки Судака и Херсонеса в Крыму, торговых среднеазиатских городов. Захватывалось имущество и угонялся скот. Возделанная земля в однолетье превращалась в пустоши. Выжигались города, которые удавалось взять приступом, и селения, какие только попадались на грабительском пути степной орды.
Постоянными набегами разрушалась пограничная оборонительная линия Древней Руси, над созданием и совершенствованием которой русичи трудились беспрестанно. Тем самым расчищался путь для будущих набегов, которые чаще всего следовали уже на будущий год. Призрак легкой поживы всегда витал в самом дыхании половецких веж.
…
Чтобы понять истинную роль древнерусского полководца в борьбе с половцами на рубеже XI–XII веков, достаточно упомянуть о военных походах, совершенных им в неутихавшей войне с Дикой Степью. Немногие князья-ратоборцы в отечественной истории имеют подобный послужной список:
поход 1078 года, когда юный князь Владимир Мономах шел из города-крепости Смоленска на помощь отцу князю Всеволоду и по дороге с жаркими боями пробивался через ворвавшиеся на русские земли половецкие полки;
битва в том же году на Нежатинской ниве с князьями-недругами Борисом Вячеславовичем и Олегом Святославовичем, в войске которых находились и наемные половецкие отряды;
сражения на берегах реки Десны и за Новгород-Северский («за Новым Городом»), в результате которых в плен попали влиятельные половецкие ханы Асадук и Саук, разгромлена конница хана Белкатчина и отбит большой полон, захваченный степняками в разоренных землях под городом Стародубом;
поход против половецких веж за порубежную реку Хорол в 1083 году;
переход за реку Супой, во время которого по дороге к Прилукам произошла кровопролитная схватка с половцами. На следующий день князь Владимир Мономах с переяславльской дружиной пошел к Белой Веже, где нанес противнику сильное поражение. Возможно, речь в древнерусских летописях здесь идет о двух разных походах в порубежье: на Супой и к Прилукам;
поход против половцев, прорвавшихся через порубежье на Святославль;
поход на пограничный город Торческ, подвергшийся внезапному нападению степняков;
поход на город Юрьев, по которому из Дикой Степи был нанесен удар большими силами половецкой конницы;
сражение с половецкими ханами у Халепа; сражение с половецкой ордой близ Варина, где княжеские дружинники захватили половецкие вежи;
жестокий бой со степной конницей в 1093 году на пограничной реке Стугне;
большое сражение в 1094 году у Чернигова с князем Олегом Святославовичем, который пришел на Черниговщину с «половечьскою землею». Впоследствии этот князь не раз наводил на Русь степные орды. Не случайно в «Слове о полку Игореве» летописец не без основания называет его Олегом Гориславичем;
отступление с поредевшей в боях дружиной из Чернигова в родной город-крепость Переяславль «сквозь полки половечьские», которые пытались взять в кольцо князя Владимира Мономаха и его воинов;
избиение под стенами Переяславля личных дружин половецких ханов Итларя и Китана в 1095 году;
поход за Римов (пограничный городок в Посулье, сожженный во время нападения войском хана Боняка) в том же году;
поход на половецкие вежи, кочевавшие в приграничье за рекой Голтвой;
совместный поход с князем Святополком Изяславичем на хана Боняка за реку Рось на Бог (к реке Буг или к Богуславлю, стоящему и ныне на реке Рось);