Русские на Индигирке
Шрифт:
Сообщение Постника Иванова заинтересовало Якутское. воеводство, произвело большое впечатление на промышленных и торговых людей. Отважные русские люди, не боясь опасностей и трудностей, устремляются на восток. Организуется отряд из 16 человек во главе с Дмитрием Зыряном (Ерило). Он спустился на кочах в низовья Индигирки и «поставил зимовье с косым острожком, ис тундр вышед, в лесном месте, на Алазейском переходе против каменного носу на заречной стороне». Зимовье называлось Олюбенским — по имени одного из местных юкагирских родов и находилось оно, как нам думается, в районе современного поселка Оленегорск. Олюбенские князья братья Морля и Бурулга добровольно согласились
От них Д. Зырян и узнал, «что-де есть отсюда по Индигирской реке всплыв на море правою протокой, а морем бежать парусом от устья до Алазейской реки небольшое днище, а на той реке живут и кочуют многие алазейские юкагирские люди». Летом 1642 года Д. Зырян и Ф. Чюкичев с отрядом в 15 человек, в сопровождении юкагира Ченчюги, на коче пустились в плавание, открыли реку Алазею и поставили небольшое зимовье.
Постепенно большая часть русских промышленных людей обзаводились семьями, женились на «прекрасных юкагирках» и превращались в постоянное промысловое население. В конце XVII века на реках Оленек, Лена, Яна, Индигирка, Колыма и Анадырь возникли небольшие, но постоянные русские поселения. Их жителей по месту проживания стали называть индигирщиками (русскоустьинцами), колымчанами (походчанами), анадырщиками (марковцами) и т. п. Так, ужо в 1652 году на Индигирке оброк уплатили 142 человека: устюжане, вятичи, усольцы, холмогорцы, новгородцы и чердынцы [Гурвич, 1966, с. 55].
Вплоть до конца XIX века в низовьях Лены существовало четыре русских поселения, в устье Индигирки — 29 и на Колыме —20. Общая численность постоянного русского населения севера Якутии составляла ко времени Октябрьской революции около д: ух тысяч человек [Сафронов, 1961, с. 106].
В середине XVII века Зашиверский острог был прообразован в город, поэтому всех индигирских промышленников[1] приписали к нему и стали именовать зашиверскими мещанами. Загадочный русский город на Индигирке Зашиверск — «якутская Помпея» — имел свои периоды расцвета и упадка, однако вплоть до начала XIX века был одним из главных форпостов русского влияния на северо-востоке Азии. До наших дней сохранился уникальный архитектурный памятник этого города — здание Спасо-Зашиверской церкви, которое вывезено под Новосибирск и установлено на территории музея под открытым небом.
В 1805 году Зашиверск был упразднен как город, все административные учреждения были переведены в Верхоянск, а индигирских «промышленников» стали называть верхоянскими мещанами. (В. П. Ногин, отбывавший ссылку в Верхоянске в начале нашего века, писал: «Любопытно отметить административный курьез. Официально Верхоянск можно считать городом без жителей, так как верхоянские мещане живут на расстоянии 2000 верст от Верхоянска на Русском Устье реки Индигирки и никто из них в Верхоянске не бывал» [Ногин, 1923, с. 44].) В этом сословии они и встретили Октябрьскую революцию.
Общее количество русских жителей Индигирки на протяжении XVIII–XX веков не превышало в среднем 500 человек.
На протяжении этого периода русское старожильческое население изредка пополнялось новыми поселенцами, однако общее его количество не увеличивалось, а иногда даже резко уменьшалось. Так, с 1864 по 1897 год оно уменьшилось
Год — Количество жителей — Источник
1750 — 493 — Зензинов, 1914 а, с. 27
1782 — 329 — Кабузан, Троицкий, 1966
1858 — 390 — ЦГА ЯАССР, ф. 414, on. 1, д. 90
1864 — 415 — Там же, д. 57
1897 — 336 — Якутия, 1927, с. 386
1927 — 413 — Агафонов и др., 1933, с. 69
1985 — Свыше 500 — По подсчетам автора
Уменьшение населения в указанных обществах объясняется оспенной эпидемией, свирепствовавшей в Колымо-Индигирском крае в 1884 году, которая унесла около трети населения. В местечке Лобазно на старом кладбище свалена большая куча дров. Старики объясняли, что во время оспы мертвых не успевали хоронить, да и сил не было. Поэтому их свозили на кладбище и закладывали дровами. И таких могил было немало.
Отбывавший ссылку в Среднеколымске соратник В. И. Ленина С. И. Мицкевич писал: «Есть что-то роковое в условиях жизни северо-востока Сибири, может быть вообще полярных стран. Племена, которые имели несчастье поселиться там, как бы осуждены на вырождение и вымирание. Все национальные группы Колымского края уменьшаются в численности: одни скорее, другие медленнее» [Мицкевич, 1902, с. 85].
Небольшой группе русских людей, закинутых в глухую якутскую тундру, пришлось вести трудную борьбу с тяжелыми природными условиями, внося в северный быт элементы более высокой хозяйственной культуры. Они завезли на север промысловый инвентарь — обметы на соболя, кулемы, пасти, плашки, а также новые средства для рыболовства — неводы, сети, пешни, топоры и т. п. Это способствовало появлению у коренных народностей более современных орудий труда, содействовало развитию производительных сил.
В свою очередь пришлое русское население восприняло у местных жителей все необходимое для жизни в условиях Крайнего Севера: одежду, обувь, пищу, средства передвижения.
И надо отметить еще одно немаловажное обстоятельство: постоянное проживание русских среди аборигенов способствовало прекращению кровопролитных межродовых войн. У всех народностей Севера, которые в течение столетий жили с русским народом в одном государстве, возникло и развивалось чувство того, что Россия является их общей Родиной.
В XIX — начале XX века на Индигирке, кроме Зашиверска, было 29 русских селений, в каждом из них было от двух до семи дворов. Три селения — Ожогино, Полоусное и Шанское — находились в лесной зоне, а все остальные в дельте реки Индигирки — это Русское Устье, Косухино, Лобазно, Стариково, Кузьмичево, Осколково, Марково, Косово, Федоровское, Станчик и другие. Во всех этих селениях жили мещане, только в Косово и Колесово — крестьяне, причисленные к устьинскому крестьянскому обществу. Центром мещанского общества было Русское Устье, где находились управа, церковь и жил староста.
В трех «верхних» селениях (Ожогино, Полоусное и Шанское) проживавшие там мещане назывались «ожогинцами». Они, хотя и принадлежали к одному с русскоустьинцами мещанскому обществу, но относились к другому церковному приходу — Полоуснинскому. Жители этих селений в последующие годы сильно объякутились и утратили свои этнографические особенности. Русскоустьинцы же, окруженные со всех сторон нерусским населением, на протяжении веков упорно говорили на родном русском языке, сохранили русские обычаи, русскую культуру, которая заметно воздействовала на соседние народности.