Русские патриархи 1589–1700 гг

Богданов Андрей Петрович

В ноябре 1684 г. думный посольский дьяк (и доверенное лицо Голицына) Емельян Украинцев самолично провел в Батурине переговоры с гетманом Самойловичем и бежавшим от утеснений в Речи Посполитой епископом Луцким — князем Гедеоном Святополком Четвертинским [453] .

Самойлович напустился с упреками на Лазаря Барановича, представляя его главным противником московскому волеизъявлению и исключая возможность его избрания митрополитом, зато расхваливал Гедеона. Опытный Украинцев ответил по этой кандидатуре уклончиво: «Пусть прежде духовные и мирские люди выберут митрополита в Киев». Гетман действительно сгущал краски: на его запрос о желании государей дать пастыря

Киевской митрополии все видные украинские архиереи, начиная с Лазаря Барановича, ответили благословенными грамотами. Их уже в январе 1685 г. доставил в Москву войсковой писарь Василий Кочубей. Самойлович просил только инструкций, как провести митрополичье избрание.

453

Епископ Гедеон крайне обижался и протестовал, если его не именовали князем, даже в государевых грамотах.

Доставленное гетману в апреле наставление гласило, что ему следует покончить с делом немедленно: «Советовав с духовными всех малороссийских городов, со старшиной генеральной и со всеми полковниками, выбрать мужа в Божественных писаниях искусного, тихого и разумного, из тамошних природных обывателей, а не из приезжих. А как тому митрополиту поступать, и какое послушание оказывать святейшему кир Иоакиму патриарху Московскому и всея Руси и его преемникам, как судить, по каким причинам и тягостям власть Константинопольского патриарха отложить, в каком почитании гетмана и все войско Запорожское иметь, и о всяких церковных делах писать к святейшему патриарху Московскому.

А к святейшему Константинопольскому патриарху ни о чем не писать и не посылать, почитания никакого к нему не иметь, под послушанием у него не быть и из–под его пастырства за расстоянием дальнего пути совершенно отстать…

Киевскому митрополиту, — говорилось в инструкции, — иметь у себя в области духовных всех малороссийских городов. По степени — митрополии быть первой между российскими митрополиями. Обо всем этом написать статьи со всякой крепостью и осторожностью, подписать их митрополиту и всему освященному собору, также гетману, старшине, всем полковникам, есаулам и сотникам, и печатями укрепить, и новоизбранного митрополита для архипастырского рукоположения отпустить в Москву».

Гетман и немалая часть украинского духовенства «обретались, аки в растерзании ума». Грамота патриарха Никифора уже не действовала: на смену ему в Константинополе пришел патриарх Иаков, который по прошению духовенства польских областей вполне мог предать проклятию нового митрополита и всех избравших его. Самойлович не прибыл на выборы; отказался ехать и не пустил духовных своей епархии Лазарь Баранович; темные слухи ходили о нраве гетманского ставленника епископа–князя Гедеона. Но организация выборов была поручена войсковому есаулу Ивану Мазепе — и дело сладилось. То возмущаясь, то трепеща, выборщики 8 июля 1685 г. единогласно избрали митрополитом Гедеона.

Правда, как писал в Москву гетман, отсылая «наказные статьи» собора, избрание было обставлено целым рядом дополнительных требований. В основном они касались превеликих (и справедливых, как выяснилось вскоре) опасений за целостность состава митрополии (епархии, монастыри, церкви), за ее старинные права и вольности. Собор и гетман настаивали на невмешательстве патриарха в епархиальное управление и независимости митрополичьего суда; на праве вольного книгопечатания в Киево–Печерской лавре и преподавания свободных наук на латинском и греческом в Братском монастыре; на свободе митрополичьего избрания и т. п. Два требования выборщиков свидетельствовали, что они не верят в законность передачи Киевской митрополии от Константинополя Москве.

С одной стороны, украинцы просили «уговорить Константинопольского патриарха, чтоб уступил права свои на Киевскую митрополию патриарху Московскому». В то же время они требовали

«за Киевским митрополитом оставить звание экзарха Константинопольского патриарха, чтоб православные епископы в польских владениях не избрали особого митрополита с титулом экзарха, что может заставить весь народ приклониться к этому новому митрополиту». Первое требование указывало на нерешенность вопроса с Константинополем. Второе — на то, что новый митрополит выбирается только для этой стороны государственной границы, что Киевская митрополия, долго противостоявшая политическим бурям, раскалывается на две части к вящему восторгу католиков и униатов.

Однако московское правительство имело четкий план по нейтрализации обеих опасностей и последовательно его осуществляло. 8 ноября 1685 г., когда митрополит Гедеон был торжественно рукоположен патриархом Иоакимом в Успенском соборе Московского Кремля [454] , согласия Константинопольского патриарха на этот акт еще не было. Посольство 1684 г. в Константинополь провалилось: грек Захарий Софир не смог переиграть патриарха Иакова. Предложенных за уступку митрополии соболей тот взял, но обещанного «отпустительного благословения» не дал.

454

ПСЗ–1. Т. 2. № 1144. С. 704; СГГиД. Т. IV. № 172 и др.

Греческие иерархи, среди которых активнейшим идеологом влияния на Россию был почти постоянно обретавшийся возле ее границ Иерусалимский патриарх Досифей [455] , прекрасно понимали, что от их поведения во многом зависит судьба православия на обширных землях Речи Посполитой, и могли торговаться, едва прикрыто угрожая предательством интересов Церкви. В разработке плана, призванного не допустить раскольнических действии восточных патриархов, приняла участие царевна Софья. Посланный в конце 1685 г. в Турцию посольский подьячий Никита Алексеев снабжен был грамотами государей, патриарха Иоакима и гетмана [456] , а также довольно жесткими инструкциями относительно поведения с патриархами.

455

См.: Каптерев Н. Ф. Сношения иерусалимского патриарха Досифея с русским правительством. 1669—1707 гг. М., 1891.

456

ПСЗ–1. Т. 2. № 1198; СГГиД. Т. IV. № 173 и др.

При составлении своей грамоты и «наказа» (указаний, что именно следует говорить посланнику) Иоаким вновь обратился к истории, благо имел в своем окружении немало искушенных летописцев и историков. По свидетельству Варлаама Ясинского, из летописей было «выписано порядно» с самого крещения Руси, «как митрополиты Всероссийские и где были, и Киевский как и когда особый митрополит учинился». История свидетельствовала, что изначально в «единой Российской епархии» был один митрополит, переместившийся в Москву из Киева.

«Киевская епархия издревле была единого Всероссийского престала, и всей Россией всюду духовно управляли на Москве жившие митрополиты, именовавшие себя: митрополит Киевский и всея России… Впоследствии же многая часть российских народов была от польских королей завоевана. И славолюбием некие прельстились, и мирской властью… от Всероссийского митрополита, природного пастыря, отверглись, и поставили там в Киевские митрополиты в единой Российской епархии другого». Вследствие этого «писались в единой епархии два митрополита так: который на Москве живет — митрополит Московский и всея России, а который в Киеве — митрополит Киевский и всея России. И в этом, — замечает патриарх, — бесчинство было отнюдь не малое!»