Русские поэты XIX века: Хрестоматия

Кременцов Леонид Павлович

СУМЕРКИ

Оттепель… Поле чернеет;Кровля на церкви обмокла;Так вот и веет, и веет —Пахнет весною сквозь стёкла.С каждою новой ложбинкойВодополь всё прибывает,И ограненною льдинкойВешняя звёздочка тает.Тени в углах шевельнулись,Темные, сонные тениВдоль по стенам потянулись,На пол ложатся от лени…Сон и меня так и клонит…Тени за тенями – грёзы…Дума в неведомом тонет…На сердце – крупные слёзы.Ох, если б крылья да крылья,Если бы доля да доля,Не было б мысли «бессилья», Не было б слова – «неволя».

1858

АУ-АУ

Ау-ау! Ты, молодость моя!Куда ты спряталась, гремучая змея?Скажи, как мне напасть, нечаянно, нежданно,На

след лукавый твой, затёртый окаянно?Где мне найти тебя, где задушить тебяВ моих объятьях, ревнуя и любя,И обратить всю жизнь в предсмертные страданьяОт ядовитого и жгучего лобзанья?..

1861

НАГОРНАЯ БЕСЕДА

Узрев народ, Учитель селНа холм возвышенный средь поля;По манию Его рукиК нему сошли ученики,И Он отверз уста, глаголя…Не передать словам людейЕго божественных речей:Нема пред ними речь людская…Но весь народ, Ему внимая,Познал и благ земных тщету,Познал и мира суету,Познал и духа совершенство,Познал, что истое блаженствоСебе наследует лишь тот,Кто духом нищ, кто слёзы льёт,Кто правды алчет, правды жаждет,Кто кроток был и незлобив,Кто сердцем чист, миролюбив.

А.А. Григорьев

(1822–1864)

Аполлон Александрович Григорьев родился в семье московского чиновника Александра Ивановича Григорьева и мещанки Татьяны Андреевны. Она была дочерью семейного кучера Григорьевых. Деду Аполлона Александровича стоило большого труда «выбиться в люди»: он происходил из духовного сословия и дослужился до надворного советника, т. е. стал чиновником седьмого разряда по табели о рангах, что давало ему право на потомственное дворянство. Поступок сына, женитьба на нечиновной, может быть, даже в прошлом дочери крепостного, вызвал резкое недовольство родителей. Появившегося вскоре на свет первенца Аполлона родители вынуждены были отдать в Императорский Московский воспитательный дом. Но через год все же состоялось венчание, и мальчика забрали домой. История родителей Аполлона Александровича, история его рождения, яркая и необычная, во многом предопределит и жизненный, и творческий путь замечательного литературного и театрального критика, музыканта, поэта, каким был Ап. Григорьев.

Образование его не было ровным. До семи лет он почти ничему не учился, полуграмотная мать обучала его как могла. Однако он чувствовал всегда её любовь и ласку, а это едва ли не важнее. А потом были хорошие домашние учителя, чтение Байрона, Пушкина, Шекспира и Полежаева, годы ученичества в Московском университете, где Ап. Григорьев блистал своими способностями, поклонение театру и игре трагика Мочалова. В это же время он начинает писать стихи. Его увлечение разделяет ближайший друг и поэт Фет. Друзья поддерживают друг друга в творческих начинаниях.

Ведущей темой поэзии Ап. Григорьева была любовь. Любовь как роковая страсть, сопровождающаяся отчаянием, ненавистью, и в то же время возвышающее, светлое чувство. Именно такими настроениями окрашены многие стихотворения 1840-х годов, написанные под влиянием страстного и безнадежного чувства к Антонине Федоровне Корш, которая предпочла поэту другого («Комета», «К Лавинии», «Над тобою мне тайная сила дана…»). Почти те же интонации, но, пожалуй, еще более безнадежные, звучат и в стихотворениях, посвященных Леониде Яковлевне Визард. Это чувство захватило уже не юношу, а обременённого семьей тридцатилетнего мужчину, Леонида Яковлевна же была почти на пятнадцать лет моложе Ап. Григорьева. И разница в возрасте, и юридическая несвобода (Григорьев женат, и Леонида Яковлевна впоследствии также выйдет замуж), и отсутствие ответного чувства – видимо, всё это вместе взятое и плюс ещё несомненная гениальность поэта послужило созданию одного из лучших произведений Ап. Григорьева – стихотворного цикла «Борьба», который сам автор называл еще «Лирическим романом». Самые известные стихотворения поэта «Цыганская венгерка» и «О, говори хоть ты со мной…» – как раз из этого цикла, именно в них выразилась с наибольшей яркостью широкая и в то же время трагическая натура Ап. Григорьева.

Аполлон Александрович Григорьев был человеком разных интересов и настроений – масоном, славянофилом, поэтом, драматургом, критиком, гитаристом, певцом, оратором, увлекающимся и заблуждающимся человеком, запойным пьяницей и страдающим российским Гамлетом. Прожил он очень недолго – всего сорок два года. Но после себя оставил замечательные статьи в журналах «Москвитянин» и «Время» о творчестве Пушкина, Тургенева и Островского, стихотворения, поэмы, драматургические сочинения, воспоминания. Он создал целое направление в русской литературной критике – «органическое», стал автором фразы, справедливо считающейся крылатой: «Пушкин – это наше всё», создал «Цыганскую венгерку», ставшую поистине народной. След его необыкновенной личности навсегда останется в русской литературе ещё и потому, что его непонятное, страстное, полукрестьянское прошлое отразится в биографии и характере Лаврецкого из «Дворянского гнезда» Тургенева, а неистовое, но доброе и страдающее сердце – в образе Мити Карамазова из романа Достоевского «Братья Карамазовы».

КОМЕТА

Когда средь сонма звезд, размеренно и стройно,Как звуков перелив, одна вослед другой,Определенный путь свершающих спокойно,Комета полетит неправильной чертой,Недосозданная, вся полная раздора,Невзнузданных стихий неистового спора,Горя еще сама и на пути своемГрозя иным звездам стремленьем и огнем,Что нужды ей тогда до общего смущенья,До разрушения гармонии?.. ОнаИз лона отчего, из родника твореньяВ созданья стройный круг борьбою послана,Да совершит путем борьбы и испытаньяЦель очищения и цель самосозданья.

1843

* * *

О, говори хоть ты со мной,Подруга семиструнная!Душа полна такой тоской,А ночь такая лунная!Вон там звезда одна горитТак ярко и мучительно,Лучами сердце шевелит,Дразня его язвительно.Чего от сердца нужно ей?Ведь знает без того она,Что к ней тоскою долгих днейВся жизнь моя прикована…И сердце выдает моё,Отравою облитое,Что я впивал в себя еёДыханье ядовитое…Я от зари и до зариТоскую, мучусь, сетую…Допой

же мне – договориТы песню недопетую.Договори сестры твоейВсе недомолвки странные…Смотри: звезда горит ярчей…О, пой, моя желанная!И до зари готов с тобойВести беседу эту я…Договори лишь мне, допойТы песню недопетую!

1857?

ЦЫГАНСКАЯ ВЕНГЕРКА

Две гитары, зазвенев,Жалобно заныли…С детства памятный напев,Старый друг мой – ты ли?Как тебя мне не узнать?На тебе лежит печатьБуйного похмелья,Горького веселья!Это ты, загул лихой,Ты – слиянье грусти злойС сладострастьем баядерки, —Ты, мотив венгерки!Квинты резко дребезжат,Сыплют дробью звуки…Звуки ноют и визжат,Словно стоны муки.Что за горе? Плюнь, да пей!Ты завей его, завейВеревочкой горе!Топи тоску в море!Вот проходка по баскамС удалью небрежной,А за нею – звон и гамБуйный и мятежный.Перебор… и квинта вновьНоет-завывает;Приливает к сердцу кровь,Голова пылает.Чибиряк, чибиряк, чибиряшечка,С голубыми ты глазами, моя душечка!Замолчи, не занывай,Лопни, квинта злая!Ты про них не поминай…Без тебя их знаю!В них хоть раз бы поглядетьПрямо, ясно, смело…А потом и умереть —Плёвое уж дело.Как и вправду не любитьЭто не годится!Но что сил хватает жить,Надо подивиться!Соберись и умирать,Не придет простится!Станут люди толковать:Это не годится!Отчего б не годилось,Говоря примерно?Значит, просто всё хоть брось…Оченно уж скверно!Доля ж, доля ты моя,Ты лихая доля!Уж тебя сломил бы я,Кабы только воля!Уж была б она моя,Крепко бы любила…Да лютая та змея,Доля, – жизнь сгубила.По рукам и по ногамСпутала-связала,По бессоныим ночамСердце иссосала!Как болит, то ли болит,Болит сердце – ноет…Вот что квинта говорит,Что басок так воет.................................................................................Шумно скачут сверху внизЗвуки врассыпную,Зазвенели, заплелисьВ пляску круговую.Словно табор целый здесь,С визгом, свистом, крикомЗаходил с восторгом весьВ упоенье диком.Звуки шепотом журчатСладострастной речи…Обнаженные дрожатГруди, руки, плечи.Звуки все напоеныНегою лобзаний.Звуки воплями полныСтрастных содроганий…Басан, басан, басана,Басаната, басаната,Ты другому отданаБез возврата, без возврата…Что за дело? ты моя!Разве любит он, как я?Нет – уж это дудки!Доля злая ты моя,Глупы эти шутки!Нам с тобой, моя душа,Жизнью жить одною,Жизнь вдвоем так хороша,Порознь – горе злое!Эх ты, жизнь моя, жизнь…К сердцу сердцем прижмись!На тебе греха не будет,А меня пусть люди судят,Меня Бог простит…Что же ноешь ты, моёРетиво сердечко?Я увидел у неёНа руке колечко!..Басан, басан, басана,Басаната, басаната!Ты другому отданаБез возврата, без возврата!Эхма, ты завейВеревочкой горе…Загуляй да запей,Топи тоску в море!Вновь унылый перебор,Звуки плачут снова…Для чего немой укор?Вымолви хоть слово!Я у ног твоих – смотри —С смертною тоскою,Говори же, говори,Сжалься надо мною!Неужель я виноватТем, что из-за взглядаТвоего я был бы радВынесть муки ада?Что тебя сгубил бы я,И себя с тобою…Лишь бы ты была моя,Навсегда со мноюЛишь не знать бы только намНикогда, ни здесь, ни там,Расставанья муки…Слышишь… вновь бесовский гам,Вновь стремятся звуки…В безобразнейший хаосВопля и стенаньяВсё мучительно слилось.Это – миг прощанья.Уходи же, уходи,Светлое виденье.Милый друг, прости-прощай,Прощай – будь здорова!Занывай же, занывай,Злая квинта снова!Как от муки завизжи,Как дитя от боли,Всею скорбью дребезжиРаспроклятой доли!Пусть больнее и больнейЗанывают звуки,Чтобы сердце поскорейЛопнуло от муки!