Русские поэты XIX века: Хрестоматия
Шрифт:
СИЛА СЛОВА
Моралист красноречивыйНам о нищих говорил,Речью умной и правдивойПомогать им нас учил…Говорил о цели жизни,О достоинстве людей,Грозно сыпал укоризныПротив роскоши детей…Речь его лилась так складно,Был он так красноречив,Что ему внимали жадноВсе, дыханье затаив, —И, чтоб не развлечь вниманья,Отогнали двух старух,Что на бедность подаяньяПод окном просили вслух…10
1860
1861
К.К. Случевский
(1837–1904)
Константин Константинович Случевский родился в Петербурге в семье высокопоставленного чиновника, сенатора. Учиться мальчика отдали в кадетский корпус. Успешно окончив его, он поступил на службу в гвардейский Семеновский полк. Военная карьера продолжилась учебой в Академии Генерального штаба. Но на этом и закончилась. В 1860 г. Случевский вышел в отставку и вскоре уехал за границу. Этому предшествовали важные события. Его дебют как поэта состоялся в 1857 г. и вызвал противоречивые отклики. Первыми стихотворениями Случевского восторгались И. Тургенев, который увидел в них «зародыши великого таланта», и А. Григорьев. Иного мнения придерживались Н. Добролюбов и В. Курочкин, обрушившие на начинающего поэта целый шквал резких сатирических оценок и пародий. Случевский воспринял эту полемику болезненно и надолго замолчал. Возможно, что это обстоятельство сыграло свою роль в его решении уехать из России.
Почти пять лет Случевский учился в Париже, Берлине, Гейдельберге, окончив университет последнего со степенью доктора философии.
Вернувшись домой, он поступил на государственную службу, достигнув в итоге весьма высоких постов и чинов. Все эти годы он не прекращал литературной деятельности, заявив о себе не только в поэзии, но и в прозе. Однако в печати его сочинения стали появляться только с 1871 г., а первое собрание стихотворений в четырех книгах печаталось в течение 1880—1890-х годов.
Одним из первых в русской поэзии Случевский публиковал не отдельные произведения, а своеобразные циклы: «Думы», «Женщина и дети», «Лирические», «Мефистофель», «Из дневника одностороннего человека», «Песни из «Уголка»» и др. В каждый такой цикл входило от пяти до двадцати стихотворений. Объектом его лирико-философских размышлений были смысл истории, судьба человека, «вечные» противоречия жизни. Случевский уходит от традиций русской классической поэзии, в частности, в изображении природы. Место метафоры в его стиле свидетельствует о рождении новой поэтической эпохи. Он воспевает нетрадиционную, непривычную красоту – «ветвей изломы и изгибы»: «Отселе слышу новых звуков//Ещё не явленный полёт». В то же время Случевский вовсе не отрицает ценности прежней морали и эстетики:
Где, скажите мне, тот смысл живого гения,Тот полуденный в саду старинном свет,Что присутствовали при словах Евгения,Тане давшего свой рыцарский ответ?Где кипевшая живым ключом страсть Ленского?Скромность, общая им всем, движений чин?Эта правда, эта прелесть чувства женского,Эта искренность и честность у мужчин?Неудивительно, что поэт не принял зарождающегося декадентства. Новая поэтическая эпоха, представителем которой он себя ощущал, в его глазах не умаляет уверенности в том, что истинная словесность бессмертна. В стихах Случевского предчувствуется поэзия двадцатого века.
ИЗ ЦИКЛА «ДУМЫ»
Да, трудно избежать для множества людейВлиянья творчеством отмеченных идей,Влиянья Рудиных, Раскольниковых, Чацких,Обломовых! Гнетут!.. Не тот ли гнёт цепей,Но только умственных, совсем не тяжких, братских…Художник выкроил из жизни силуэт;Он, собственно, ничто, его в природе нет!Но слабый человек, без долгих размышлений,Берёт готовыми итоги чуждых мнений,А мнениям своим нет места прорасти, —Как паутиною все затканы путиПростых, не ломаных, здоровых заключений,И над умом его – что день, то гуще тьмаСозданий мощного, не своего ума…ИЗ ЦИКЛА «ЖЕНЩИНА И ДЕТИ»
В костюме светлом КоломбиныЛежала мёртвая она,Прикрыта вскользь, до половины,Тяжёлой завесью окна.И маска на сторону сбилась;Полуоткрыт поблекший рот…Чего тем ртом не говорилось?Теперь он в первый раз не лжёт!«ИЗ ДНЕВНИКА ОДНОСТОРОННЕГО ЧЕЛОВЕКА»
Да, нынче нравятся «Записки», «Дневники»!Жизнишки глупые, их мелкие грешкиПолзут на свет и требуют признанья!Из худосочия и умственных расстройств,Из лени, зависти и прочих милых свойствСлагаются у нас бытописанья —И эта пища по зубамБеззубым нам!ИЗ ЦИКЛА «ПЕСНИ ИЗ «УГОЛКА» (1895–1901)
Из моих печалей скромных,Не пышны не высоки,Вы, непрошены, растёте,Песен пёстрые цветки.Ты в спокойную минутуНа любой взгляни цветок…Посмотри – в нём много правды!Он без слёз взрасти не мог.В этой песне – час страданий,В этой – долгой ночи страх,В этих – месяцы и годы…Всё откликнулось в стихах!Горе сердца – дар небесный,И цветы его пышнейИ куда, куда душистейВсех цветов оранжерей.Мой стих – он не лишён значенья:Те люди, что теперь живут,Себе родные отраженьяУвидят в них, когда прочтут.Да, в этих очерках правдивыхНе скрыто мною ничего!Черты в них – больше некрасивых,А краски – серых большинство!Но если мы бесцветны стали, —В одном нельзя нам отказать:Мы раздроблённые скрижалиХоть иногда не прочь читать!Как бы ауканье лесноеИль эха чуткого ответ,Порой доходит к нам былое…Дойдёт ли к внукам? Да иль нет?Л.Н. Трефолев
(1839–1905)
Леонид Николаевич Трефолев родился в небольшом городке Ярославской губернии в скромной помещичьей семье. После домашнего образования он окончил ярославскую гимназию и поступил на службу в редакцию «Ярославских губернских ведомостей». Будучи человеком начитанным, он и сам рано пристрастился к литературе, публикуя свои сочинения сначала в собственном рукописном журнале. В печати его первые стихотворения появились в 1857 г. В дальнейшем почти вся литературная деятельность Трефолева была связана с ярославской периодикой, где печатались не только его оригинальные художественные сочинения, но и переводы, публицистические статьи этнографического и исторического содержания.