Русские против пришельцев. Земля горит под ногами! (сборник)

Волков Сергей Юрьевич

Ему разрешили встать только на берегу. Старик понял, что вышли к Волге, по изменившемуся шуму дождя и размазанному световому пятну с дальнего берега. Там мигал и чиркал вокруг себя лучом мощный прожектор. Кибулис? Или уже пустоши?

– Пронесло? – не то спросил, не то удивился Пуля. – Вернемся – свечку поставлю, тьфу-тьфу-тьфу.

Макс смотрел в мощный бинокль на реку, прямо в дождь и непроглядную темень. У старика нехорошо заворочалось в желудке.

– Километр двести – километр пятьсот, – сказал из темноты Слепень. – Наш берег пологий, правый – обрывистый, двадцать –

двадцать пять метров.

– Где-то севернее остров, – ответил Макс, не отнимая от глаз окуляров.

Старик не удивился. Местность разведчики знали до последнего оврага, часами сидели над картами, сутками не вылезали из тренажеров. Только старых городов на новых картах не было. Все-таки Самара или Саратов?

– Стремно, – пожаловался Гришка. – Придавят нас на острове, как клопов.

Полтора километра старику не осилить. Макс выбрал неудобную переправу с перевалом на острове из-за него; старик это понял, но привычно отмолчался. И в булькающую от дождя воду полез вместе со всеми, без пререканий.

Спустя минуту он не видел ничего, кроме сплошной дождевой стены. Он барахтался, вспоминая забытые навыки кроля, брасса и простонародного собачьего стиля, и, кажется, висел на одном месте, между черной плотной водой внизу и такой же черной, но чуть менее плотной вверху. Комбинезон, наглухо замкнутый у запястий и лодыжек, слегка надулся, не давая кануть гирей на дно, но двигатель в нем не предусмотрели…

Круглая сомья голова вынырнула у лица. Старик отшатнулся было, но голова закивала совсем по-человечьи, следом за ней из темноты проявилась рука и больно ударила альпинистским карабином по плечевой скобе. Натянулся тонкий шнур, и старика поволокло в сторону, вовсе не туда, куда он греб сначала. Он не сопротивлялся и в меру сил помогал свободной рукой, второй держась за шнур, как за соломинку.

Дно ударило по коленям неожиданно, когда старик вымотался уже окончательно и готов был резать шнур. Макс выволок его на черный берег и уронил в мягкие гнилые водоросли – их много скопилось на берегу. Тут же растворился в темноте, а на смену ему, сдавленно матерясь, ползла из воды еще одна фигура. Старик узнал Чижа. По голосу.

– Не сиди, Старый, – прохрипел Гришка. – А ну бегом!

Разведчики побежали в темноту короткими перебежками. Когда бежать, а когда ползти – эту науку старик так и не освоил, решил довериться Гришке. Оказалось, зря. Добежали до какой-то ямы (Гришка нырнул, старик провалился, едва не переломав ноги) и замерли, потому что из дождя явственно проявился давешний моторный мяв.

Беспилотник прошел прямо над головой и исчез в темноте. Судя по звуку, заложил крутой вираж.

– Где наши?! – отчаянно прошептал Старый.

– Не кисни, штабной, – фыркнул Гришка. – Куда они денутся с этой планеты?

Действительно, спустя десяток томительных минут и два прохода шпиона над головой на старика упал Макс, а следом за ним Слепень.

– Пули нет, – сообщил Максим, и все снова замерли, пережидая беспилотник.

– Час на поиски, – приказал он, когда шпион отошел на приличное расстояние. – Мало ли что… Пойдем от берега.

Старик держался

между Максом и Гришкой, как приказали, и чувствовал себя паршиво. Ему казалось, что винят его: переправлялись всегда парами, не упуская друг друга из виду, но Макс возился с ним и за Пулей не уследил.

Старик заметил подозрительное облачко первым, совершенно случайно. Впереди кто-то дышал, струйки теплого пара хорошо просматривались в тепловизор.

– Пуля? – шепнул старик, неосторожно приподняв голову.

Шпион мявал за плечом, но пока далеко. Что он тут делает? – мимолетно удивился старик и обмер, потому что увидел еще одно облачко, ближе. И еще одно, сбоку.

Ни звука не раздалось, когда на ближайшее облачко ринулся Гришка. За ним Слепень. Макс успел оттолкнуть старика и выхватить нож. Тень, едва выделяющаяся на фоне ночи даже через тепловизор, скользнула к нему. Макс сдавленно охнул и сделал какое-то змеиное движение. Тень отвалилась вбок, но на ее место пришла другая. Они схватились, разведчик и невидимка, а старик лихорадочно зашарил по груди. Нож! Десантный нож в нагрудном креплении!

Достать его он не успел. Еще одно облачко метнулось прямо на него. Старик подхватил нападающего, неожиданно легко перевернул и вдавил в землю.

И тут же закоченел.

Дримерский аппарат, любопытно цокая акустическим радаром, неспешно проплыл над полем безмолвной битвы. Старик слышал, как бешено стучит сердце врага прямо под его сердцем. Слышал, как булькает кровь, выталкиваемая из раны, где-то в той стороне, где остался Макс.

Шпион удалился, пошел на очередной круг, и старик едва не закричал – его схватили зубами за пальцы, и, наверное, искалечили бы, но рядом материализовался Гришка и без раздумий ударил врага в голову. Хватка ослабла, но дыхание на ладони старик чувствовал.

– Слепень, Чиж? – едва слышно позвал Макс.

– Мой готов, – отозвался Гришка. – Еще один в отключке.

– Я своего уделал, – утробно зашептал Слепень. – Зацепил немного, гад!

– Старый?

– В порядке, – прохрипел старик, стараясь, чтобы голос не дрожал.

Шпион сделал еще один круг над ними, ему что-то казалось подозрительным, и, наконец, взял курс на реку.

– Старый, разворачивай лагерь, – скомандовал Макс. – Слепень, Гришка, трупы за вами – чтобы никаких следов! Где пленный?

Под маскировочной сетью перевели дух. Когда вернулся Гришка и доложил: «Пуля все. Прямо на них вышел. Ножа достать не успел, с-скрипач», Макс тряхнул пару раз пленника, точнее пленницу – совсем молоденькую круглощекую девчонку с выкаченными от ужаса глазами, и оставил приходить в себя.

Решил заняться раненым.

– Слепень, покажи, – велел он, и ефрейтор послушно расстегнул комбинезон.

Старик содрогнулся, и даже железный Макс с резким свистом втянул воздух. Силовой кастет пробил защиту и раздробил ключицу. Осколок розовой кости торчал из медицинского герметика, которым умный комбинезон залил рану; встроенные жгуты перетягивали и сломанную руку, плечо. Почерневшую уже кожу пятнала засохшая кровь. Бледный Слепень даже глаза не скосил. Смотрел Максу в лицо.