Русский частокол
Шрифт:
– Да мало ли? Пригодится.
– Нам бы только выкрасть Ведану, более ничего. Свара с хазарами нам не нужна.
– Кто знает, Вавула, как дело пойдет.
– Где кони?
– Рядом.
– Что на селе?
– Как и должно быть – тихо. Идем.
Кони стояли у одинокой старой березы с мешками на головах. Вавула спросил:
– У табуна тебя никто не видел?
– Если бы видел, я бы не привел коней.
– Твоя правда.
Они отвязали коней и повели их в обход села, к лесу. За селом сняли мешки, вскочили верхом и поскакали к месту, где в праздник гуляли жители Вабежи. Дождя не было, следы остались. По ним и двинулись. Коваль иногда спрыгивал с коня, смотрел землю. Говорил: «Есть следы», запрыгивал обратно, и они продолжали путь. Ночь вступала в свои права.
Возле старых сосен Коваль остановился. Отсюда был слышен запах дыма.
– Лагерь хазар близко.
– Ну да, тут же елань большая.
– Далее пешком пойдем.
Они соскочили на землю, привязали коней к деревьям, надели им на морды мешки. Пошли лесом. Скоро вышли к елани, увидели на дальней стороне у болота большой шатер, рядом еще один, поменьше, по краям елани юрты, посредине табун, более десятка шалашей. Догорали костры в ямах, на срубленном дереве сидел хазарин и держал между ног саблю.
– Гляди, Сидор, – указал на него Вавула, – стража.
– Пустое. Ветер на нас. Треба бы проведать, где Ведана.
– В одном из шатров.
– То понятно, но – в каком?
– Большой наверняка самого тархана. Он при себе держать Ведану не будет, у него наложницы есть. Значит, в малом она, с сыном его и помощником.
– А если он, этот хазарин проклятый, уже надругался над ней?
Коваль вздохнул:
– Мог. Хотя гляди на кострища, они еще затухают, в шалашах и юртах только укладываются, то заметно. Видать, недавно жрали мясо. Не время насильничать. Сейчас время, но кругом тихо, а Ведана сопротивлялась бы, кричала. И шевеление было бы. А ничего нет.
– Если сын тархана надругался над Веданой – убью.
– Его или ее?
– Его, ее-то за что?
– Правильно. Обходим стан, заходим с болота.
– Но тогда нас учует хазарин-сторож. Ветер-то с той стороны.
– Не учует, часто хворост в костер подкладывает, дыма много, сквозь дым не учует. Да и ветерок на середине елани гуляет кругом.
– Ладно, идем.
Друзья обошли елань. Они знали об этой поляне, охотились здесь, поэтому пробирались уверенно даже во тьме. А главное – бесшумно. Угрожающе крикнул в ночи сыч, ухнул филин, мужики встали. Сторож вытер слезящиеся от дыма глаза, посмотрел по сторонам. Кони спокойны, значит, крупного зверя нет. А от птиц, даже хищных, вреда не будет.
Мужики продолжили путь.
На юге обошли елань по лесному участку между поляной и болотом шириной саженей в десять. Как раз хватало скрытно пройти. Домогались мошкара и комары, но что это по сравнению с хазарами? Да и привыкли местные к мошкаре. Вовсю стрекотали кузнечики. Те вообще безобидны. Пройдет время, умолкнут. Гнуса возле болота больше, чем в поле, но мошкара и комарье, это не шершни, слепни или оводы – те днем достанут, ночью не видать. Впрочем, вся эта орда насекомых не особо волновала друзей, сейчас их беспокоило другое: как без ошибки определить, где находится Ведана.
Пройдя участком от болота до елани, Вавула и Коваль залегли у куста недалеко от большого шатра. Оттуда слышались голоса, среди них – один молодой. Коваль взглянул на Вавулу:
– Никак отец и сын в большом шатре.
– Там еще кто-то.
– Помощник тархана. Значит, чего? Надо слушать малый шатер, ползем к нему.
Подползли. Внутри тишина, и вдруг – голос женский:
– Ты, полянка, смирной будь. Джабу не надо злить, злой Джабу убить может. Терпи, привыкнешь.
– Я не хочу.
– А кто у тебя спросит, чего ты хочешь? Теперь ты раба, будешь делать все, что повелит хозяин. Уже сегодня.
Хазарка засмеялась каркающим смехом.
– Слыхал? – встрепенулся Вавула.
– Слыхал. Ведана тут, к ней приставлена женщина, сын тархана может прийти в любой момент. Надо вытаскивать Ведану немедля.
– Чего с хазаркой делать станем?
– Там видно будет.
Достали ножи. Вавула сказал:
– Я режу шкуру, ты бросаешься внутрь…
Коваль вздохнул:
– Да знаю я, главное, чтобы хазарка не крикнула.
– Тогда вперед!
Друзья подползли к шатру.
Вавула достал нож, проткнул полог, рванул лезвие вниз, шкура поддалась. Коваль отодвинул Вавулу и через широкий порез ворвался в шатер. Хазарка, увидев его, открыла рот от изумления. И не успела поднять шум. Коваль ударом кулака лишил ее сознания.
Шатер освещали две плошки. Свет неяркий, но все видно. Ведана, связанная, сидела в самом углу на куче подушек.
– Ты кто?
– Леший, – усмехнулся Коваль.
Ведана испугалась:
– Зачем пришел? Не хочу в лес.
– А со мной пойдешь? – спросил зашедший следом за Ковалем сын Дедила.
– Вавула, ты?
– Я, родная, а это, – он указал на Коваля, – мой друг из нашего села. Бежать надо, Ведана, а то Джабу скоро придет.
– Я хоть щас.
Коваль меж тем раздвинул полы шатра, осмотрел поляну. Хазарин-сторож залег у костра и смотрел в противоположную сторону.
– Идем чрез прорезь, – решил Коваль.
– А хазарка не очнется?
– Не скоро.
Выползли из шатра, и сразу в кусты, к болоту, потом бегом вокруг елани, к коням.
Коваль проговорил:
– Не догадались третьего взять.
– Ничего, Сидор, мы с Веданой на одном. Мой конь крепкий, двоих вынесет.
– Ну так скачем отсюда, покуда хазары не хватились.
Они вскочили на коней. Вавула только слегка помог суженой. Женщины, как и мужики в их селе, управлялись с конями свободно.
Вот только разогнаться они не могли. Тропа, что выбрали, была узкая, ветки деревьев хлестали по лицу.