Русский диверсант Илья Старинов
Шрифт:
— Все ваши слова надо проверить и доказать. Собирайте справки. А партбилет пока останется у нас.
Старинов выглядел очень растерянным, и в этой связи начальник политотдела ему посоветовал:
— Не теряйте голову. Собирайте нужные документы. Мы запросим архивы.
В голову Старинова закрадывались дурные мысли. Подозрения в умышленном изменении фамилии, в обмане партии, чуть ли не в измене? Что будет?
Илье Григорьевичу пришлось собирать справки о том, что он Старинов, а не Стариков и что действительно бежал
Первым делом он направился в свою академию.
— Черт знает что! — воскликнул, выслушав его историю, начальник факультета Дмитриев. — А ну подождите минутку.
Он достал бумагу и тут же от руки написал нужную справку.
— Все уладится, Илья Григорьевич! — уверенно говорил Дмитриев. — Вы же сами слышали товарища Сталина, помните, как он призывал беречь и ценить кадры. Просто какое-то недоразумение, а может быть, и клевета.
Теперь предстояло ехать в родную деревню.
В Орле Старинов сошел с большим рюкзаком, зная, что в сельмагах многого не купишь, запасся сахаром, селедкой и даже белым хлебом.
В 1935 г. из Орла в деревни автобусы не ходили. Илье Григорьевичу пришлось шагать по обочине.
Старинов остановился у своего друга Архипа Царькова. Сели за стол. Хозяйка подала картошку в чугуне. Илья Григорьевич вытащил хлеб и сельди.
На следующий день Старинов с Царьковым отправились по соседним деревням искать однополчан, которые хорошо помнили Илью Григорьевича. Таких нашлось немало, и он собрал целую груду справок. Заверять справки поехали в город Волхов. Там все обошлось без волокиты.
В Ленинграде Старинов отвез справки в политотдел. Ему сказали, что все проверят, а пока посоветовали подождать. Ждал он долго. Его временно отстранили от работы с секретными документами, не посылали сопровождать руководство.
Наконец последовал вызов в политотдел спецвойск гарнизона.
— Ну вот, все и проверили, — встретил его начальник политотдела. — Теперь вас никто беспокоить не будет. Понимаю, нелегко вам все досталось, но…
Когда были закончены формальности, начальник политотдела вручил Илье Григорьевичу новый партбилет и, крепко пожимая руку, извинился.
Испания
Лето 1935 г. началось жаркими безоблачными днями, светлыми ночами и тревожными сообщениями телеграфных агентств. В Испании, где на февральских выборах победил Народный фронт, открыто выступили против законного правительства фашистские генералы.
Никто не сомневался, что Франко и его приспешникам придется не сладко. Мятежники, обманувшие часть армии, никогда бы не выстояли против народа. Но на помощь им пришли фашистские Германия и Италия. Гитлер и Муссолини послали мятежникам авиацию, танки, регулярные части.
В СССР забурлили митинги, прошли демонстрации солидарности с республиканской Испанией.
Советские люди решили оказать борющимся испанским республиканцам не только моральную поддержку, но и материальную помощь. Начался сбор средств. Трудовые копейки быстро складывались в миллионы.
Первые двенадцать миллионов рублей ВЦСПС перевел в июле на имя премьер-министра Испании Хираля.
Немецкие и итальянские антифашисты, англичане и американцы, чехи, поляки и венгры ехали в Испанию, чтобы с оружием в руках бороться против мятежников.
Старинов не находил себе места в спокойном кабинете военного коменданта. Конечно, Испания могла обойтись без него. Но он все равно мечтал о ней. Ему казалось, что партизанская подготовка и несколько военных специальностей, которыми он владел, могут пригодиться республиканской армии. Тем более Илья Григорьевич знал, что в Испанию едут добровольцы и из Советского Союза.
После долгих раздумий он написал рапорт народному комиссару обороны с просьбой направить в Испанию и подробно изложил выношенные им планы обучения республиканских войск действиям в тылу врага.
Рапорт дошел до адресата быстро. Старинова стали вызывать в различные инстанции. Но дальше расспросов о том, откуда ему известно, что в Испанию едут добровольцы из СССР, дело не шло.
Неожиданно Старинов встретил на вокзале бывшего начальника учебной части железнодорожного факультета Военно-транспортной академии РККА М. В. Обыдена.
Они заговорили об Испании. Михаил Васильевич был участником первой мировой и гражданской войн, старым членом партии. Он хорошо знал Илью Григорьевича по академии. Естественно, последний рассказал ему о своем заветном желании попасть за Пиренеи.
— Надо подумать, — не сразу отозвался Обыден.
— Подумать?
— Видишь ли… Только это должно остаться между нами. Я имею некоторое отношение к отправке добровольцев.
Илья Григорьевич не поверил своим ушам.
Михаил Васильевич обещал доложить о желании Старинова руководству и уехал в Москву. А через три дня в комендатуру поступило телеграфное распоряжение: «Немедленно командируйте зам. ЗКУ Старинова в Москву».
Военная подготовка Ильи Григорьевича удовлетворила московских специалистов, занимавшихся отправкой добровольцев в Испанию. Однако возникла проблема с языком. Вскоре она разрешилась. Старинову дали переводчицу — молодую, высокую, красивую девушку. Звали ее Анна Обручева.
Вечером того же дня Илья Григорьевич с Анной стояли на перроне Белорусского вокзала возле готового к отправке поезда Москва — Столбцы.
В поезде ехали с удобствами. Мягкие диваны, зеркала, полированное красное дерево, надраенные до солнечного блеска ручки дверей, мягкий свет настольной лампы — все в купе международного вагона свидетельствовало о комфорте и призывало к покою. Но покоя Старинов не испытывал. Им с Обручевой предстояло через день пересечь Польшу, а это сулило ему мало приятного.