Русский хан. Дилогия
Шрифт:
– Василий, поди, покличь Дусю, мы не пировать пришли, кроме кваса ничего не надо.
Он умчался, на кухне возникла короткая перебранка. Наконец уселись за стол, для начала угостились медовухой, затем стали дегустировать холодный ядреный квас. Хозяйка от медовухи пришла в себя и довольно связно ответила на мои вопросы. Оказывается, у простого народа я в очень большом авторитете и уважении. Мой портрет, считай, в каждой избе висит в красном углу.
– За что мне такие почести, хозяйка?
– Светлый хан Владимир, народ ведь только при тебе стал жить хорошо, о детишках наших заботишься –
Посидев немного, одарив хозяйку золотым и поблагодарив за гостеприимство, покинули дом.
Выйдя на улицу, обнаружили небольшую толпу – человек пятьдесят. Поклоны, приветствия и слова благодарности посыпались со всех сторон. Шепнул пару слов Василию – тот принялся раздавать медяки.
В некоторой задумчивости пребывал всю дорогу до «оружейки». Не ожидал, честно говоря, такой народной любви. И ведь специально ничего не делал, просто старался быть справедливым и жить по совести. Конечно, мне было приятно, чего скрывать, но как-то и дискомфортно. Народ должен жить хорошо, а как иначе? Да и что за правитель, у которого люди живут в нищете? По моим внутренним убеждениям, таким деятелям во власти делать нечего.
В мастерской кипела работа – устанавливали кран-балкой станки, сделанные моим синтезатором. На берегу собирали водяные колеса – мастер пообещал закончить к концу недели. Недалеко от забора мастерской ставили ветряки, генераторы из терема доставили два дня назад. Следующее по плану – кузни. В третьей по счету наткнулся на примечательного парня. Молодой кузнец, лет двадцати пяти, среднего роста и с мощной мускулатурой, творил из железа уникальные вещи. Осмотрев выкованную им саблю, заметил еле видный рисунок сплетающихся волокон стали.
– Сколько слоев? – спросил я.
– Около пятисот будет, Светлый хан.
– Сам придумал? Кузнец молча кивнул головой. Я присмотрелся к нему внимательнее: аура чистая, с золотым отсветом. Вмиг понял – передо мной творческая и в чем-то гениальная личность.
– Пошли, разговор есть.
Выйдя на свежий воздух, присели у стены на лавочку. Его звали Никита Коваль, работал у дяди в кузне с юных лет, сирота и пока холост.
– Скажи, Никита, кроме тебя есть еще здесь такие кузнецы? Со своими придумками в изделиях?
Парень подумал и назвал одно имя – Юрий Коротыш.
– Значит, так, Никита, завтра с утра вместе с Юрием подгребайте к моему терему – охрану я предупрежу. Вас нужно многому научить, после учебы предлагаю работу в оружейных мастерских. Оплатой не обижу, главное – самим интересно будет.
Парень с достоинством поклонился:
– Светлый хан, спасибо из предложение, но дозволь сначала с дядей посоветоваться.
– Иди, советуйся.
– Чо, прямо сейчас?
– А почто время тянуть? Иди. Никита вскоре вернулся – дядька дал добро.
– Ну и ладушки. Завтра с утра жду. Придя домой, поиграл с сыном и, поручив тигру с ним нянькаться, уселся за компьютер.
Я составил программу с прицелом на будущее и широким охватом предметов. Мне нужны специалисты-универсалы, им самим придется учить других.
Утром пришедших парней привели в мой кабинет. Объяснил им процесс учебы и взял с них слово – держать язык на привязи. Две недели занимался с ними по индивидуальной программе. Для их отдыха использовал гипносон.
На девятое мая отпустил кузнецов домой, на три дня. В День победы ко мне пришли гости – Семен с Карчи. Поздравляли с днем рождения сына, преподнесли ему подарки. Марьяша для порядка посидела с нами часок и удалилась с Ванюшкой на руках. Стол ломился от яств: копченая осетрина, истекающая жирком, куропатки и зайчатина с мочеными яблоками, поросенок с хреном, уха стерляжья – все, что душа желает. Большой выбор напитков – медовуха, немецкое, греческое, испанское вина. Мальчишник удался на славу, пообщались, расслабились неплохо. Затронули несколько актуальных тем. В самый разгар веселья черт принес Василия.
– Тревога, Светлый хан, радист принял три девятки.
«Началось», – мелькнуло в голове.
– Подождите, я быстро, – и пошел в пристройку терема, там обитали радисты. На связи оказался тесть.
– Монголы, Владимир, их видели по ту сторону гор. Твой воин весть доставил, он наткнулся на наш сторожевой отряд.
– Все понятно. Моя экспедиция напоролась на разведку монголов. Толгат-хан, мои люди живы?
– Все хорошо, Владимир, монголы их не заметили.
– Толгат-хан, Шейбани-хан идет, у него не больше семи туменов, послезавтра я со своими туменами выхожу к тебе.
Тесть поинтересовался, как здоровье внука и дочери, я его успокоил – все в порядке, и мы распрощались. Я вернулся к гостям в зал.
– На Урале появился Шейбани-хан, срочно всех темников ко мне, жду всех через полчаса в кабинете.
Семен с Карчи молча убежали.
– Василий, скажи слугам, пусть здесь уберут, – я кивнул на ломящийся стол.
Пройдя в кабинет, расстелил на столе большую карту и призадумался. Совершенно очевидно, что Шейбани-хан пойдет со своими туменами, минуя Урал по южной его части.
– Чего ему через горы переться? Пусть сторожевые отряды постоянно отслеживают передвижения монголов, это мы с тестем сразу обговорили.
Адъютант доложил о прибытии темников.
– Приглашай в кабинет.
– Господа генералы, я хочу сообщить вам неприятное известие – у Южного Урала замечены воины Шейбани-хана.
С некоторых пор темников стал называть генералами – пусть привыкают. Совещание прошло в ударном темпе. Темники, получив приказ выступать в поход послезавтра, разбежались по своим туменам.
– Генерал Тахир, тебе особое задание. Ты оставишь в Казани гарнизон из тысячи воинов. Тумен разобьешь на два полка и двинешься к южным границам. Постоянно сменяющиеся сторожевые отряды должны находиться на возможном направлении подхода Бату-хана, на расстоянии пятнадцати дней пути. При появлении монголов высылай гонца, дальше по схеме. Все, свободен. А вы задержитесь, – махнул я рукой Семену с шаманом.
– Семен, ты останешься здесь – будешь на связи, и сегодня же шли гонцов на Русь, знаешь, к кому. Карчи, ты со мной в Уфу – тебя хочет видеть Толгат-хан, готовься к дороге. Семен, на тебя оставляю свою семью. Ну все, мужики, разбежались.