Русский хан
Шрифт:
– О чем говорить, купил и купил, что теперь, на каждом углу об этом трындеть?
Юрий Степанович обнял нас за плечи:
– Успокойтесь, молодежь, садитесь за стол, сейчас Ольга Петровна нас покормит.
И отвалил на кухню. Наташа прижалась ко мне:
– Я тебя опять хочу. Опоил девушку приворотным зельем, да?
Хмыкнул и отрицательно покачал головой.
– Наверное, я сошла с ума. Раньше и представить себе не могла, что влюблюсь по уши. По характеру я спокойный и уравновешенный человек. Оказывается, я плохо себя знала. Видишь, говорю с тобой честно и откровенно.
– Ну что ты, разве можно, – я поцеловал ее в маленькое ушко.
– Володя, у меня к тебе просьба – подари оставшиеся ночи мне. Чувствую, скоро уедешь и уедешь надолго.
– Ласточка моя, разве я против? Но что ты скажешь родителям?
– Ничего, найду нужные слова.
– Тогда сегодня поедем к нам, согласна?
– С тобой – куда угодно.
Обняв девушку, задумался: женщины обладают мощной интуицией и инстинктом материнства, в большинстве случаев безошибочно выбирают здоровых, сильных и удачливых особей мужского пола для продолжения рода человеческого. Природа-мать ничего просто так не делает и наградила этим даром женщин не зря: всем хочется иметь здоровых и счастливых детей. Конечно, случаются ошибки и выбирают никчемных уродов, но кто не ошибается?
Пришел в себя от хлопка вылетевшей пробки шампанского. Выпив по паре бокалов шампусика, попросил Юрия Степановича уделить мне пять минут.
Вышли в соседнюю комнату, сели за стол. Юрий Степанович достал из бара «Арарат» и две золоченые рюмки, налил, выпили. Закусили шоколадом – хозяин предусмотрительно прихватил со стола в зале.
– Слушаю тебя, Володя.
– Юрий Степанович, поскольку вы родители Наташи, мне небезразлична ваша дальнейшая судьба.
И открытым текстом выдал ему дальнейший ход событий. Посоветовал и на пальцах объяснил, как из Управления, его трестов и филиалов создать акционерное общество и что такое контрольный пакет акций. Рассказал о дефолте и воровской ваучеризации. Также посоветовал к восемьдесят пятому году создать свою силовую структуру, под видом охраны, и ни в коем случае не верить обещаниям будущих лидеров власти – почти все они агенты влияния янкесов и западных стран.
– Юрий Степанович, сделай одним из своих заместителей Игоря Ковтуна. Знаю его десять лет, у него ясная голова и деловая хватка, в будущем можете помочь друг другу.
– Откуда информация, Володя?
– Из прямых источников, есть свидетель будущего безобразия – мой друг Семен Скуратов, Наташа его знает. Он из девяностых годов, перемещенный во времени, и, поверьте мне, это действительно правда.
– Дела… – Наташин отец неожиданно выматерился. – Такую страну продали, козлы.
– Юрий Степанович, через Наташу я передам вам семьдесят тысяч долларов, а может, и больше, вложите их в дело, только зря не рискуйте и не связывайтесь с москвичами – кинут вас не задумываясь. Прибыль пополам. Устраивает?
Наташин папа с ошалелым видом кивнул.
– Вернемся в зал, а не то наши дамы рассердятся, – улыбнулся я.
Посидели с часик, Ольга Петровна оказалась эрудированным и интересным собеседником. Затем я откланялся, и мы с Наташей отправились к нам. Стоял чудный вечер, а поскольку весь город утопал в зелени, нередко можно было услышать соловья и всяких других певчих пичуг. Поставив машину в гараж, остановились и послушали соловьиные трели.
– Красиво поет, да, Володя?
– А то.
Такая серенькая, невзрачная птичка, и что выделывает – загадка природы.
Дома попали с корабля на бал – от стола к столу. Мама кормила Семена ужином. Достав из холодильника бутылку, я разлил по рюмкам коньяк и объявил Наташу своей невестой. Слегка опешившие Семен с мамой выпили вместе нами по рюмке.
– Мама, Наташа сегодня ночует у нас, так надо, – пресек я возможные дискуссии.
– Семен, извини, сегодня тебе спать на кухне.
– Все нормально, хан, нам, солдатам, не привыкать.
Тьфу на тебя, за языком совсем не следит, мама с Наташкой сразу ушки навострили. Исподтишка показал Скуратову кулак.
Разместив Семена, я плотно закрыл двери спальни.
– Милая, предупреждаю сразу: кричать и стонать про себя, перед мамой неудобно, сама понимаешь.
Наташка кивнула и с улыбкой ушла в ванную. Я разобрал диван, застелил, и тут снова явилась незваная гостья – совесть.
– Кто тебя звал, чего приперлась? Спала бы себе, да спала.
– Ага, с тобой поспишь. Вот пришла глянуть в глаза твои бесстыжие. Ишь, хорошо как устроился – в каждой эпохе по жене. Извращенец! Ты же православный, а ведешь себя подобно нехристю, тебе скоро гарем подавай.
– Ну до чего же ты правильная, да нудная. А если я всех их люблю? И вообще, катись отсюда. Без приглашения не приходи – дверь не открою.
Шутки шутками, а трепыхания совести и некоторый дискомфорт на душе я все же испытывал.
Вернулась Наташа, и мне стало не до полемики с самим собой. Интересно, что все три мои избранницы – красавицы с великолепными фигурами и интеллектом, то есть они личности, а не пустые куклы, хотя общепринято, что если красавица, значит дура непроходимая. Повезло мне или нет, покажет будущее.
Обнаженная Наташа – эталон красоты женского тела, причем блондинка натуральная. Не хочу описывать очередную безумную ночь, скажу одно – моя любимая женщина великолепная любовница и подходит мне по всем параметрам.
Утром, до завтрака, предложил Семену избавиться от семидесяти пяти штук гринов. Скуратов отчего-то воспротивился – ну хозяин, барин.
Предложил Наташе отвезти ее на работу.
– Нет, Володя, лучше подкинь до дома, я с папой на его служебной машине доберусь. Мам, возьму у тебя часть долларов – их пристроить нужно.
– Да хоть все забери, зачем они мне?
– Придет время – увидишь.
Снял со шкафа чемодан и отслюнил триста штук зелени. Сложил триста семьдесят тысяч баксов в большой пакет и, взяв из тумбочки родной паспорт с трудовой книжкой, подхватил под руку Наташу. Подвез ее до дома, вручил пакет:
– Передашь папе, он знает, что с этим делать. Ольге Петровне нижайший поклон, скажешь спасибо за дочку.
Девушка рассмеялась:
– Во сколько увидимся?
– Наташа, есть предложение: прихвати Элю и махнем вчетвером в Чернолучье.