Русский школьный фольклор. От «вызываний Пиковой дамы» до семейных рассказов
Шрифт:
Объединение Пиковой дамы и Черной руки происходит не только в страшных историях, но и в вызываниях, где тоже есть опасность, что из зеркала появится черная рука. Оно становится возможным благодаря тому, что Пиковая дама обладает даром вселяться в другие существа. Так, в одном рассказе из разрубленной стеклянной куклы «вышла» рука, а из руки — Пиковая дама [34] . При этом повествование часто строится таким образом, что остается неясным, являются ли Черные руки частями тела Пиковой дамы или же они действуют как самостоятельные существа заодно с ней (№ 27, 28).
34
Зап. Л. Перетятько и 3. Жумалиевой от Гали Сытиной, 7 лет. Г. Петропавловск Казахской ССР. 12.07.1980.
Как уже упоминалось, в страшных историях Пиковая дама выступает в двух ипостасях: как спасительница и как вредительница, причем второй образ значительно более распространен, чем первый. Добрая Пиковая дама упоминается в тексте № 22, а в тексте № 23 пиковая дама (карта) спасает девочку от смерти. В остальных случаях
35
О пародиях в детском фольклоре см.: Мухлынин М. А. Пародирование страшных рассказов в современном русском детском фольклоре Ц Мир детства и традиционная культура. М., 1995. С. 27 — 59.
Тема карт в детском фольклоре не ограничивается Пиковой дамой. В публикуемой нами подборке есть и рассказ о вызывании дамы треф (№ 13), и страшная история, в которой наряду с Пиковой дамой действуют и другие карты (№ 24). О том, что оживающая фигурная карта представляет собой частный случай оживающего изображения, напоминает текст № 25, где Пиковая дама нарисована на картине, стоящей в детском саду.
Несколько особняком стоят два текста, помещенные нами в разделе Смесь, поскольку они не относятся к детскому фольклору. Под № 36 приведен любовный заговор, в котором упоминается Пиковая дама. По-видимому, это сравнительно поздний текст, отражающий влияние карточной символики на сферу любовной магии. Другой текст, легенда о Пиковой даме и ее дочери Элизе (№ 35), быть может, наиболее интересный из нашей коллекции. Легенда записана от девочки, которая слышала ее, в свою очередь, в деревне от старой цыганки. В легенде также действуют разные карты, однако интересна она не только этим. Дело в том, что сюжет легенды вызывает ассоциации с «Пиковой дамой» (не столько с повестью, сколько с оперой П. И. Чайковского) и с «Бедной Лизой» Н. М. Карамзина: Пиковая дама держит взаперти свою дочку Элизу, та влюбляется в юношу, который погибает из-за нее, и в конце концов топится в озере. Кроме того, существенный интерес представляет помещенное в примечании к этому тексту описание жертвоприношения козла, имеющее архаические черты. В целом эта легенда заслуживает специального исследования, мы же вынуждены ограничиться пока ее простой публикацией.
III
При чтении текстов о вызывании Пиковой дамы неизбежно возникает вопрос о том, что в них реально, а что относится к области фантазии. Детская субкультура в силу ряда причин создает своеобразную собственную мифологию, обладающую некоторыми чертами традиционных мифологий.
Для наших целей достаточно отметить следующий признак мифа, противопоставляющий его простой выдумке, игре воображения: с точки зрения носителя культуры, оперирующей мифами, они имеют объективное существование, миф дается свыше человеку, который может воспроизводить его в рассказе или действии, но не создается самим человеком и не зависит от его воли.
С точки зрения, внешней по отношению к культуре, вопрос будет идти о реальных субстратах мифа, о механизмах его создания, хранения и воспроизводства. В обществах архаического типа важнейшими механизмами такого воспроизводства являются ритуал и сновидение. Ритуал «разыгрывает» миф, сновидение «преподносит» его сознанию как некую объективную данность.
Если посмотреть под таким углом зрения на тексты детского фольклора, то можно и у них обнаружить определенный реальный субстрат. Вызывание Пиковой дамы представляет собой своеобразный ритуал, причем этот ритуал весьма напоминает гипнотический сеанс. Вызывание Пиковой дамы, по-видимому, потому и получило такое широкое распространение, что позволяет видеть «наяву» появление чудесного персонажа. Настроенные атмосферой таинственного, темнотой, заранее напуганные возможностью драматического финала, дети сидят неподвижно в тишине и пристально смотрят на чуть поблескивающую, темную поверхность зеркала. Как известно, разглядывание какого-нибудь блестящего предмета обычный прием, применяемый при гипнозе. Это позволяет сосредоточить внимание, отключиться от внешнего мира и в то же время действует угнетающим образом на психику. Повышению внушаемости содействует и таинственная природа зеркала и карт — своеобразных материализованных воплощений мифологемы двойничества.
В результате пристального вглядывания в поверхность зеркала, под влиянием утомления глаз и общего подавления сферы личности у ребенка, и без того обладающего повышенной внушаемостью, начинаются зрительные галлюцинации. В такой обстановке в зеркале начинают видеть именно то, что ожидают в нем разглядеть. Полная аналогия обнаруживается в традиционных гаданиях: «По мнению крестьянских девушек, на рождественских святках можно и наяву увидеть суженого в зеркале. С этою целью гадающая девушка должна усесться в пустой избе на печи, поставить за трубою зеркало и перед ним свечу и потом смотреть в зеркало до тех пор, пока в нем не покажется суженый. Другими словами: нужно просидеть перед зеркалом, смотря в одну точку, до тех пор, пока не начнется галлюцинация...» [36]
36
Копаневич И. К. Рождественские святки и сопровождающие их народные игры и развлечения в Псковской губернии. Псков, 1896.
То, что именно видят дети в зеркале, описывают по-разному. Чаще всего там появляется женщина — ожившая Пиковая дама, иногда — ее большой глаз (№ 6) или же из зеркала тянутся руки (№ 19). Согласно ряду описаний, Пиковая дама идет из глубины зеркала по направлению к вызывающему и одновременно увеличивается в размерах, занимая собой все зеркало: «Рассказывают, что появлялся там сад и тропинка. А по ней шла дама эта. И сразу бросали зеркало, потому что страшно было. Она задушить может <...> Говорят, что расширяется лицо, потом глаза проваливаются и уши выходят за пределы зеркала, и сад появляется» [37] ; «И возникают там галлюцинации всякие <...> Сперва что-то далекое должно появиться, потом крупное лицо и глаза крупные-крупные» [38] . Эти данные основаны, по-видимому, на реальных впечатлениях, ср. описание девичьего гадания: «Ставят два зеркала друг против друга и между ними две зажженные свечи. Зеркала помещаются так, что, взглянувши в одно из них, видишь целую галерею без конца. Загадывающая особа помещается перед зеркалом и пристально смотрит в одно из них; по прошествии некоторого времени в зеркале начинают показываться неясные, как бы в тумане, фигуры, которые, становясь мало-помалу явственнее, приближаются к загадывающему лицу, которое по ним заключает о судьбе своей в наступающем году» [39] .
37
Зап. автора от девочки, 13 лет. Ленинград. 1.06.1982.
38
Зап. автора от Олега Аслаева, 13 лет. Ленинград. 1.06.1982.
39
Святочная книжка. Колдунья, раскрывающая будущее в 34 различных гаданиях, по которым девицы и холостые узнают о своих суженых, а замужние — любовь или измену мужа. М., 1862. С. 7 — 8.
В то же время публикуемые нами тексты явно отражают влияние нового, «кинематографического» зрения, рано усваиваемого детьми. Характерно, что приближение персонажа в зеркале заканчивается своеобразным «крупным планом». Особенно любопытно в этом отношении вызывание глаза Пиковой дамы, который понимается как самостоятельный персонаж и способен даже задушить ребенка (№ 6). Порой само зеркало описывается наподобие теле- или киноэкрана: «Из зеркала стане свет, и паявица дама» (№ 3). Напоминают кинематографические эффекты и эпизоды исчезновения Пиковой дамы: «Сделала Пиковая дама это и растворилась в воздухе» (№ 22), «Сначала пошел дым. Потом заискрилось и, наконец, вспыхнул огонь. Потом он стал постепенно исчезать. Не тухнуть, а исчезать» (№ 14).
Особая опасность вызывания обусловлена тем, что Пиковая дама целиком или отдельные части ее тела якобы могут выйти из зеркала, причем зеркало воспринимается не как вещь, отграниченная от внешнего пространства, а скорее как рамка, «экран», оформляющий переход из «Зазеркалья» в реальное пространство. Согласно одному из описаний, девочки увидели, что в зеркале шевелится какая-то темная масса — черные волосы; когда одна из девочек приблизила свое лицо к зеркалу, волосы облепили ей лицо, она попыталась отодрать их ногтями и оцарапалась [40] . По другому сообщению, девочка увидела в зеркале белое пятно, которое постепенно увеличивалось и наконец вышло из зеркала (№ 15). По-видимому, в основе этого описания тоже лежат какие-то реальные зрительные впечатления. Могу сослаться на свой визионерский опыт: когда я пытался воспроизвести вызывание Пиковой дамы в соответствующей обстановке, то скоро увидел в зеркале шевелящуюся белую массу. В описаниях девичьих гаданий обычно упоминается, что перед появлением видения зеркало тускнеет или же возникает эффект, как будто в зеркале рассеивается туман [41] .
40
Зап. автора от Аллы Бреннер, 14 лет. Ленинград, 28.06.1982.
41
Киевская ворожея, или Зерцало волшебных открытий. Древние и современные способы гаданий для всех, желающих узнавать свое будущее. — Золотая угадчица, или Новооткрытое таинство древнего олимпийского гадания на все случаи жизни на колоде карт, состоящей из 36 фигур, превосходно отпечатанных красками. Сочинение гречанки Эрминии. В 4-х частях. М., 1878. С. 97, 99.
В традиционной культуре существовал определенный параллелизм между сновидениями и обрядами с зеркалом. Например, во время святочных гаданий девушка или вызывала жениха с помощью зеркала, или ожидала его прихода во сне. Возможны и контаминированные варианты:
...А под подушкою пуховой Девичье зеркало лежит. Утихло все. Татьяна спит. И снится чудный сон Татьяне [42] .Сон — это своеобразное волшебное зеркало, позволяющее заглянуть в будущее и в мир духов, делающее явным то, что обычно скрыто от человеческого глаза. Зеркало же обладает гипнотическим воздействием и позволяет человеку видеть «сны наяву». Таким образом, «Зазеркалье» принципиально изоморфно миру сновидений.
42
Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 10 т. М., 1957. Т. 5. С. 103 — 104.