Русский транзит-2 (Образ зверя)
Шрифт:
– Какой порошок,- людоедка растерянно посмотрела на мужа,- стиральный? Нет, не было. А что, должен был быть? Надеюсь, импортный порошок? Ну и сколько килограммов?
– глазах людоедки вновь по-туземски заиграли языки пламени, а на острых скулах проступил лихорадочный румянец.
А Счастливчик с адмиралом лишь молча ловили раскрытыми ртами воздух, по-идиотски тараща глаза. Причем Крестовский без зазрения совести "козырял" своими зияющими под верхней губой пустотами...
"А где же контейнер с мутагеном?
– ломал себе голову обескураженный "показаниями" людоедки Счастливчик.- Один - с костями и табуретками адмирала утонул в карьере, другой - с барахлом "доброго доктора" - уплыл за кордон, третий -
Растерянный Счастливчик вместе с недоумевающим Юрьевым и возбужденным адмиралом, в горячке последних событий забывшим о своих боевых ранах, подошли к бичу, тихо беседовавшему с той самой красивой женщиной, спутницей владельца "мерседеса".
– Простите нас. Хмурое Утро, можно вас?
– обратился к бичу Юрьев.
Бич повернулся и, окинув глазами компанию, сказал женщине:
– Извини, Катя. Все живы? Все целы?
– Все, все...
– А его... вы не догнали?
– осторожно спросил бич.
– Догнали.
– Догнали???
– Бич замер.
– Успокойся, Ваня, его больше нет,- сказал адмирал.
– Значит...- начал бич, радостно переводя глаза с адмирала на Юрьева и с Юрьева на Крестовского.
– Да, Ваня, да... Ты вот что нам скажи, сколько контейнеров было здесь вчера вечером?
– спросил адмирал.
– Два,- ответил бич.
– А третий, третий где?
– крикнули Юрьев и Счастливчик в один голос.- Их ведь всего три было, так?
– Третий еще днем отплыл на иностранном судне,- отвечал бич.
– Да, верно, с Ленькиным барахлом,- нахмурил лоб адмирал.
– Нет,-сказал, опуская глаза, бич,-не с барахлом.
– Что там было???
– хором возопила компания.
– Какая-то отрава, которую те самые господа, что чуть не укокошили Петра Алексеевича, хотели здесь у нас в землю зарыть, ну и отравить все и вся... Насколько опасен этот порошок я из их разговора понял. К счастью, они не видели меня там за ящиками. Знаете, то, что они хотели сделать, то зло, которое они готовили,- выше человеческих сил... Что я мог сделать? Остановить этих людей было не в моей власти, ведь я совсем не герой. Но изменить ход событий я все же мог. Ведь не зря же именно я оказался там в нужный момент?! Да. это было мое дело. И я отправил ядовитый порошок туда, откуда его привезли.- Бич продолжал свой рассказ под гробовое молчание компании.- Вы, наверное, хотели бы узнать как мне это удалось?..-Хмурое Утро улыбнулся.-Довольно просто: с помощью малярной кисти и краски. Мне даже не пришлось ничего выдумывать. Пришли рабочие красить тот контейнер, который нужно было грузить на судно. Естественно, расплачивались с ними заранее и спиртным. Ну, и, как водится, решили ребята перед работой принять для разгона. А как приняли, то где уж там остановиться! Разгонялись, пока все не выпили и не попадали спать. Пришлось мне красить. Только выкрасил я контейнер с порошком вместо контейнера с барахлом... Потом таможня и пограничники, которых заранее подкупили, все быстро оформили. А сам контейнер после покраски даже не досматривался... Да, и еще... Петр Алексеевич, вы уж меня извините, но я, зная, что жена вас растерзает, как только увидит, что именно вы привезли ей с архипелага, поменял номера оставшихся контейнеров, перекрасил их... Ведь тому солидному господину - Лене, так кажется?
– теперь-то все равно. С ним за этот порошок там, за кордоном, сполна расплатятся... Ну и вот, значит, ваша жена увезла контейнер с барахлом, а контейнер с рогами и копытами, соответственно, увез Марсель. Тот молодой человек, что был с вами на архипелаге, верно?
– Бич посмотрел на Юрьева.
Юрьев утвердительно кивнул головой, а Счастливчик, сняв велосипеды, принялся
Адмирал, хлопнув бича по плечу, пошел к своей людоедке и стал уговаривать ее вернуться домой, благо, уже пошли автобусы.
На деревянном ящике у стены пакгауза, крепко обхватив свои озябшие плечи, сидела смертельно уставшая от всех этих погонь и перестрелок Оксана Николаевна. Действительность ее больше нисколько не интересовала. Измученная тревогами и опасностями двух последних дней душа ее была уже не в силах вместить еще хоть что-то, кроме спасительного сна. Нервы ее исчерпали свой ресурс и, надсадно звеня в мозгу на однообразно высокой ноте, в любой момент грозили оборваться. Поэтому она лишь тупо смотрела перед собой и что-то неслышно шептала.
– Ну мне пора,- сказал Хмурое Утро, поднимая с земли свой вещевой мешок,сейчас последнее судно отходит на архипелаг. Как бы не опоздать... Петр Алексеевич!-крикнул он. Вы уж попросите за меня, если они откажутся взять меня с собой.
– Пусть только попробуют не взять!
– твердо сказал адмирал.- Да, Ваня, ты там, на архипелаге, дачу-то мою помнишь?
– За Тайнинским озером?
– Да. Вот тебе все ключи от нее: тут и от входной двери, и от погреба, и от комнат, и, главное, от несгораемого шкафа. В нем план дачи и подземных складов со всеми дверными кодами и шифрами. Живи, Ваня, там тебе всего-и жратвы и питья - лет на триста хватит. Живи, брат, и спасибо за все...
Поблагодарив адмирала, бич торопливо пошел к судну. Рядом, едва поспевая за ним, шла Катя.
– Я поплыву с тобой,-быстро говорила она.-Ты меня возьмешь. Хмурое Утро?
– Ты действительно этого хочешь? Катя, там ведь только тундра и небо, и еще белые медведи.
– Дорогой мой индеец, я сейчас готова с тобой ехать на край света!
– А это и есть край света... Это сейчас ты готова, а потом тебе расхочется, да будет поздно. Это последнее судно. Последнее. Обратно оно не пойдет...
– А матросы?
– Они улетят транспортным рейсом. Их там борт дожидается.
– Все равно я поеду с тобой. Хмурое Утро. Там ведь не нужны паспорт и прописка?
– Не нужны. Там нужно нечто другое .. Нет, ты не сможешь, Катя...
– Что я не смогу?
– Отказаться от этой твоей жизни, от мира, наконец.
– Возьми меня, последний из могикан, возьми! Я откажусь... постараюсь отказаться...
Они подошли к судну, на палубе которого два матроса крепили веревками бочки.
– Я к вам!
– крикнул им Хмурое Утро.- Возьмете на архипелаг?
– Давай, Хмурое Утро, давай! Поднимайся к нам! Эта девушка с тобой??? Вот это да! Ай да бичара! Девушка, вы действительно хотите плыть с этим чокнутым? Там ведь одни собаки да медведи остались!
– во все горло орали веселые матросы.
– Ну, Катя, давай прощаться... Не надо настаивать,- сказал Хмурое Утро, с грустью глядя на женщину.-Ты там действительно не сможешь жить, даже в адмиральской даче не сможешь.
– А что же ты едешь? Разве ты сможешь? Разве тебе там легко будет?
– Не легко... Но здесь, Катюша, мне будет просто невыносимо. Я уже разучился лукавить и еще хочу разучиться говорить.
– Говорить? Почему? Зачем???
– воскликнула она.-Ты же человек, ты ведь не собака. Тебе не нравится город? Хорошо, поедем в деревню ко мне под Тулу: станем заниматься землей, вести хозяйство. Если не хочешь говорить, не будем общаться даже с соседями. Если хочешь, все будет по-твоему!
– Нет, все это уже было. В литературе, в театре. Не хочу больше театра. Больше ничего фальшивого не хочу. Катя, ты ведь даже себе не представляешь, как мне там будет трудно. Да, очень трудно, и все же мне там будет легче, чем здесь. Там я по крайней мере не умру. Ты понимаешь, я не о физической смерти говорю.