Рвать

Федоров Вадим Николаевич

– А это не опасно? – перебила её заведующая и посмотрела на сидящего в кресле и глядящего в потолок Роба. Тот всем видом показывал, что не понимает из разговора ни единого слова, хотя, пусть и с акцентом, но говорил на русском.

– Нет, они же американские, – Адольфовна тоже взглянула на Роба, – никакой опасности. У меня создаётся впечатление, что они нам физраствор присылают. Всё настолько в лёгкой форме протекает. Или вообще никак не протекает.

– Что почём? – пошевелив губами, словно что-то подсчитывая, спросила Ильинична.

– Смотри, –

руководитель охраны подвинулась к ней поближе. – Прививка – полторы тыщи гривен за человека. Платим наличными: двести тебе, пятьсот нам, восемьсот человеку. Главное, чтобы он подпись поставил. Колоть будем или ты, или я. Ну, и за отчётность официально тебе начислим, но это через пару месяцев. За завтра-послезавтра успеем всё провернуть?

– Без проблем, – отозвалась заведующая. – А можно сто человек?

– Сто? – Адольфовна внимательно посмотрела на женщину. – У меня всего пятьдесят доз. Можем только полсотни человек привить. До завтра успеешь организовать?

– Успею, – пообещала Ильинична. – В десять утра можем начать. Я сейчас займусь обзвоном. Противопоказания есть?

– Противопоказаний нет, – ответила Адольфовна. – А что там с невестами?

– Да задолбали они! – внезапно разозлилась заведующая. – Весь телефон оборвали. С родственниками переругалась. Щас поедете, увидите. Весь цвет нашего города у дверей гостиницы клубится.

– Это хорошо, – похабно улыбнулась глава охранников, – это хорошо.

– Слушай, – Таисия Ильинична придвинулась к ней, – а я твоему шефу не подойду в жёны? Я много чего умею. И борщ варю – от тарелки за уши не оттащишь. Правда, я замужем. Но это дело поправимое.

– Не, – помотала головой Адольфовна, – ему не старше двадцати лет надо. Это самое главное условие. Так что никак.

– А этот? – кивнула заведующая на Вадима.

– А этот не иностранец, – в голосе Адольфовны прозвучал металл, – и он мой.

– Поняла, – ответила Ильинична, – я просто спросила. Всё, не смею задерживать. Буду обзванивать народ. Деньги всем нужны.

Вадим в ответ лишь усмехнулся, услышав диалог обсуждающих его женщин.

Все трое вышли из кабинета руководителя санэпидемстанции, сели в машину и поехали в гостиницу.

– А что за прививки от туберкулёза? – спросил Вадим.

– Они не от туберкулёза, – ответила его начальница.

– А от чего? – удивился парень.

– Мало знаешь, много спишь, – раздался голос Роба с заднего сиденья.

– Извините, – сказал Вадим.

– It’s okay (Всё нормально), – добавил американец через некоторое время. – The main thing here is to ask fewer questions and count the money. (Главное, меньше задавай вопросов и считай деньги.)

– I’ll do so (Так и буду делать), – пообещал молодой человек.

– А ти добре англійською говориш (А ты хорошо по-английски говоришь), – похвалила его Адольфовна.

– I wanted to live in America since I was a child (Я с самого детства хотел поехать в Америку жить), – пояснил Вадим и улыбнулся Робу в зеркало заднего вида. Тот хмыкнул в ответ.

Подъехали к гостинице – двухэтажному

кирпичному зданию недалеко от центра городка. Встали напротив, через дорогу. В тени большого дуба.

– Сначала я вхожу, а через десять минут вы, – скомандовала Адольфовна. – Вадим, возьми чемоданы.

Выбравшись из машины, она зашла в гостиницу, по-хозяйски широко распахнув дверь.

Мужчины выжидали в тишине положенные десять минут. За это время из гостиницы выбежала плачущая девица, но вместо неё тут же с разных сторон туда вошли три других. В коротких юбках.

– Come on (Пошли), – скомандовал Роберт.

Вадим вылез из машины, открыл багажник. Достал две увесистые сумки и свой рюкзачок. Подошли к гостинице. Роб открыл двери, и Вадим первым шагнул внутрь.

В небольшом фойе было людно и жарко. Примерно на тридцати квадратных метрах скопилось около двадцати молодых женщин. Все в вышиванках и щедро надушены разными духами. От запаха парфюма и пота у Вадима заслезились глаза.

В правом от входа углу располагался ресепшен. По крайней мере, так было написано на большой доске над стойкой, за которой стояла худая сотрудница в униформе и Адольфовна. Они одновременно что-то втолковывали галдящим женщинам.

Как только Вадим с Робертом вошли, все смолкли. Лишь в углу кто-то пискнул: «Господи, какой хорошенький».

– Good evening (Добрый вечер), – громко сказал американец. Вышиванки выдохнули и вразнобой поздоровались.

– Пропустите гостей! – скомандовала Адольфовна и, протягивая Робу два ключа с висящими на них металлическими шариками, добавила: – You, Mr. Robert, will have a suite on the second floor. We’ll be in the next room, in the sixth. (Вам, господин Роберт, люкс на втором этаже. Мы будем в соседнем номере, в шестом.)

– Thanks (Спасибо), – начальник лаборатории подошёл к стойке, взял ключи и направился к лестнице. Вадим с багажом поспешил за ним, стараясь не дышать. Они поднялись к люксу, который находился в конце коридора и состоял из двух спален и гостиной.

– Спасибо, – Роб забрал у Вадима багаж и скрылся в своих апартаментах.

Напротив располагалась дверь под цифрой шесть – однокомнатный номер с огромной двухспальной кроватью и кухонькой в углу. Вадим зашёл сюда, присел на кровать. На столике обнаружил пароль от вайфая. Достал телефон и начал просматривать соцсети.

Адольфовна появилась в номере спустя минут сорок вместе с симпатичной молодой брюнеткой. Нисколько не стесняясь Вадима, они уселись за столик около кухоньки и принялись обсуждать предстоящее свидание с иностранным гостем.

– Обязательно прими душ, – инструктировала девушку Адольфовна, – он не любит потных и грязных. В глаза ему не смотри. Гляди вниз, как будто стесняешься. Травку когда-нибудь курила?

– Нет, – испугалась потенциальная невеста, – а шо? Надо было покурить?

– Не надо, – успокоила её начальница охраны. – Просто он может предложить косячок. Глубоко не затягивайся, иначе окосеешь, а он пьяных не любит. Как скажет «пока», сразу собирайся и уходи.