Рыба без головы. Апокалипсис
Шрифт:
— Может сработать, — вместо них ответил Армэль.
— Ну, вот и отлично, тогда действуем, — улыбнулась девушка.
— Паш, ты с нами? — спросил Антон.
— С вами, — хмуро ответил тот.
— Что такое? — задал вопрос Зубатов, — ты трусишь?
— Ты спрашиваешь, боюсь ли я умереть? — усмехнулся Трубинин, — да, черт возьми, я боюсь умереть. Но еще больше я боюсь жить. Боюсь жить в этом жестоком мире постапокалипсиса. Поэтому, черт возьми, я согласен поучаствовать в вашей безумной авантюре.
— Не чертыхайся, — сказала Мария, — ты притягиваешь негативную
— Я материалист, и в негативную энергию не верю, — ответил тот, — но, если это оскорбляет твои чувства верующей, не буду.
Девятова презрительно фыркнула.
— Знаете, — вмешалась в разговор Маргарита, — я тоже с вами. По крайней мере, я помогу вам сделать порох.
— Порох? — переспросил Антон, — мы же отказались от идеи взорвать забор.
— Мы идем на войну. А там всегда есть, что взрывать. В общем, давайте для начала найдем химическую лабораторию.
— И где же мы ее найдем? — спросил Павел.
— Как вариант, в школе. Там обычно есть кабинет химии.
— Ладно, — сказал Антон, — Тогда, давайте начнем. Для начала надо перенести наши вещи в машину на другом конце пробки, чтобы отвести женщин и детей в безопасное место.
Глава 45. Банда Циркача
После того, как Инна с младенцем и Вадик остались в квартире Антона, вся компания поехала на поиски оставшихся ингредиентов. Собственно, селитра и сера у них уже была. Осталось найти только уголь. Объехав несколько супермаркетов, путники обнаружили мешки с углем среди разбитых и разграбленных витрин. Затем направились к стоящей неподалеку школе. Как ни странно, но окна оказались целые, и даже двери были на месте. Запертые. Пришлось ломать их топориком.
— Давайте разделимся, — предложил Антон, — так мы быстрее найдем кабинет химии.
— Нет, — сказал Павел, — лучше держаться вместе. Обойти три этажа не так уж и долго.
Шаг за шагом, они принялись обследовать коридоры. Спортзал, столовая, кабинет директора. Лекционные аудитории, библиотека. Другой этаж. Тоже множество учебных аудиторий. Лаборатория обнаружилась где-то в самом конце. Тоже заперта. Пара ударов топором — дверь распахнулась. Здесь были ряды парт, висевшая на стене таблица Менделеева, стенды с пробирками и колбами, коробки с реактивами. Маргарита сразу же нашла нужное оборудование и начала сборку.
— Надо очистить серу, сказала она, — кто-то один мне помогите, остальным лучше покинуть помещение.
— Давай я, — сказал Антон.
Остальные спустили вниз и решили провести время в библиотеке, разбредясь по стеллажам с книгами.
— Смотрите-ка, что я нашел! — воскликнул вдруг Павел, — полный сборник сочинений Ленина.
— Что он делает в школьной библиотеке? — изумилась Мария.
— Не знаю, — пожал плечами Павел и, взяв одну из книг, сел на стул в читальном зале.
Света тоже взяла один из томиков Ленина, но через несколько секунд презрительно отбросила книгу со словами:
— Фу, политика какая-то!
И снова пошла к полкам.
Армэль, так как еще не очень знал
— Блин! Ничего интересно. Одни учебники!
— Тоже сказки возьми, — посоветовал Павел, — коль не можешь серьезную литературу осилить.
— Вот еще! — фыркнула девушка.
Света все же взяла с полки одну из книг: какой-то детский роман про любовь и стала читать. И только Мария ничего не читала. Она подсела к Павлу и спросила:
— А почему ты выбрал именно эту книгу?
— Давно дал себе обещания начать изучать труды классиков. Но все никак не находил времени. Когда я состоял в профсоюзе IT-шников, мы на собраниях постоянно изучали философию Гегеля. Профком обосновывал это тем, для того, чтобы понять классиков, сначала надо освоить науку логики.
— Странный у вас профсоюз, — усмехнулась девушка.
— Профком считал, что надо идти последовательно. Сначала наука логики, потом Маркс, Энгельс, Ленин. И только после это начинать активную классовую борьбу. Но мы надолго застряли на первом этапе. Тогда я решил, что мы занимается ерундой, и демонстрационно вышел из профсоюза.
— А сейчас ты другого мнения? — спросила Мария.
— Ну, как бы это поточнее выразится… Думаю, если я ратую за Марксизм-Ленинизм, за светлое будущее коммунизма, то мне должно быть стыдно, что я почти не читал классиков.
— А ты действительно думаешь, что сейчас, в условиях апокалипсиса, можно построить коммунизм?
— Сейчас — нет. Нужно сначала поднять промышленность, сделать так, чтобы вновь заработали заводы и фабрики. И только потом можно начинать строить коммунизм. Но еще, что немаловажно, необходимо поднять классовое самосознание пролетариата. Кстати, сейчас для этого самое благоприятное время, ибо капиталистов больше нет. И у рабочих появился шанс самоорганизоваться и начать строить Новое Общество.
— Только вот я что-то не наблюдаю никакой самоорганизации, — скептически заметила Девятова.
— Да, согласен. Сейчас мы наблюдаем хаос. Но это не говорит о том, что не нужно заниматься самообразованием, тем более, у нас появилась свободная минутка.
— Может, ты и прав. Дай-ка я тоже почитаю.
Мария взяла книгу, отложенную Светой, но через некоторое время пожаловалась:
— Ничего не понимаю…
— Немудрено, — сказал Павел, — ты начала читать из середины, выдранные из контекста фразу. Такие книги надо читать сначала, вдумчиво и последовательно.
— А может, ты мне лучше расскажешь основные мысли.
— Ну, вообще, начать изучение Марксизма-Ленинизма нужно с книг Фридриха Энгельса «Принципы коммунизма» и Карла Маркса «Манифест коммунистической партии».
— И в чем же состоят эти принципы? Кажется, ты говорил, что это вовсе «не отнять и поделить», как думают, эти, как ты там их назвал? «Всякие маргиналы»? Но если не в этом, то тогда в чем?
— Ну, для начала, надо понять, что такое коммунизм. Как сказал Фридрих Энгельс: коммунизм — это условие освобождения пролетариата.