Рыцарь и ведьма
Шрифт:
Должно быть, это их умиротворило, потому что тот солдат, который был постарше и поплотнее, просунул ей под платок горлышко бурдюка и пролил при этом красное вино на подол ее платья.
– Боже милостивый и святые угодники! – Идэйн расправила залитую вином юбку. Что еще они наделают? Она была напугана до смерти. Где же Магнус? Зачем он отправился смотреть лошадей, а не остался с ней?
«Там, в телеге, лежит Асгард», – подумала Идэйн. Она не могла допустить, чтобы английские солдаты увидели раненого тамплиера, потому что была не уверена, что тогда может произойти.
Старший солдат снова сунул мех с вином под ее покрывало. Чтобы задобрить их, она взяла его и отпила немного кислого вина, от которого чуть было не задохнулась.
– А теперь вам пора идти, – прошептала Идэйн. – Сегодня я не гадаю.
– Не гадаешь?
Солдаты наступали на нее – лица их раскраснелись, они уже давили животами на ее колени.
– Ну будь умницей! – сказал младший. – Ты же сидишь здесь и только того и ждешь, когда наши денежки потекут тебе в карман. Давай-ка, выпей еще!
Прежде чем она успела отвернуться, старший солдат схватил ее за подбородок и запрокинул ей голову. Потом приподнял ее покрывало горлышком своего меха и, разжав ей рот, влил в него изрядное количество вина. Идэйн, давясь, глотала его, вино текло по ее шее и груди. От него шел сильный запах.
От выпитого вина у нее начала кружиться голова. И, когда старший солдат отпустил ее, Идэйн пришлось ухватиться за край повозки, чтобы не выпасть из нее. Никогда раньше она не пила вина. «Должно быть, вино так сильно подействовало на меня из-за страха», – вот все, что она могла додумать в тот момент.
Идэйн не могла подавить икоты, а солдаты, ухмыляясь, смотрели на нее.
– Все в порядке, крошка, – сказал младший. – Теперь ты готова весело провести время. – И он попытался стиснуть ее грудь.
Идэйн оттолкнула его и проглотила еще немного вина.
– Дай руку, – со вздохом сказала она.
«Они неплохие, – говорила она себе, – не злые, просто глупые и дикие. Просто как дети – если им вздумается, могут причинить боль».
Младший солдат протянул ей грязную заскорузлую руку в мозолях. Идэйн уставилась в ладонь, стараясь сдержать икоту, не имея ни малейшего представления о том, что значат эти линии.
Никогда в жизни она не занималась гаданием. Но теперь она была очень испугана, и Предвидениевернулось к ней.
Матерь божия! Им обоим предстоит умереть!
Идэйн ясно видела их гибель в бою между рекой Киркадлиз и дорогой на Эдинбург. Она видела их обоих, лежащих мертвыми, рядышком, в придорожной канаве, после сражения с шотландской армией.
Но не могла же она сказать им об этом! Им оставалось жить всего несколько дней. Но они могли хоть в эти дни порадоваться жизни. Тот, кто был постарше, снова поднес к ее рту мех, и Идэйн, не задумываясь, сделала большой глоток.
От вина голова ее сделалась легкой, и, отбросив осторожность, Идэйн сказала:
– Я вижу темноволосую женщину. Она на ярмарке, и вы можете с ней прекрасно развлечься.
Потом рассказала молодому солдату о его семье, о том, что он второй сын свободного крестьянина, пьянчуги, привыкшего колотить своих детей. Она это сказала, чтобы заставить солдат ей поверить. По крайней мере младший солдат любит свою мать, подумала Идэйн. Она боролась с подступавшей икотой, продолжая размышлять о семье солдата. Неважно, что его мать была несчастным униженным созданием, – он был к ней привязан.
– Кроме того, – продолжала Идэйн свое «гадание», – ты выиграешь на скачках. – Тебе светят недурные денежки, и всё будет идти как по маслу. Сегодня здесь, на ярмарке, будет лучший день в твоей жизни, если ты будешь держаться вместе со своим приятелем.
В этом была доля правды.
– Ты говорила о темноволосой девушке, это точно? Не о светловолосой? – Солдат, ухмыляясь, смотрел на нее.
Идэйн покачала головой:
– Ищи цыганку!
Предвидениеговорило Идэйн, что одна из женщин Тайроса выманит у него почти все деньги. Но цыганку воспламенит его неутомимость в любви, и она позволит ему гораздо больше, чем он мог бы купить за эти свои деньги.
Второй солдат был счастлив, когда она сказала ему, что его жена снова беременна и подарит ему сына, который разбогатеет, потому что пойдет в подмастерья к мяснику. Все остальные его дети были проданы с глаз долой. В том числе две старшие дочери, которые были определены в бордель. Идэйн и ему посоветовала поставить на скачках на какую-нибудь лошадь.
Солдаты графа Тьюксбери ушли, размахивая своим мехом с вином и распевая пьяными голосами. Поднялся ветер, взметая пыль за их спиной.
Идэйн оглянулась по сторонам и заметила, что, возле ее повозки собралась небольшая толпа. Очевидно, люди подслушивали ее разговор с солдатами и ждали, когда она освободится. Судя по выражению их лиц, они ни за что не отстанут, пока она им не погадает.
– Я слышал, что ты сказала английским солдатам, – сказал пастух. – Если ты могла погадать им, погадай и мне и скажи, какая лошадь выиграет.
Тучная женщина подтолкнула к ней молодую девушку, которую держала за руку.
– Моя девочка хочет знать, когда встретит своего суженого и когда выйдет замуж. Ей не нравится никто из здешних парней.
От вина Идэйн раскраснелась. Прижав руки к щекам, она судорожно придумывала, что бы им сказать, чтобы они наконец убрались. Вилланы и их женщины толпились, толкая друг друга, протягивая монеты.
Она ничего не могла придумать.
– Подождите здесь, – сказала Идэйн.
Она приподняла край одеяла, проползла в глубину повозки, где спал Асгард, и присела среди горшков, одежды и другого цыганского скарба, удивляясь, почему Предвидение,которое молчало с той самой ночи в зале собраний тамплиеров в Эдинбурге, теперь такое сильное. Это смущало и озадачивало Идэйн.
Во-первых, она совершенно отчетливо видела молодого солдата и жену Тайроса. А также то, что случилось с детьми другого солдата. Идэйн сидела, сжимая руками колени, и дрожала.