Рыцарь или трус
Шрифт:
— Что ж, придется поверить, — сказал он. — Но мне было бы легче, если бы ты, или Ясенка, или Горин, или хотя бы Вейзе были со мной.
— Ясенка и Горин приедут в Ренделшам на турнир. Мы с Вейзе тоже будем там, но только незримо.
— Это все прекрасно, — мрачно сказал Рохан, — но мало будет утешения, если моим словам не поверят.
— Держи, — сказала Зазар. Она протянула ему амулет на шелковом шнурке. — Эту малую вещицу я принесла из места силы. Покажи ее всем в нужный момент, и я обещаю, что любой не верящий тебе тут же изменит свое мнение.
— А когда наступит нужный момент?
— Сам поймешь. А
К удивлению Рохана, Ясенка хихикнула.
— Поверь Зазар, — сказала она. — Она мне примерно то же самое сказала в похожем случае, и все так и вышло, хотя я не знаю, каким образом.
— Ладно, тогда так и сделаем, — ответил Рохан.
Однако, несмотря на уверенность знахарки, Рохан не мог отделаться от сомнений, надевая амулет на шею и пряча его под одежду, подальше от чужих, возможно недобрых глаз. Все это казалось ему чрезвычайно странным. В глубине души он считал, что Зазар в чем-то ошибается, наверняка ошибается, может быть, неправильно прочла мысли колдуньи, когда бродила в ее уме во время сна… Разве можно таить в душе такую злобу и порочность, чтобы попытаться столкнуть лбами знать Рендела, особенно при угрозе с севера! Он просто не мог в это поверить.
— А теперь всем спать, — приказала Зазар. — Утром я отведу Рохана туда, где его ждет человек из Крепости Дуба с конем и вещами. Ясенка, вы с Горином пока останетесь здесь. Когда я вернусь, мы еще немного пройдемся по Трясине, и вы отправитесь домой.
— А как мы узнаем, удалось ли Рохану сделать дело? — спросила Ясенка.
Знахарка резко фыркнула.
— Думаю, было уж слишком, если бы я начала просить вас поверить в то, что так все и будет, — сказала она. — Зачем мне говорить лишнее? Вы поедете в Ренделшам на турнир. Сами и увидите. Там вас ждут, как и прочую ренделскую знать.
— Я предполагала иначе, — возразила Ясенка. Она посмотрела на Горина, и тот улыбнулся в ответ.
— Слушай слова знахарки из Зловещей Трясины, дорогая, — сказал он. — Конечно, мы обязаны присутствовать на турнире. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы успокоить тех, кто готов ко мне прислушаться. Положение тяжелое, и у каждого из нас есть своя роль в этой игре, даже у тебя.
— У меня? — удивилась Ясенка.
— У тебя. Ты можешь возобновить дружбу с молодой вдовствующей королевой Раннорой. Ее слова, хотя к ним в последнее время мало прислушивались, все равно могут иметь вес, если она сумеет дать понять молодому королю, что именно происходит в стране. А это ведь его страна, как бы Иса ни кичилась своей властью.
— Понятно. Сделаю, что смогу. И слава богам, что Зазар может делать то, что делает, и что ее мудрость направляет нас.
— Было бы вино, я бы тост предложил, — сказал Рохан. — Но у меня, кроме вот этого, ничего нет. — Он с комическим видом поднял Вейзе, подбросил в воздух и поймал. Маленькая зверюшка испуганно вцепилась в его руки. Горин и Ясенка весело рассмеялись, и даже Зазар фыркнула.
— Прижмись ко мне и поспи, Вейзе, — пожалел ее Рохан. — Обещаю — больше тостов не будет. Согласна?
Похоже, малышка и вправду была согласна. Однако среди ночи Рохан проснулся и не обнаружил ее рядом с собой. Она свернулась под боком у Ясенки. А утром юноша увидел, как Вейзе крутится под ногами у Зазар, которая на скорую руку готовила завтрак,
— Прощаюсь, хотя и ненадолго, — весело сказала Ясенка, но Рохану почудилась тревога в ее голосе.
— Поторопись, и встретимся через пару недель в Ренделшаме, — сказал ему Горин.
Мужчины пожали друг другу руки, а Ясенка поцеловала Рохана. И он вместе с Зазар отправился в путь.
Когда Рохан вернулся в город, он с облегчением обнаружил, что его отсутствие прошло незамеченным. Почти сразу же он с головой погрузился в подготовку к Большому Турниру, как его уже стали повсюду называть. Муштра под началом нанятых графом Харузом наставников была настолько напряженной, что скоро но только Рохан, но и прочие молодые дворяне, переехавшие в Ренделшам, пожалели, что между столичным замком и Крагденом такое большое расстояние. С самого рассвета их гоняли строевым маршем, и к концу дня их просто шатало от усталости. Харуз говорил, что это их закалит. Рохан, как и прочие, в конце каждого дня растирал ноющие мышцы, надеясь, что закалка кончится прежде, чем все они перемрут.
К тому же теперь к муштре добавились еще и занятия по пешему и верховому бою. Рыжик не был боевым конем, но те, у кого боевых лошадей не было, получали их из конюшен графа Харуза. Доставшийся Рохану конь оказался резвым, упрямым животным, но командиры заверили юношу, что это только к лучшему, потому что хорошо выезженный боевой конь дерется не хуже хозяина. Коня звали Айронфут.
Как и все Морские Бродяги, Рохан никогда не любил сражаться верхом, хотя волей-неволей стал неплохо разбираться в этом деле. Он научился лучше действовать боевым топором, хотя большим мастером его вряд ли назвали бы. И с копьем он худо-бедно справлялся, даже получше некоторых товарищей. А его искусство боя на мечах возросло настолько, что порой сам граф Харуз хвалил его.
— Я устал так, что даже есть не могу, — как-то вечером сказал он Себастьяну, когда они в сумерках приплелись в Ренделшам. — Вся спина в мозолях и волдырях. Если бы не надежда увидеть Анамару, я бы вообще ужинать не пошел. — Но мысленно он добавил: и еще стремление почаще видеть колдунью Флавьель, чтобы постараться понять, что она замышляет.
— Похоже, милашка Анамара бегает от тебя, — заметил Себастьян. — По большей части я вижу только, как она выходит из зала.
— Во-первых, она девушка робкая, и, сдается мне, ей приказывают избегать меня, — сказал Рохан. — Если присмотришься, то увидишь, что старая вдова уже не так благосклонна ко мне, как прежде.
— И как ты этого добился?
— Сам хотел бы знать. Возможно, слишком часто в последнее время удирал из-за стола во время ее обедов. Ладно. Либо верну ее расположение, либо нет. Постараюсь сделать, что смогу.
— Как и все мы, — ответил Себастьян.
«По крайней мере, — думал Рохан, вместе с другом входя в зал, — я, похоже, знаю, почему вдова пыталась в тот первый вечер опоить меня. Ей лишь потом пришло в голову обратить мое внимание на очаровательную бедняжку Анамару. Сила силу всегда увидит. Думаю, Иса хотела, чтобы я стал послушным воском в ее руках и чтобы ее колдунья смогла действовать через меня, осуществляя замыслы старой вдовы. Чем больше силы под рукой, тем лучше».