Рыцарь из Дома Драконов

Бочаров Анатолий Юрьевич

Гледерик усмехнулся:

– А ты упрямый парень, я погляжу. Тогда будешь слушать стоя, невелика потеря.
– И было нечто такое в голосе Кардана и в выражении его глаз, нечто настолько королевское, непреклонное и не привыкшее встречать возражений, что Артур понял - он и в самом деле выслушает сейчас все, что хочет ему сказать Кардан.
– Я хочу предложить тебе одну вещь. От этой вещи ты уже однажды отказался, но сегодня, услышав все, что я намереваюсь тебе сказать и хорошенько подумав, наконец согласишься, - сказал Гледерик Кардан, сплетая пальцы обеих рук замком.
– Я предлагаю тебе, Артур, поклясться мне в верности и признать своим сюзереном. Погоди, не вскидывайся ты так! Прежде чем возражать, пойми, что все не так просто, как тебе кажется. Лучше ответь для начала на один вопрос. Почему ты служишь Гайвену Ретвальду?

Артуру не требовалось много времени, чтобы искать ответ на этот вопрос. Он и так знал, почему.

– Потому что Гайвен Ретвальд - мой король. Я принес клятву в верности ему и дому Ретвальдов, и точно также в верности дому Ретвальдов клялись мой отец, мой дед и мой прадед. Я не намерен нарушать своего слова, какими бы посулами вы бы не вознамерились меня переманить.

Гледерик вновь улыбнулся - великодушно и со снисхождением.

– В твоих словах уже кроется правильный ответ. Ты вроде

бы упоминал про своих отца и деда, и о том, что они пошли за Ретвальдами. А я напомню тебе о поколениях всех твоих прошлых предков, служивших мне. Они служили мне, ибо служили дому Карданов. Ибо я и есть дом Карданов, все, чем был мой дом, и все, чем он станет. И ты склонишься передо мною, потому что веришь в честь, Артур Айтверн, и лишь идя за моим знаменем, ты сможешь свою честь сохранить. Ты видишь эту книгу? Это - список с истории Иберленского королевства, составленной Баэлем Торнсоном через сто лет после его основания. В этой книге повествуется, откуда пошла наша земля, твоя и моя, и откуда пошли наши дома, твой и мой. Эта очень древняя хроника, почитавшаяся утерянной. Когда Бердарет Ретвальд пришел к власти, он повелел уничтожить все сохранившиеся ее копии, кроме одной. Он не хотел, чтобы кое-что, написанное в этой книге, всплыло наружу. Но сегодня оно всплывет - я скажу, а ты услышишь. Ну так слушай же!
– Гледерик перелистнул несколько страниц и начал читать вслух. Его голос, сделавшийся вдруг очень тяжелым, бьющим, подобно исполинскому кузнечному молоту, заполнил всю комнату, отражаясь от стен, и Артуру захотелось зажать уши и не слышать ни этого голоса, ни тех слов, которые он читал. Потому что Артура сковало предчувствие внезапной беды, и еще ясное понимание одной-единственной вещи - что бы не сообщил ему Кардан, он не должен это слушать.

Но вместе с тем, он слушал и ничего не мог с этим поделать.

– То был несчастливый год, - прочитал Гледерик, - когда перемирие между людьми и Древним Народом было нарушено. Фэйри обвинили наше племя в том, что мы вероломно поселились на их землях и желаем сжить их с белого света. И сказали они, что не будет отныне мира, покуда останется на земле хоть кто-то, принадлежащий к человеческому роду. И что будут наши города вырезаны, и будет наш народ уничтожен, и наша кровь увлажнит землю, и не останется на свете ни единого смертного человека, из тех, кого сотворил Создатель, именуемый ими Белым Богом. И поднялся на севере некто, именующий себя Владыкой Бурь, Бледным Государем, Повелителем Тьмы, и собрал он подле себя всех из фэйри, кто возжелал вести войну с родом человеческим, и было таковых много. И обрушился Повелитель Тьмы на наш народ, и пришел он с саранчой, и пришел он с ледяным ветром, и пришел он с раскалывающими небо молниями, и пришел он с великими силами. И ехали в его свите рыцари фэйри, с лицами, холодными, как дыхание смерти, в доспехах, вырезанных изо льда, с мечами, выкованными из обсидиана, ехали на колдовских конях, что могут скакать равно по земле и по небу. И шли за ними карлики, могучие и многосильные, с молотами, что единым ударом могли разбивать в щепки скалы. И шли за ними гоблины, ощерив клыки и желая убивать, с топорами, как масло резавшими любую броню. И шли за ними иные создания, великие и малые, весь Древний Народ, племя иное, племя чужое, племя бесовское, и шел Древний Народ, чтоб истребить всякое семя человеческое, сколько бы его не нашлось, от одного края света и до другого. И впереди всех ехал Повелитель Тьмы, и был он могуч и темен, и заклинал он холод, лед и ветер, и стихии были покорны его слову.

Голос Гледерика, нараспев, в торжественной и жутковатой манере читавшего хронику о старой и страшной войне, которую до сих пор помнили в Иберлене, звенел набатом и бил, как колокол, и Артур чувствовал, как этот голос вонзается в него, входит, как меч входит в рану, и поворачивается по кругу, медленно что-то в нем изменяя. Комната дрогнула, качнулась и поплыла, сделавшись не совсем реальной, не совсем настоящей, не совсем существующей в действительности. Свет камина померк, отдалившись и становясь все более и более призрачным, и точно таким же призрачным сделался весь мир вокруг, и лишь только голос Гледерика оставался четким и внятным, и нельзя было никуда убежать или спрятаться от этого голоса.

– Но род человеческий принял брошенный ему вызов, хотя силы не были равны, и фэйри превосходили род людской во всем. И казалось, что остановить их невозможно. И казалось, что настали последние дни мира, и когда истекут они, больше не будет ничего. Но род людской принял битву. На холме Дрейведен герцог Дэглан Кардан, что сделался потом первым из королей Иберлена, и лорд Эйдан из Дома Драконьих Владык, единственный из сидов, кто принял сторону людей и сделался впоследствии первым герцогом Запада, встали лицом к лицу с Повелителем Тьмы и сразились с ним.

Небеса расколола сеть молний, протянувшихся от восточного горизонта и до западного - нет, расколола не здесь, не сейчас, не в Тимлейнском замке, Тимлейнского замка не существовало вовсе, и пройдут многие годы, прежде чем будет заложен первый камень в его основание. Молнии рвали небеса над холмом Дрейведен, где решалась судьба всего, что было в этом мире и чем этот мир мог стать, и Артур Айтверн... нет, его звали вовсе не так, в этом месте и времени он именовался Эйданом Драконьим Владыкой... и Эйдан Драконий Владыка видел, как мелькает меч в руках его родного брата, называющего себя отныне Повелителем Тьмы, и как с каждым пронзающим пустоту выпадом в небесах рождается новая молния, водопадом пламени низвергающаяся вниз, прямо на тающие человеческие полки, и без того теснимые армиями Древнего Народа. Эйдан Айтверн видел это, видел, как перекошено от торжества и ярости лицо его родича, и ничего, совсем ничего не мог сделать, потому что цепи заклятия связали его, не давая сделать ни единого движения, и всей магии, отпущенной Эйдану, было недостаточно, чтобы порвать сковавшее его обездвиживающее заклятье и вновь сделаться свободным. И в нескольких шагах от него застыл Дэглан Кардан, точно такой же беспомощный здесь и сейчас, погребенный под обрушившейся на него Силой. Загорелое лицо Кардана сейчас побелело от напряжения, мышцы на руках вздулись, он пытался сделать хотя бы единственный шаг, нанести хотя бы один-единственный удар по врагу. Дурак, ради чего он старается, неужели не понимает, что никакая смертная воля не сможет сломить эльфийские чары! Наивный, глупый человек... Эйдану сделалось жаль своего все еще ведущего бессмысленную битву друга, не понимающего, что все уже проиграно и потеряно, и никакая сила уже не способна переломить ход этого сражения, выигранного Повелителем Бурь. А кто-то другой, внезапно проснувшийся внутри Эйдана, кто-то, кого-то он не знал и знать не мог, кто-то отчаянно юный и смелый, вдруг пожелал Дэглану Кардану удачи.

Бледный Государь меж тем остановился, прекратив свой смертельный танец, и поднял обсидиановый меч к небесам, обращаясь к своему брату:

– Вот и все, Эйдан. Я предлагал тебе остаться с нами, но ты не захотел. Твое право и твой выбор. Знай, что убивать тебя я буду с тяжелым сердцем, - на бледном благородном лице темного владыки печаль перемешалась с решимостью. Он встал в боевую позицию и двинулся к превратившемуся в неживое изваяние родичу. Эйдан сосредоточился, прикидывая, что же еще он может сделать, лишь бы только помешать врагу - и понял, что ничего. Все ведомые ему заклятья, все доступные ему чары, вся отпущенная ему колдовская власть сделались прахом и пеплом в сравнении с могуществом приближающегося к нему Повелителя Тьмы. Осталось лишь умереть. Время пришло. Он выбрал удел смертного, но не знал, что удел смертного настигнет его столь скоро.

И тогда, когда Бледный Государь уже подошел к своему брату на расстояние удара, и поднял свой обсидиановый клинок, и был готов его опустить - в тот самый миг цепи заклятья, ледяными браслетами сковавшие тело Дэглана Кардана, вдруг разлетелись в мелкую стеклянную пыль, и этот глупый, наивный человек, желавший победы так глупо, наивно, страстно и яростно, как могут желать победы одни только люди, порвал своей кипящей волей оковы магии и бросился вперед, выставив клинок. И острие его клинка вонзилось Владыке Бурь под ребра и прошло все глубже и глубже, разрывая плоть и дойдя до самого сердца.

И от крика, который издал в тот миг Повелитель Тьмы, затряслись даже корни гор.

... Артур рухнул на колени, что было силы сжимая рукоять меча. А Гледерик внезапно с тяжелым стуком захлопнул книгу и отшвырнул ее куда-то прочь. Далекий потомок Дэглана Кардана, только что прямо на глазах Артура ранившего самого Повелителя Бурь, одним легким, текучим движением поднялся с кресла и оказался прямо над скорчившимся на полу Айтверном. Гледерик улыбался. Да, он опять улыбался.

– Ага, так значит это все-таки правда, - удовлетворенно сказал Кардан.
– Значит, не врут, что Одаренные Силой могут заглядывать в прошлое и видеть, что в этом самом прошлом творилось с их далекими предками. Даже с очень далекими предками. Ты же видел, да? Видел, не отпирайся, это по тебе заметно, никак не утаишь. Да, Артур, именно так все и было, мне даже жаль, что в отличие от тебя сам я этого никогда не увижу. Темный Повелитель уже почти одолел Эйдана Айтверна и готовился выпустить ему кишки, когда мой пращур вдруг сумел как-то преодолеть наброшенное на него заклинание бездвижности, и нанес Темному удар. Очень тяжелый удар, почти смертельный. Оказавшийся бы смертельным почти для любого, кроме того, кому он был нанесен. Но Темный все же выстоял, хотя меч, дошедший до сердца, должен был поразить его. Он удержался на самом краю. Если верить хронике, Повелитель Тьмы, уже умирающий, уже почти отошедший в мир иной, потянулся к своей армии, ко всем высоким эльфийским рыцарям, приведенным им на поле брани, потянулся к ним и вытянул из них всю их жизненную силу, чтобы забрать себе. Он принес их в жертву ради собственного выживания. В то мгновенье и закончилась Война Смутных Лет. Воины Древнего Народа падали замертво, и людям больше не с кем было сражаться. А сам их владыка уцелел, и, закутавшись в темный вихрь, унесся куда-то на север, где и сгинул. Во всяком случае, больше его не встречал никто из людей. Таковы перипетии древней истории. Ты, конечно, знал о том, что твой и мой предки некогда одолели Повелителя Тьмы, но обстоятельства того, как это случилось, ты слышишь впервые. Так знай же, что Эйдан Айтверн уцелел только милостью Дэглана Кардана, в последний момент уберегшего его от гибели. И поэтому тогда же, в тот самый день, на холме Дрейведен, под небесами, все еще не очистившимися от разразившейся в них бури стихий, твой предок поклялся моему в вечной верности. Он поклялся служить ему, покуда жив он сам. Более того, Артур, он принес клятву и за всех своих потомков, за весь свой дом, до самого последнего колена. Любой из потомков Эйдана, любой из Айтвернов, должен верой и правдой служить дому Карданов, пока на свете остался хоть кто-то, принадлежащий к этому дому. Не удивляйся теперь, что Ретвальды сделали все, чтоб память об этом истерлась, и спрятали последнюю книгу, в которой упоминалась эта клятва, в самые тайные тайники своей цитадели. Возможно, они боялись, что однажды придет кто-то наподобие меня. Тот, кому кто-то наподобие тебя будет обязан служить верой и правдой, без малейших колебаний или сомнений.

Артур слушал, не в силах поверить в сказанное Карданом и все же понимая, что это все - чистая правда. Перед его мысленным взором до сих пор стоял Повелитель Бурь, заносящий клинок для последнего удара, совсем как Джейкоб Эрдер, и Дэглан Кардан, бросающийся наперерез Темному... совсем как Гайвен. И слова когда-то произнесенной Эйданом Айтверном клятвы отдавались эхом у Артура в ушах.

– Теперь ты понимаешь? Ты должен склониться передо мной, Артур, у тебя просто нету иного выбора, - сообщил ему Гледерик.
– Если ты рыцарь, если ты человек чести, ты должен стать моим. Иначе твоя честь будет запятнана, а имя опозорено. Но ты не бойся. Служить мне не так уж и плохо. Ты нужен мне, Артур. Я не стану врать, что справлюсь без тебя - я не справлюсь. Древняя магия вернулась в наш мир, и снова меняет его облик. Теперь на трон Иберлена вновь претендует Король-Чародей, подобно своему пращуру, уже некогда севшему на этот трон. Я не хочу разделить судьбу Джейкоба Эрдера... но я обычный человек, а обычному человеку не под силу сражаться с колдовством. Когда-то, тысячу лет назад, мой предок герцог Дэглан смог победить Повелителя Бурь лишь потому, что рука об руку с ним сражался твой предок. Так наши дома показали, что вместе их не одолеет никто. Я хочу восстановить старый союз. В твоей крови течет древняя Сила, я убедился в этом сейчас - ты же видел то, о чем я читал тебе... пребывал во времени, которого больше нет. Это лишь малый дар, доступный всем, кто наделен магией. Есть и другие дары. Нужны время и тренировки, чтоб разбудить их - но я верю, что ты справишься. Ты станешь достаточно могуч, чтобы бросить свою Силу против Ретвальда и его Силы. Я пришел, чтобы снова сделать Иберлен великим, и я сделаю Иберлен великим, а ты поможешь мне. И тебе понравится мне помогать, обещаю. Ты же всегда мечтал о сильном и храбром господине, правда? О том, кто без всяких сомнений ведет армию в бой против врагов королевства. Всякому рыцарю хочется служить кому-то, кто будет достоин служения. И я именно такой человек. Время разрозненных герцогств и графств ушло - приходит время империй. Тарагонцы попытались первыми и не смогли. Мы будем сильнее. Я шел к этому замку десять лет - и видел мир, разрываемый войной и преданый мечу. Настала пора изменить это. Величайшая в мире империя будет основана здесь, и сердце ее будет в Тимлейне. Из хаоса огня и смерти мы породим порядок и справедливость, отсюда и до самого далекого моря. Идем со мной, - Гледерик протянул ему руку, доверчиво раскрытую ладонь, - и ты построишь мир, которому сам захочешь служить.