Рыцарь короля
Шрифт:
— Очень хочется надеяться, — согласился де Норвиль, довольный тем, что Блез, без всякого побуждения с его стороны, высказал явное сочувствие их делу. С каждой минутой он находил молодого человека все более многообещающим и, когда все общество повернулось, чтобы идти в дом, слегка сжал руку Ги де Лальеру:
— Ваш брат будет полезен нам, но вот молодого де ла Барра надо бы убрать с дороги…
— Я позабочусь об этом, — кивнул Ги.
Де Лальеры повели гостей в расположенную справа от главного зала кухню, которая, за исключением торжественных случаев, служила семье и столовой, и гостиной. Подобно другим французским деревенским дворянам, которые, если не считать благородного звания и гербов, по существу были крестьянами, Антуан де Лальер не стремился к показной пышности, ради экономии он сам следил за слугами, домашней скотиной и кладовыми.
Кухня была главным местом в доме. Вместе с кладовой для съестных припасов и другими службами она занимала весь первый этаж правого крыла замка. Это было обширное помещение с массивными потолочными балками, прокопченное и пропитавшееся запахами пищи, которую готовили здесь для нескольких поколений, загроможденное оловянной, железной и медной посудой; возле одной стены располагался очаг под вытяжным колпаком, возле другой — длинный стол, вдоль которого стояли скамьи, а с торца, у «верхнего», почетного конца — два кресла для господина и госпожи.
В кухне уже суетились повара и слуги — готовились к вечернему приему.
— Принесите чего-нибудь заморить червячка до ужина, — распорядился Антуан, — и глотки промочить. Этим летом на дорогах пыли на целый фут. Жак, подай на стол жаркое. Изабо, нацеди кувшин бонского из бочки. Поставь кубки. Выпьем за блудного сына — слышишь, Блез? — и за мсье де ла Барра. Вода там, в тазах!
Все помыли руки; мясо и хлеб были уже нарезаны щедрыми ломтями. Новоприбывшие выпили по половине большой пивной кружки.
— Значит, сын мой, ты приехал домой в отпуск перед походом в Италию? — спросила мадам де Лальер. — Сколько же времени ты подаришь нам?
Блез опустил кружку.
— Не стоит слишком радоваться, я всего на одну ночь и не в отпуск, к сожалению, а по королевскому делу. Еду вербовать рекрутов в швейцарских кантонах. Его величеству нужно десять тысяч пикинеров для будущей войны. А поскольку Лальер стоит прямо на парижской дороге, я и ухватился за возможность остановиться здесь…
Он улыбнулся Рене и снова выпил:
— За твое здоровье, моя славная!
— Но вы же стоите не в Париже, а в Гренобле, — заметил его отец.
Ги де Лальер добавил:
— И миссию подобного рода не доверяют простому…
— Погодите! — Блез подцепил ножом кусок мяса. — Сейчас расскажу все. Господин Баярд отрядил меня в Париж с письмами для короля. Почему-то он опасается, как бы о нем не забыли в грядущей кампании. Хоть это и нелепая мысль. Можете ли вы представить французское войско за горами без его штандарта?! «Клянусь Богом, мсье! — сказал я ему. — Не тратьте даром чернил, мы и без ваших писем получим приказ о выступлении». А он все качает головой: «Нет уж, нет, все это как-то неопределенно…»
Мадам де Лальер вздохнула. Нет ничего труднее, чем заставить Блеза не отклоняться от темы. От рождения он трещотка, как и Рене.
— Так тебя отправили в Париж с письмами… — напомнила она.
— Да-да, так оно и было. И, конечно, я захватил с собой этого повесу, своего лучника. Если б я его оставил без присмотра, он точно вляпался бы в какую-нибудь историю, впрочем, только самому дьяволу известно, сколько неприятностей он мне устроил по дороге…
— Мы говорили о Париже, сын мой.
— О святой Иоанн! В Париже было ещё хуже. Что он только ни делал, не говоря уже о том, что постоянно влюблялся…
— Я имею в виду — о твоих письмах. Боже, даруй нам терпение!
— Прошу прощения… Ну так вот, благодаря заслугам моего доброго покровителя, монсеньора де Воля, мне удалось вручить эти письма в собственные руки королю в его дворце в Ле-Турнеле. И, конечно же, его величество посмеялся, читая их. Он сказал — слово дворянина! — что было бы странно, если бы он ушел на войну и оставил дома свой меч, подразумевая господина де Баярда. И немедленно отдал приказ заверить в том капитана письмом. При разговоре присутствовала мадам де Шатобриан собственной персоной. Вы слышали эту историю — о том, как она пребывала в постели с господином де Бонниве и в это время в дверь постучался его величество, расположенный к…
— Ш-ш! — оборвала его мадам де Лальер. — Вспомни о своей сестре!
Блез закашлялся.
— Однако есть новости, которых крысы ещё не обглодали… Ходят слухи, что звезда мадам де Шатобриан померкла и король отдает предпочтение свеженькому молодому созданию чуть постарше нашей Рене, одной из фрейлин…
— Ш-ш! — повторила мадам де Лальер. — Ты можешь говорить о чем-нибудь еще, кроме непристойностей?
— Боже, сжалься над Францией! — воскликнул её супруг. — Над Францией, где царствует молодой развратник, а правят государством юбки! Деньги, которые он тратит на свои дворцы и зрелища, текут как вода. Он обдирает народ своими налогами и поборами. Продает должности целыми дюжинами. Мало того: мне говорили, что он даже расплавил серебряную решетку собора святого Мартина Турского весом семь тысяч марок 14 , чтобы израсходовать на какую-то новую прихоть! Господи, до чего же это не похоже на нашего покойного короля Луи, отца народа! Настало время дворянству Франции остановить этого волокиту.
14
Марка — единица массы (около 0, 25 кг), сделавшаяся впоследствии денежной единицей (для серебра и золота).
Де Норвиль заметил, как удивила Блеза озлобленность отца, и поспешил вмешаться в разговор:
— Вы, однако, ещё не рассказали нам, мсье, об этой вашей миссии в кантонах…
— Да-да, сынок, продолжай же свой рассказ, — согласился Антуан.
— Ну так вот, десять тысяч пикинеров, о которых я говорил, нужны, чтобы усилить наш натиск на Милан. Пока не пришло время, когда наша французская пехота перестанет быть толпой деревенских олухов с цыплячьими душонками, нам приходится набирать пехоту среди швейцарцев. Хоть и эти не лучше — жадные до денег, самодовольные мошенники, чума их всех разрази!.. Пьер, перестань строить глазки моей сестре!
Мадам де Лальер не выдержала:
— Я тебе прямо скажу, Блез, мальчик мой, будь ты помоложе, ох и всыпала бы я тебе розог! Можешь ты не перескакивать, как заяц, с одного предмета на другой и ответить наконец на вопрос мсье де Норвиля?
Блез расхохотался:
— Итак, вернемся к теме о пикинерах. Король, с первого взгляда оценив мои достоинства, возложил на меня эту миссию. Вот что значит нужный человек вовремя оказался в нужном месте.
Ги де Лальер выставил свою черную бороду.