Рыцарь-невидимка
Шрифт:
– А ты, правда, считаешь меня классной? – спросила Ира, пропустив мимо ушей вторую часть снегиревской фразы.
– Да, – просто ответила Галя, но тут же, смутившись, поспешила перевести разговор на другую тему: – Только знаешь, мне кажется, что ты упустила время.
– То есть как? – подняла на нее свои раскосые глаза Ирина.
– Нужно было сразу действовать, понимаешь? По горячим следам. Наверняка Надыкто тогда, в тот момент, когда прыгал в луже, тоже что-то к тебе почувствовал. То есть иначе просто быть не могло. Ведь ты говоришь, что провела потом рукой по его щеке и все такое?..
– Да, провела, – не
– Не скажи… – сощурилась Снегирева. – Мужики никогда такие вещи без внимания не оставляют, – с видом многоопытной матроны добавила она. – И если бы ты сразу или на следующий день подошла к нему, завела какой-нибудь разговор, пригласила бы в кино или на ту же самую выставку, например… Уверяю тебя, все было бы в тысячу раз проще!
– Так, значит, ты считаешь, что время упущено? – упавшим голосом спросила Наумлинская. – И ничего уже нельзя сделать?
– Ну почему же? Разве я сказала, что ничего уже нельзя сделать?! – улыбнулась Галя, решительно поднимаясь с кресла. – Пойдем, я тебе кое-что покажу. Только учти, от тебя потребуются усилия. Кстати, а как ты собираешься передать ему это послание? По почте?
– Зачем? – пожала плечами Наумлинская. – В дневник подложу или в тетрадку.
– Понятно.
Стихотворение было еще совсем сырым. Больше оно походило на черновик или набросок, Галя знала это, но почему-то все равно решила прочитать его Ире. Оно было написано от первого лица, и речь в нем шла о вещах, напрямую не относящихся ни к самой Наумлинской, ни к Надыкто. Галя сравнила свою лирическую героиню, от лица которой были написаны стихи, с Татьяной Лариной, а человека, к которому та обращалась, с Евгением Онегиным. Героиня надеялась, что ее избранник окажется не таким жестоким и холодным, как герой Пушкина. Еще в стихотворении говорилось, что автор не хочет называть своего имени в надежде, что адресат обладает чутким и зорким сердцем, способным все понять без всяких слов.
Ира не решалась поднять на Галю глаза: этот набросок стихотворения откровенно не понравился ей, но девушка боялась обидеть новую подругу. Ведь человек старался, писал, тратил в конце концов свое время… Но Галя и так все поняла, как говорилось в ее стихотворении, «без всяких слов».
– Не понравилось, значит? – с оттенком агрессии в голосе, как показалось Ире, спросила она. И, не дожидаясь ответа одноклассницы (поскольку та так и стояла с опущенной головой), юная поэтесса резким и неожиданным движением разорвала листок пополам.
– Ой! – слабо вскрикнула Наумлинская. – Зачем ты так?
– Да я сама теперь вижу, что это совершенно не то, – на этот раз миролюбиво отозвалась Снегирева. – Слушай! А давай как-нибудь намекнем в стихах на эту лужу? Ну типа, «как брызги грязи на твоих щеках»… Или: «и забрызганные джинсы все висят в моем шкафу».
– Нет, ни в коем случае! – Ира испуганно замахала на Галю руками. – Тогда он сразу все поймет! А я хочу, чтобы он мучился в догадках, понимаешь? Хочу посмотреть вначале на его реакцию… Конечно, Володя не подумает на Лу и начнет думать, присматриваться… И только он успокоится или решит, что это чья-то шутка, как я ему второе письмо… Нет! – неожиданно выкрикнула девушка. – Ты не думай, я сама второе письмо напишу, в прозе… У меня получится, я знаю. Просто начать хотелось бы со стихов. Во-первых, Володя очень любит стихи. Он мне сам об этом сказал. А во-вторых, первое письмо должно стать чем-то вроде шока, понимаешь? – Наумлинская с надеждой заглянула в глаза одноклассницы.
– А может быть, сочинить что-то типа рыцарской баллады, только как бы от женского лица? Как ты на это посмотришь? – В глазах Снегиревой заплясали веселые огоньки.
– Здорово! – поддержала ее Ирина.
Но Галя, словно не слыша ее, закатив глаза к потолку, вдруг заголосила трубным голосом:
– Где гладиаторы сойдутся, там места нет пустым словам… Там реки крови шумно льются, тарам-тарам-тарам-тарам!
– Ужас! – прикрыла ладошкой рот Наумлинская. – При чем тут гладиаторы и кровь?
– Да шутка! – широко улыбнулась Снегирева. – Не волнуйся. Все будет в лучшем виде. Я, кажется, нащупала ниточку!
Уже около девяти вечера Снегирева позвонила Ире и прочитала стихотворение «Рыцарь-невидимка». На этот раз у нее получилось просто здорово. Без гладиаторов, Татьяны Лариной и рек крови. В стихотворении речь шла об обычном школьнике, который на самом деле был средневековым рыцарем и ходил в тяжелых рыцарских доспехах. Только почему-то никто ни этих доспехов, ни меча со щитом не видел, никто, кроме одной девушки… Но когда она попыталась однажды рассказать об этом своей подружке:
– Он настоящий, он без страха, без упрека.Он рыцарь, правда! У него доспехи есть!Ты присмотрись к нему получше на уроке,Увидишь, как блестит на солнце шлема жесть…—та подняла ее на смех. Да еще всему классу рассказала, что у Маши Рабкиной (так Снегирева назвала героиню стихотворения) «поехала крыша».
Но вот однажды посредине урока с грохотом распахнулось окно, и в класс влетел огнедышащий трехглавый дракон. Все замерли от ужаса, и только рыцарь-невидимка не растерялся. Он выхватил из ножен меч и кинулся навстречу чудовищу. Тогда-то все и увидели, кто он на самом деле! Рыцарь побеждает дракона, а та девушка, которая всегда знала, кто он такой, дарит ему свою любовь.
– Ну ты даешь! – в восхищении выдохнула Ира, когда Галя закончила читать. – Если честно, я такого не ожидала…
– Стараемся, – с шутливой скромностью ответила Снегирева. – Правда понравилось?
– Спрашиваешь!
– Тогда пиши, – вернулась к своему наставническому тону Галя и принялась медленно, по строчкам, диктовать.
6
Они договорились встретиться возле школы в восемь часов. Наумлинская пришла даже раньше, и минут пятнадцать ей пришлось прохаживаться взад-вперед по асфальтированной дорожке в ожидании Гали.
– Представляешь, Галь, он только что прошел! Буквально минуту назад! – возбужденно затараторила Ира, выбежав навстречу Снегиревой.
– Кто? – не поняла та.
– Как кто? Володя!
– Вот и замечательно, – улыбнулась Галя. – Значит, план действий такой: пока народу мало, я под любым предлогом выманиваю Надыкто из класса, а ты тем временем…
– Да! Так и сделаем, – не дослушала Ира. Она очень волновалась и поэтому казалась какой-то взвинченной, будто бы ее кто-то за ниточку дергал все время.