Рыцарь ордена Панголин
Шрифт:
– Да что ты знаешь о нем, кроме книжки? Там написано, что он герой, и ты веришь! А ты посмотри на поступки, на факты. Воспитания - никакого, внешность - самая непримечательная... Как он выглядит, если не обращать внимания на рыцарский костюм? Никаких особых примет. Ты бы его в толпе сочла обычным, довольно вредным мальчишкой.
– Неправда! Я бы его узнала!
– Докажи. Книжку уже тысячу лет читают. Могут легко выдать себя за него, знают и любимые выражения, и примерный образ. Как бы узнала настоящего?
– Его особая примета - Тореллинг, - лукаво парировала Лина.
– Примета рыцаря, не человека! Чего он стоит, без славы, без меча, без доспехов, без...
– Ричард осекся, но Лина уже поняла.
– ...без своего вечного возраста?
– напряженно переспросила она, готовая вцепиться ему в горло, чтобы достать оттуда правдивый ответ.
– Да.
– Я всё равно бы узнала, - неотрывно глядя на него, уверено заявила девочка.
– Каким образом?
– Не ссорьтесь, пожалуйста, - попросил Гоша, с тревогой глядя на них.
– Лина, что ты пристала к человеку? Ну, ты тоже, вообще-то...
– заметил он Ричарду.
– Пусть ответит, - настаивал он.
– Да хотя бы шрамы от битв с драконами, - примирительно сказал Гоша.
– Среди рыцарей, у кого их нет! Дальше! Гм, проклятье... Это слово - не доказательство, так теперь многие говорят, подражая ему. Я, например, в детстве специально тренировался, чтобы приобрести такую привычку. Теперь отучиться не могу. Ну, дальш... что ещё, в смысле?
– Давай по порядку, - ласковой лисой пропела Лина.
– Внешность? Да, довольно обычная. Рост средний, скорее на его высокой границе, глаза карие. Волосы прямые, темный шатен... примерно, как ты. Правильные черты лица, прямой нос, даже ни одного особо приметного шрама, и ни родинок, ни ямочек на щеках или подбородке, иначе все бы знали, правда? Лицо с высокими скулами, но не широкое. Выражение спокойствия и собственного достоинства, но без надменности. Твердость в чертах, движениях, интонациях. Мужественность, но не грубость. Выражает свои мысли прямо. Очень сильный, хотя с виду, этого и не скажешь. Без загара кожа скорее бледная... действительно, кому угодно подходит. Да вот хотя бы...
– Ещё раз скажешь!..
– прошипел Ричард.
– И что?
– Лина сияла, открыв ровные острые зубки.
– Обижусь, - снисходительно улыбнулся он.
– Улыбка просто очаровательная! Отличается чувством юмора и остротой ума. Хитрый с врагами, простодушный с друзьями, потому что совсем не умеет прикидываться. Или не считает нужным. Легко выстраивает логические цепочки. И шрамов от когтей и зубов драконов у него, кстати, должно быть гораздо больше, чем у обычного человека.
– Необязательно. Смотря какой попадется дракон. Один способен разрисовать так, что потом... легко перепутать с тысячелетним наследством.
– Правда? Покажи, для сравнения, - непосредственно попросила Лина.
– Слишком темно.
– Завтра покажешь?
– М-м... может, всё-таки, достаточно будет Гошкиных слов? Но если настаиваешь, могу показать. Чем больше шрамов, пожалуй, тем меньше у рыцаря мастерства и больше везения. Это не доказательство.
– Я бы просто почувствовала, - сказала Лина.
– Мы когда-то в школе поспорили, почему у Дика, если не верили ему сразу, никогда не требовали доказательств, что он - это он. Ни свидетельств, ни клятвы на мече, ничего. И нас застал учитель: мы говорили, даже когда начался урок, увлеклись. Он сказал, что дураков таких нет: никто добровольно не назвал бы себя Благородным Диком. От него, настоящего, слишком много требуют сразу. Так что самозванца, если такой самоубийца найдется, отличить, думаю, очень просто: он не будет блистать остротой ума, а будет только хвастать своими великими подвигами. А вот как заставить настоящего Дика, который бы пожелал скрываться, признать, что он - это он... пока не знаю. Но придумаю, не сомневайся!
– Ты большая придумщица, Линочка, - весело заметил Ричард.
– Мне будет тебя не хватать. С тобой нескучно. Гоше повезло с сестрой. Поздравляю вас обоих с воссоединением семьи и желаю счастливой дороги. Завтра мы расстанемся... Лучше уйти не прощаясь, чтобы не будить вас?
– Тебе лучше остаться, - тихо сказала Лина, покосившись на брата. Гоша и Береникс уже совсем спали и, вероятно, слышали их спор через слово.
– Мне лучше уйти. Должен закончить дело, в котором требуется моя помощь. Меня попросили об этом до встречи с Гошей. Так что, раз у вас теперь всё в порядке, могу идти своей дорогой.
– До выхода из леса нам всё равно идти вместе, - слегка обиженно заметила Лина.
– Куда спешить, там и расстанемся... Ты боишься меня, Дик?
– Не надо. Я - не он. Тоже Ричард, но на этом наше сходство заканчивается.
– Оно с этого начинается и дальше только усиливается, - ещё тише возразила Лина.
– Но, как угодно. Кем бы ты ни был, можешь доверить мне свою тайну, я ее не выдам. Клянусь!
– У меня, после возвращения, пока нет тайн. Потому что меня самого больше нет, - так же почти беззвучно ответил он.
– Ложись спать, пожалуйста. Вам надо отдохнуть, буду вас охранять до утра. А то эти динозавры бегают... мало ли что. Доброй ночи.