Рыцарь снов
Шрифт:
– Время… – Он вернулся к своему первому утверждению. – Нам нужно время. Никто не может заставить ветер, воду, флаер, корабль или рельсовый поезд двигаться быстрее, чем тот может. Я не тратил времени зря, верховное могущество. Я докажу, что Очалла не легко снять с игровой доски. Даже Просвещенным.
Глава четырнадцать
– Но кажется, времени у нас на это нет, верховный советник, – заметил Рамсей. – Ты говоришь, что мое появление в Видине – чудо. Конечно, но весть об этом чуде должна распространиться за пределами Видина, если мы не хотим, чтобы Бертал был коронован
Верховный советник долго не отвечал. Снова ущипнул нижнюю губу большим и указательным пальцами.
– Кажется, на какое-то время Просвещенные на твоей стороне. Или их желание бросить большой камень в пруд Улада, смешать там дела, работает на тебя. Что касается времени – может быть, пять дней…
Он опять начал играть блестящим ключом, и Рамсей отвел взгляд. Очалл снова заговорил.
– Кто ты? – Он задал вопрос прямо, как будто сама его простота обеспечит правдивый ответ.
Рамсей обнаружил, что сейчас улыбаться ему трудней, чем раньше.
– Каскар, избежавший большой опасности и явившийся требовать то, что принадлежит ему по праву.
Очалл испустил странный звук. Если бы была хоть какая-нибудь причина для веселья, его можно было бы принять за смех.
– Хороший ответ, верховное могущество. Ты говоришь, что ты Каскар, значит и будешь Каскаром. Но я думаю, понимаешь ли ты, что слишком торопливо протянул руку к короне. Если ты идешь на поводу у Просвещенных, тебя можно пожалеть…
– Предупреждение, верховный советник? – спросил Рамсей. – Я принимаю его за выражение твоей озабоченности. Я знаю только, что в Ломе есть те, с кем я должен свести счеты. Если требование моих прав приведет меня ближе к этому, я перекричу все твои трубы. Будь уверен в этом. А на что тебе нужны пять дней? – Он пытался узнать правду, если можно рассчитывать на какую-то правду от Очалла.
– Оружие с севера, – так же откровенно ответил верховный советник. – Есть новое оружие, еще не испытанное в больших битвах, но мощное, как докладывают мои глаза и уши. Торговцы с севера хвастают его эффективностью, и если они говорят правду…
– Его испытали в действии? – Рамсей постарался не проявлять особого интереса. В каком действии? Что если общество безжалостно обрекли на смерть? Может, это была только демонстрация оружия, чтобы произвести впечатление на таких покупателей, как Очалл?
– Испытали, – подтвердил Очалл. – Доказано. Не знаю, какие еще тайны есть у северян, но такое оружие не видано со времен Великой Эры.
– Но говорят, то оружие оставило мир полумертвым, – заметил Рамсей. – Даже самый честолюбивый человек ради власти в Уладе не решится им воспользоваться!
– Нет, это не Абсолютное Запретное. По сравнению с ним это камешки из рогатки мальчишки. Использование этого оружия не нарушает Вечный Завет Живым. Вообще это простая модификация уже известного оружия. – Но Очалл не стал вдаваться в подробности.
– И на ком демонстрировалось это новое оружие? – настаивал Рамсей.
Очалл пожал плечами.
– В незначительной стычке. В бою между пиратами и наемниками Тантанта из пограничных районов Олироуна. Конечно, в наших интересах, чтобы внимание Олироуна было занято набегами на его границы. Нельзя поддерживать независимость герцогства. Но никаких явных нарушений.
Говоря,
– В будущем, когда герцогиня Текла выйдет замуж за повелителя Улада, такие дела можно организовывать незаметней. Не нужны будут вторжения, – сказал Рамсей.
– Совершенно верно. Но хорошо, что Олироун занят своими внутренними трудностями до благоприятного брака. Нужно предотвратить действия таких, как Тантант, – привлечение наемников. Поэтому испытание оружия достигло двух нужных результатов. Не думаю, чтобы Тантант нашел другое вольное общество, которое примет его предложение, а пираты Линарка теперь будут заняты…
– Пираты! – повторил Рамсей. – Им передали оружие? Разве это не опасно? – Про себя он удивлялся собственному спокойствию. Сознание того, что бойня на хребте была всего лишь сознательным экспериментом, вызвала у него такой гнев, с которым раньше он бы не справился. Обсуждать спокойно смерть людей, принявших его товарищем… Их смерть – результат испытания оружия!.. Он внутренне кипел и боролся с собственными эмоциями. Императрица и шаман – они могли обречь одного человека на изгнание, а потом на смерть от руки наемного убийцы, успокаивая свою совесть «долгом». А Очалл обрекает на смерть множество людей только потому, что это удовлетворяет его честолюбие…
– Значит, если у тебя будет пять дней, ты собираешься выступить на Лом с этим оружием? – внешне спокойно спросил Рамсей.
Он был настолько был занят борьбой со своими чувствами, что на этот раз не очень тщательно подбирал слова.
– Я, верховное могущество? – Очалл покачал головой. – Моя власть – только тень твоей законной власти. Я отдаю приказы только твоим именем…
Рамсею не нужно было закрывать глаза. Между ним и Очаллом словно возникла паутина иллюзий. Он видел не этого сильного человека, воплощение жажды власти, а желтый туман, в котором дергались и кричали люди. Это не видение во сне, но зрелище запечатлелось в памяти так же прочно, как посланные Оситесом сны, с которых и начался весь этот кошмар.
Действовать с Очаллом, использовать его? Он был глуп, поверив в возможность этого. В этом мире у него нет ни одного человека, которому он смог бы верить, кроме Дедана. А капитан лежит далеко, раны не позволяют немедленно призвать его. На секунду или две, осознав свое полнейшее одиночество, Рамсей испытал потрясение.
Он не сознавал, что пошатнулся и в поисках поддержки ухватился за ручку массивного трона. Но тут же заметил устремленные на него пристальные холодные глаза Очалла. Рамсей не осмеливался думать, что понял верховный советник за эти несколько секунд, когда Рамсей утратил самоконтроль. Но, несомненно, Очалл решил, что имеет дело с еще одним слабым принцем. И Рамсей понял, что отныне что бы он ни делал, внешне ему придется выполнять предложения Очалла.
Послать туман, это пламя на Лом – немыслимо! Знают ли Просвещенные, что планирует Очалл? Если знают, они должны были подумать об этой предательской угрозе. Он сам ничем не обязан императрице и ее партии. Вернуться в Лом значит встретиться с нападением другого наемного убийцы. Но куда еще ему деваться? Даже если он сумеет скрыться из Видина так же внезапно и таинственно, как появился, его появление здесь, открытое признание Очалла при дворе дадут верховному советнику право действовать от его имени. Никто не усомнится в приказах, отданных им именем императора.