Рыцарь в клетке
Шрифт:
Люди — мастера лицемерия и самооправдания, способные на невероятные достижения во имя желания обелить себя. Это не удивительно, учитывая, что не только своя шкура ближе к телу, но также и то, что в этой самой шкуре никого кроме нас нет. Обычно. Эмберхартов не касается, но я сейчас думаю обо всех скопом. Проделав что-либо сомнительное, хомо сапиенс начинает искать себе оправдание, если у него есть совесть. Если же последнего в организме мало, то он просто плюёт на последствия и чужое мнение. Большинство известных мне моралистов ни разу в жизни не стояли ни перед сложным выбором, ни перед возможностью откусить жизненных благ, пожертвовав своими убеждениями.
Я не хороший человек. Я — Алистер Эмберхарт, чья сила, воля, воспитание и происхождение с легкостью сожрали, переварили и впитали то аморфное, но богатое знаниями создание, чье имя и фамилию я не собираюсь вспоминать. Именно потомок английского лорда нажимает на спусковой крючок, рискует жизнью ради чести, смотрит в глаза демоническим созданиям, пытает сестер и бывших телохранительниц.
…а еще урабатывается едва ли не насмерть, пытаясь научиться с первого раза управлять доспехом.
На последнем издыхании я доковылял до места отдыха, встав на нем определенным образом. Зажужжала лебедка, щелкнули захваты, короб ЭДАС-а с вкусным чавканьем отсоединился, позволяя мне распахнуть доспех и выползти наружу. Осуществив давно желаемое, я уперся рукой в стену, жадно глотая свежий воздух.
— Воды, милорд?
Желание причислить дворецкого к лику святых было тут же смыто сухим тоном человека, которого я здесь увидеть не ожидал никак.
— Что же, Эмберхарт-сан, я рад видеть, что времени вы не теряете.
— Итагаки-доно, добро пожаловать ко мне домой.
Поклон получился отвратительным, но генерала это не смутило, как и запах, исходящий из нутра раскрытого доспеха. Цуцуми подошел вплотную к стоящему на стенде СЭД-у, принявшись пристально разглядывать внутренности «Свашбаклера».
— Вы уверены в том, что оттачиваемые на нем навыки подойдут для работы с «Паладином»? — наконец спросил он.
Я, закончив пить и обливаться остатками воды, принял у Уокера сигарету, закурил от зажжённой им же зажигалки и смачно затянулся.
— Безусловно, Итагаки-доно. Этот провалившийся прототип использовался как тренировочный доспех для обоих сыновей Его Величества Генриха Двенадцатого. Питаю подозрение, что столь шикарным подарком лично мне король попытался компенсировать низкое качество присланного пилота. Либо… наоборот.
«Свашбаклер» был самым что ни на есть прозаичным железнодорожным доспехом. Только выполненным по технологии «Паладинов», из-за чего мог нести на себе полноценный ЭДАС. Правда, всего один, но прелести моего «рыцарского» доспеха это отнюдь не убавляло. Конечно, эта железяка еле могла потянуть по боевым качествам на одну десятую «Паладина», а также под нее не было разработано никакого вооружения, но все демоны ада и Дарион Вайз на подтанцовке! Это был мой личный СЭД!
Хотя толку от него пока не было никакого, кроме как возможности учиться водить его и «Паладина» в домашних условиях. Принципы управления были почти идентичны.
— Благодаря вам «качество» Феррерс-сана пострадало куда сильнее, чем хотел бы император, — желчно заявил генерал, скрещивая руки за спиной.
— Кто ж знал, что он окажется гемофобом, — пожал я плечами, затягиваясь, — Но… не благодарите.
— Не буду, — отрезал Цуцуми, отворачиваясь. Тем не менее, я услышал тихое, — …хотя хочу.
Феррерса мне пришлось залатать «порошком Авиценны», но этот гад, придя в себя, устроил истерику, что его вид с срезанными штанами совершенно неподобающ на глазах у откровенно ржущих японцев. Пришлось снова бить, на этот раз он увернулся, я попал ему по носу, брызнуло куда больше крови, и англичанин вновь ушел в неадекват. Со злости засыпав ему в сломанный нос порошка, я навсегда утвердил кривизну этого органа обоняния, а потом просто тряс субтильное мямлящее создание, пока оно не стало готово к вдумчивому общению. Бил я его с этого момента только поддых.
Впрочем, если у этого потомка какой-то незначительной семьи есть хотя бы грамм соображения, то мне его вскоре нужно будет ждать с очень большими извинениями. Долг Уильяма по отношению ко мне и Итагаки был буквально равен его никчемной гемофобной жизни. Пилот «Паладина», боящийся крови… почему мне слышится эхо королевского смеха в сопровождении хохота куриц Туманного Альбиона?
«Конкордат Заавеля».
Несмотря на полную несостоятельность монотеистических религий абсолютного толка, вроде христианства или ислама, Ватикан в этом мире существовал, являясь чрезвычайно важным элементом цивилизации. Крохотная и совершенно закрытая страна была территорией, на которой утверждались законы мира, эдакой ООН по чрезвычайным ситуациям, выйти из которой ни одной стране мира было невозможно. Именно в Ватикане готовили охотников на ведьм и инквизиторов, именно там проходили сертификацию и профильное клеймение химерологи и алхимики. Именно оттуда к нам, скорее всего, уже неслись несколько сверхскоростных черно-белых дирижаблей, несущих в своих каютах небольшое высокопрофессиональное войско искоренителей.
Условия «Конкордата Заавеля» были общеизвестны, накрепко вбиваясь в вихрастые головы учеников начальных классов, но я был совершенно не удивлен, что наш с Цуцуми общий сутулый друг позабыл одно из главных положений, касающихся служилого дворянства. Бедолага Феррерс скорее всего учился последние годы как проклятый, даже не удивлюсь, если медитировал вместо сна. Параграф 4.3.9 гласил, что каждый аристократ на военной службе в случае угрозы магического характера должен поступить в распоряжение руководства страны, на территории которой находится. Причем, это неукоснительное правило соблюдалось, даже если этот самый военнообязанный в данный момент находился в армии вторжения, воюя с этой самой страной. Отказ — смертная казнь.
История сохранила эпизоды 600-летней давности, когда наступающая армия голландцев вышла из окопов, а защищавшиеся на последнем издыхании шведы возглавили наступление на шатер брата собственного монарха, решившего переломить ход сражения с помощью магии. Разумеется, были десятки куда менее неприглядных эпизодов, где воюющие стороны пытались воспользоваться фальсифицированной тревогой для получения преимущества в бою, но после прилета ватиканских кораблей всё вставало на свои места… с потрясающей эффективностью, достигаемой с помощью не менее выдающейся жестокости.
Феррерс был обязан нам жизнью.
Сунув руку в проветрившиеся потроха «Свашбаклера», я с усилием провернул едва виднеющийся среди пучков искусственных мышц переключатель. Доспех недовольно захрюкал и зарычал, защелкиваясь и пыхтя паром во все стороны — он закрывался, стравливая излишки эфира из накопителей. Я улыбнулся и помахал рукой Рейко, хмуро рассматривающей меня из окна своей комнаты, в ответ коротышка воинственно погрозила мне кулачком… подпрыгивая, чтобы я смог его разглядеть. Она явно не была в восторге от сидения в своей комнате, которую мы наспех обшили сеткой из серенита.