Рыцарь

Андрижески Дж. С.

Похоже, я снова выдернула его из какого-то другого места.

— В опасности…? — его глаза помутились. Он посмотрел на меня, и я увидела в его взгляде отрешённое непонимание вместе с болью. — Что ты имеешь в виду, Элли?

— Ты не свалишься без чувств? — я болезненно сглотнула, но мой голос всё ещё звучал отрывисто. — Ты не умрёшь?

Он подумал над этим — так же тщательно, как он обдумывал вариант позвать на помощь. Я почувствовала, как он оценивает свой свет, совсем как я несколькими секундами ранее.

Наконец, он покачал головой.

— Нет, —

сказал он. — Нет, я не умру, Элли, — он взглянул на меня, улыбаясь. — Если только ты не бросишь меня здесь.

Я не знала, то ли треснуть ему за это, то ли поцеловать. Если он шутил, может, ему не так плохо, как я беспокоилась.

— Не искушай меня, — буркнула я.

Он поцеловал меня в щеку, приласкал моё лицо тыльной стороной ладони. Я почувствовала, что даже тогда, несмотря на всё происходящее, к моей коже прилил румянец.

Я справилась с этим, убрав лицо от его пальцев.

— Пошли, — поторопила я его.

Теперь я думала о Вреге, пока мы медленно шли, а Ревик хромал рядом, всё ещё опираясь на меня. Несколько раз мы останавливались, чтобы дать ему отдохнуть. Верхняя часть его тела почти полностью опиралась на мои плечи, но я едва замечала это, слишком глубоко уйдя в свой разум и замедляясь лишь для того, чтобы подстроиться под его темп.

Первые несколько кварталов я старалась продумать каждый из наших вариантов, прогоняя более драматичные сценарии и их возможные исходы в случае, если нам придётся звать Врега и Балидора, чтобы те нас забрали. Я знала, что Ревика запросто могут убить, если посреди Манхэттена развяжется война с перестрелкой.

Когда он в таком состоянии, это может случиться очень легко.

Без него мы будем уязвимы. Я — само собой, ведь я связана с ним, но Врег, Балидор и остальные тоже. Мой свет слишком истощён, чтобы я без него могла быть полезна — даже если бы не существовало опасности, что я по неосторожности снесу несколько кварталов, учитывая мой опыт с телекинезом.

Даже зная всё это, я понимала, что если Ревику станет хуже, я их позову. Если будет хоть какой-то признак, что его жизнь действительно в опасности, я вызову их без колебаний.

— Ты был прав, малыш, — пробормотала я, когда он снова прислонился ко мне, шаркая по воде внизу трубы.

— По поводу чего? — спросил он, сжимая моё плечо.

— Тебе действительно нужно обучить меня телекинезу, — мрачно сказала я, поддерживая его рукой. — Мне нужно овладеть им получше. Типа… ещё вчера надо было.

Когда я подняла взгляд, он улыбался мне.

— Да, — он потянул за мои волосы, которые каким-то образом распустились во всём этом бардаке с уходом из хранилища. Я видела, как в его глазах проступает тёплое выражение, и отвела взгляд. Я знала, что он реагировал на мои применения телекинеза примерно так же, как я, когда наблюдала за ним.

В результате наши тренировочные сессии будут накалёнными, и это ещё мягко сказано.

— Когда вернёмся, — сказала я, избегая той вспышки жара в его aleimi.

Поняв мой намёк, он один раз кивнул.

— Когда вернёмся, — согласился он.

Я старалась не замечать боль, которую всё ещё видела в угловатых чертах его лица.

Я просто надеялась, что то, что мы достали из этого чёртова хранилища, того стоило.

***

— Какая ячейка? — спросил Ревик, всё ещё наполовину находясь в Барьере и сканируя стены в поисках органических машин. Я смотрела, как его глаза становятся резче от света, и вытащила номер из воспоминания о разговоре с Фиграном.

— 2789930-22991-EF99837, — сказала я ему.

Ревик немедленно принялся сканировать промежутки, обозначающие разные ряды ячеек.

— Не здесь, — сказал он через несколько секунд.

Я проделывала то же самое с другой стороны, но чёрт подери, какой он быстрый, даже несмотря на ранение.

Ещё через несколько секунд я вынуждена была признать его правоту.

— Нижнее хранилище, — сказал он, глядя на меня.

Мы оба знали, что наверняка придётся туда спуститься, и нужная нам вещь, скорее всего, находилась в самой глубокой дыре за охранными системами банка.

Ни одному из нас эта идея не нравилась. Там мы будем в ловушке. Стены состояли из нескольких футов цемента, стали и органической обшивки. Мы подозревали, что там нас также ждёт несколько гадких сюрпризов — вещей, которые не обозначены на просмотренных нами планах. После той органики на полу лобби, мы оба небезосновательно уверились, что кто-то заплатил немалые деньги, чтобы обеспечить этому месту охрану военного образца.

Может, даже защиту от нас. То есть, они планировали в расчёте на телекинетиков.

У Ревика хватит сил только на один хороший удар и щит — это я тоже знала.

Взрыв в лобби практически исключил любой сценарий в духе «выйти через парадную дверь». А значит, чтобы вытащить нас, Ревику понадобится каждая унция его света — и, наверное, большая часть моего света.

Нам нужно быть готовыми уходить почти ни с чем.

Я уже подлатала его бок. Как только мы оказались в верхнем хранилище, я заперла двери и изолировала нас, чтобы иметь возможность поработать над ним без помех. Это непременно должно быть сделано в первую очередь, по моему мнению — к счастью, и по его мнению тоже. Я боялась, что мне придётся спорить с ним из-за приоритетов, но он тут же сел и вытащил пистолет с органическим клеем для ран и пластырями, которые он нёс в рюкзаке за спиной.

Он отдавал мне указания, снимая своё пальто, а затем жилет и бронированную рубашку.

Я поражалась тому, как буднично он относился ко всей ситуации, но опять-таки, его не раз ранили в бою.

Мы также прогоняли этот сценарий на своих планировочных сессиях, включая вероятность того, что одному из нас придётся стабилизировать другого ещё до завершения операции.

Он хотя бы в сознании. Я могла вообще остаться одна, но он пребывал относительно в здравом рассудке.

Меня все ещё пугало количество крови.