Рылеев

Готовцева Анастасия Геннадьевна

П. Ракитин

В данном случае Ракитин предается традиционному романтическому унынию в связи с разрывом с возлюбленной. Рылеев же, напротив, проповедует «утехи и радости земные». Расположенные по соседству стихотворения дополняют друг друга. Стоит отметить, что Ракитин здесь подражает не французскому образцу, но опубликованному в журнале «Благонамеренный» стихотворению О. М. Сомова:

Любить тебя — вот жизни утешенье! Иного я не смею и желать… Люблю тебя! — в восторге, в исступленье, Как сладко мне всечасно повторять!..^{389}

Прием соседства

двух стихотворений как указания на то, что они дополняют друг друга, применялся не раз. Так, в первом номере «Невского зрителя» за 1821 год опубликованы «Заблуждение» — на 37-й странице за подписью «К. Рылеев» и «Романс» на следующей странице за подписью «П. Ракитин». Тема общая, но в рылеевском стихотворении лирическое повествование ведется от лица мужчины, а в «ракитинском» лирический герой — женщина.

ЗАБЛУЖДЕНИЕ

Завеса наконец с очей моих упала, И я коварную Дориду разгадал! Ах! если б прежде я изменницу узнал, Тогда бы менее душа моя страдала, Тогда б я слез не проливал! Но мог ли я иметь сомненье! Ее пленительный и непорочный вид, Стыдливости с любовию боренье, И взгляды нежные, и жар ее ланит, И страстный поцелуй, и персей трепетанье, И пламень молодой крови, И робкое в часы отрад признанье — Всё, всё казалось в ней свидетельством любви И нежной страсти пылким чувством! Но было всё коварств плодом, И записных гетер искусством, Корысти низкия трудом! А я, безумец, в ослепленье, Дориду хитрую в душе боготворил, И, страсти пламенной в отрадном упоенье, Богов лишь равными себе в блаженстве мнил!.. К. Рылеев

РОМАНС

(Las! Plus dejour, plus de nuit sans soujfrance [11] ) Увы! И день и ночь веду я в огорченьи! Пустыней для меня соделался весь свет; Я потеряла всё… со мной одне мученья… Я потеряла всё — со мною друга нет! Весна не веселит и роща не пленяет, Увял зеленый луг, поблек и розы цвет; Тоска снедает грудь и слезы исторгает: Я потеряла всё — со мною друга нет! Но скоро, скоро я паду от огорченья… Несчастные сердца! Свершите мой завет, Свершите вы его, хотя из сожаленья: Я потеряла всё — со мною друга нет! Прошу вас над моей могилою простою, Как скоро вечной сон глаза мои сомкнет, Несчастную почтить надгробною такою: «Зачем ей было жить, когда с ней друга нет!»

11

Увы! Нет дня, нет ночи без страдания (фр).

П. Ракитин

Тот же прием использован и в следующем номере «Невского зрителя». На страницах 147—148 помещено стихотворение «Жестокой», а на страницах 151 — 152 — стихотворение «Вино и Любовь».

ЖЕСТОКОЙ

Смотри, о Делия, как вянет сей цветочек, С какой свирепостью со стебелька Вслед за листочком рвет листочек Суровой осени рука! Ах! скоро, скоро он красы своей лишится, Не станет более благоухать; Последний скоро лист свалится, Зефир не будет с ним играть. Угрюмый Аквилон нагонит тучи мрачны, В уныние природу приведет, Оденет снегом долы злачны, — Твой взор и стебля не найдет… Так точно, Делия, дни жизни скоротечной Умчит Сатурн завистливый и злой И блага юности беспечной Ссечет губительной косой… Всё изменяется под дланью Крона хладной; Остынет младости кипящей кровь; Но скука жизни безотрадной Под старость к злу родит любовь! Тогда, жестокая, познаешь, как ужасно Любовью тщетною в душе пылать И на очах не пламень страстный, Но хлад презрения встречать. К. Рылеев

ВИНО И ЛЮБОВЬ

Вино волнует кровь И сердце веселит, Жестокая ж любовь Нам душу тяготит. Пускай дадут из них На выбор мне одно: Я до красоток лих, А выберу вино. При старости седой Подпора мне нужна: Я Селадон плохой, Не выпивши вина. Любовь век золотой Нам только что сулит; А кубок налитой Тотчас восторг родит. Но так как нам нельзя По воле выбирать, То станем мы, друзья, Любить и попивать. П. Ракитин

На этот раз поэты меняются местами: лирический герой стихотворения Рылеева убеждает возлюбленную ответить на его чувства, тогда как лирический герой стихотворения Ракитина настаивает, что такие переживания воспринимать всерьез не следует, и проповедует «вино и любовь». Вполне очевидно, что стихотворения опять и контрастируют, и дополняют друг друга, благодаря чему создается эффект своего рода поэтического диалога.

Конечно, темы стихотворений вполне традиционны для лирики начала XIX века. Однако перед нами любопытный поэтический эксперимент: диалог двух поэтов, то спорящих, то дополняющих друг друга.

* * *

Предположение, что произведения, подписанные Ракитиным, принадлежат перу Рылеева, подтверждается архивными материалами. В фонде Рылеева рукописного отдела Института русской литературы РАН (Пушкинского Дома) хранится автограф одного из таких стихотворений — «Романс» («Меня любила ты…») — с некоторыми отступлениями от опубликованного в «Невском зрителе» текста^{390}.

На обороте листа с этим стихотворением — черновик письма Рылеева:

«Письмо от матушки от 17 декабря прошлого года с почтеннейшим приписанием в оном рукою Вашего превосходительства и с препровождением 800 р. ассиг<нациями> я имел честь получить февраля 20 дня в г. Воронеже, куда оное письмо было обращено из г. Павловска по причине моего здесь пребывания.

За оказанное Вашим превосходительством матери и мне чувствительнейшего благодеяния (так в оригинале! — А. Г., О. К.) я не нахожу слов благодарить Вас; оно останется навсегда в памяти моей»^{391}.

Впервые опубликовавший это письмо С. А. Фомичев определил его адресата — им являлся Петр Малютин, а также время написания — февраль—март 1819 года^{392}. Если учесть, что стихотворение Сомова напечатано журналом «Благонамеренный» именно в марте, то и написанный в подражание ему «Романс», очевидно, также следует датировать мартом 1819 года, как и рылеевское письмо Малютину.

Примечательно, что автограф этот был знаком и П. А. Ефремову: на нем сохранились его карандашные пометы. Из них следует, в частности, что издатель обратил внимание на «перекличку» опубликованных в «Невском зрителе» стихотворений Рылеева и Ракитина. Более того, в декабре 1870 года, готовя публикацию стихов Рылеева, Ефремов переслал автограф редактору журнала «Русская старина» М. И. Семевскому с предложением «списать» «Романс» «с прилагаемого оригинала» и опубликовать как стихотворение Рылеева^{393}.