Рыжая на откуп
Шрифт:
— Вы же не против, — Агатес скидывает куртку и стягивает футболку, — я присоединюсь к вашей беседе?
— Ты чего творишь? — шепчу я, завороженная рельефами подлого колдуна.
Агатес игнорирует мой вопрос, сбрасывает кроссовки, снимает носки и медленно расстегивает ширинку на потертых джинсах.
— Я закричу, — едва слышно отзываюсь.
— Кричи, — Агатес улыбается и припускает джинсы.
Я прячу лицо в руках и съеживаюсь от смущения. Чары не вяжут мой язык в узел, но я не спешу кричать просьбы о помощи.
— Так, о чем вы там говорили? — Агатес усаживается на кровать, поджав под
— Зачем вы пришли? — пристыженно хнычу в ладони. — Мне завтра на пары.
— Завтра воскресенье, Рыжая, — с осуждением отвечает Карн.
Обреченно вздыхаю — у меня кончились все отговорки. И если честно, мне и не особо хочется, чтобы гости покинули меня. Присутствие нагих и красивых молодых ребят меня пьянит и будоражит. Мне нравится эта неприличная и опасная игра на грани. И я уверена, что желтая пижама меня защитит от посягательств голых и возбужденных подлецов, которых я могу немного подразнить. Однако я не знаю, как тонко пощекотать нервишки ночных гостей.
Мы все трое молчим. Через минуту тишины, потрескивающей напряжением, я открываю рот, чтобы предложить сыграть в карты, и Карн резко поддается ко мне с потемневшими от возбуждения глазами и требовательно въедается в губы. Я не отталкиваю наглеца и подчиняюсь жаркому порыву. Не быть мне коварной кокеткой, способной держать на расстоянии разгоряченных самцов. Карн с треском рвет пижаму на моей груди, но вожделение к горячему и сильному телу Божества давит возмущение.
Карнон касается губами шеи, стягивая с меня хлопковые штаны, которые тут же летят в лицо притихшего Агатеса, со стороны наблюдающего за возней на смятом одеяле, но присутствие колдуна меня совершенно не смущает. Мой стон заглушается жадным поцелуем, и я забываю об Обманувшем Смерть. Руки Карна скользят по телу, вытягивая из меня новые стенания и громкие вздохи. С нежными и неспешными поцелуями парень спускается к моей груди, а затем к животу. Я не успеваю взбрыкнуть, как подлец с алчным возгласом впивается в мои интимные прелести.
Я от неожиданности вскрикиваю от острой судороги, когда упругий язык с нажимом проходит по клитору, и Карн руками обхватывает мои бедра, не позволяя уползти от его пылкого рта. Сладостная пытка пробивает тело раскаленными прутьями наслаждения, что оглушает меня моими же стонами. Я стискиваю шелковые кудряшки и в прерывистом крике вжимаю в себя голову Карна. Волна пронизывающего экстаза выгибает мою поясницу, и я задыхаюсь, притягивая к себе парня, желая разделить с ним негу, что охватила мое тело. Губы его терпкие, солоноватые и пьянящие.
— Я хочу тебя, — шепчет Карн.
Слабо киваю, вглядываясь в сияющие зеленым огнем глаза. Уверенный толчок, и я взвизгиваю от острой боли, впиваясь ногтями в спину Карна. Голый Агатес у окна вскидывает голову к потолку, и воздух вокруг него искрит и слабо вибрирует.
— Тише, Рыжая, — Карн обнимает меня и в ласковом поцелуе замирает.
Парень медленно ведет бедрами, и я сжимаю зубы и закрываю глаза. Карн вновь целует в шею и проскальзывает глубже, распирая меня изнутри тянущей болью. Движения
— О, Господи… — я сглатываю, уставившись на его толстый половой орган, напоминающий обтянутую кожей булочку для хот дога с небольшой заостренной головкой.
— Не сегодня, Рыжая, — усмехается Агатес и натягивает джинсы на крепкий бледный зад. — Сейчас мне будет полезно воздержание.
Я выдыхаю, но болезненные и липкие ощущения между ног напоминают, что я совершила жуткую глупость, поддавшись обманчивому желанию.
— Ты в меня… — я жмурюсь, — кончил… Карн…
— Не хочу тебя печалить, Рыжая, — лениво отзывается задремавший негодник, — тебе не родить от меня рогатого пупсика. Вот будь Агатес девкой, у него бы получилось от меня понести. Тут свои хитрости…
Карн громко зевает, и я с небольшим подозрением смотрю на колдуна. Неужели он и Лесной Божок…
— Нет, — сухо отвечает Агатес и ныряет в футболку.
— Да я не осуждаю… — заползаю под одеяло.
— А тут нечего осуждать, — колдун пожимает плечами. — Нас связывает дружба, и я бы не стал ее портить потрахушками. Да и не стоит у меня на него. Он же олень.
— Но смотреть… — краснею и замолкаю.
— Во-первых, я тут не просто смотрел, Рыжая, — высокомерно ухмыляется Агатес, — а, во-вторых, ты же не первая девица, которую я и Карн на пару охаживаем.
Ядовитая обида и колючая ревность кусают меня за плечи, и я с головой прячусь под одеяло.
— Пошли прочь, — пристыженно бурчу в матрас.
— Я не хотел тебя обидеть, — тихо отзывается Агатес.
— А я и не обиделась, — медленно выдыхаю я, пытаясь справиться с гневом.
— Рыжая, твоя служба мне и Карну не подразумевает влюбленности, — осторожно и мягко поясняет колдун.
— Она, что, втрескалась в нас? — охает Карн.
— Еще нет, но, похоже, есть все предпосылки, — Агатес встряхивает куртку.
— Это так мило, — мурлыкает надо мной рогатый мудак.
— Так, — цыкает Агатес. — Сворачиваем лавочку с игрищами в горизонтальной плоскости. Я хотел лишь повеселиться, Рыжая, а не…
— Невероятно, — уязвленно шепчу я.
— Чувства к нам отравят всю твою жизнь до самой старости, — спокойно и меланхолично говорит Агатес, — Ответить взаимностью мы не сможем.
— Почему? — выглядываю из-под одеяла.
— Потому что я не хочу потом веками рыдать на твоей могиле, Рыжая. Я это уже проходил, — холодно отвечает Агатес. — Как и Карнон.
— Вот же сука, — шипит Карн, подскакивает с кровати и кидается к своей одежде. — Какой же ты мудак.
Парень торопливо облачается и без прощаний покидает комнату.
— Карн ушел в спячку после того, как его возлюбленная угасла от старости в его лесу, — Агатес склоняет голову на бок и невозмутимо смотрит на мое лицо. — Очень красивая сказка о любви Лесного Божества к юной пастушке, которая долго плутала по полям и растеряла все стадо. В страхе перед жестокими господами бежала и оказалась в Зачарованном Лесу.