Рыжая птица удачи
Шрифт:
А Володя тем временем продолжал говорить.
— И галлюцинации, и зависимость — только верхушка айсберга. Реон имеет и потенциальную опасность. Как я уже говорил, человеком под его воздействием можно управлять и довольно легко.
— Наркоманом всегда легко управлять, — хрипло проговорила Ника, чувствуя, как тяжело выталкиваются звуки из горла.
— Да, конечно, — кивнул Володя. — Но это другой уровень.
— Атака зомби?
Димка уже пришёл в себя. Только беспокойный взгляд перебегал
— Ну, не совсем. Просто реон может превратить тебя в меня, меня в Венеру Милосскую, а того же Кледнера в отца родного. Это сила.
Ника снова взглянула на Димку. Она знала, знала наверняка, о чём, вернее, о ком тот подумал.
— В своё время Тенгиз Малхазович занимался похожими опытами, — Ника всё ещё смотрела на Дмитрия, но думала уже о другом. — Только там было что-то с гипнозом связанное…
— Да, Никушка, Тенгиз с ним. Они покинули Каджеро и думаю, мы их больше никогда не увидим.
Отец, наконец, встал из-за стола, прошёл к окну и распахнул его, зачем-то впуская в комнату жаркий воздух. Ника прикрыла глаза.
— Тенгиз… но как… он же ещё с дедушкой работал. И дружил…
Внезапно она ощутила привычные надёжные объятия. Пашка. Он бережно прижал её к себе, и она прильнула к нему, уткнувшись лбом в сильное плечо.
— Кледнер пользовался только уже добытыми неониями? — вдруг услышала она его голос.
— Наверное, поначалу да, — не сразу ответил Володя. — Но потом ему, видимо, показалось мало, и он стал добывать неонии сам. Ссылаясь на то, что ставит новые опыты.
— Значит, — медленно произнёс Павел. — Вы, Андрей Викторович ему могли попросту мешать, так? Ведь с вами под боком не особо развернёшься.
Ника отпрянула от Павла.
— Что ты хочешь сказать?
— Пока я хочу просто спросить. Андрей Викторович, насколько мне известно, в ту ночь, когда Солнечный был захвачен…
Володя шумно вздохнул, прерывая его. Воспоминания о тех событиях были очень болезненны для всех них. Но ведь Паша не стал бы просто так ворошить прошлое, бередить эту рану — если у него не было на то важной причины!
Он дождался, пока смолкнет вздох, и продолжил, будто его не прерывали, всё с тем же сосредоточенным выражением лица:
— В ту ночь сигнал SOS был отправлен Кледнером. Это так?
— Да, он успел отправить этот сигнал из своего кабинета, у него там стоит персональный передатчик внешней связи, — кивнул отец.
— Когда он отправил сигнал?
— Как только бандиты дали о себе знать, — теперь голос отца звучал слегка неуверенно, будто он то ли не знал, то ли не помнил точного ответа.
— А когда его самого схватили, он говорил вам?
— Да, конечно. Когда я зашёл в его кабинет, он уже был захвачен. Я ведь потому и пошёл за Кледнером лично, что он не отвечал ни по местной связи, ни по телефону.
Павел помолчал.
— Может быть, это случайность, конечно, — задумчиво сказал он, наконец. — Может быть, но я не очень верю в такие случайности. Может, Шарлотта неправильно запомнила время… Понимаете, бандиты сначала должны были вырубить связь и только после этого обнаруживать своё присутствие. Это логично, верно? Но связь блокируется в три, как следует из рассказа Шарлотты. А сигнал SOS был отправлен в два пятьдесят пять. Могли у неё спешить часы?
— Она смотрела на панель передатчика, — тихо отозвался отец. — Эти часы не могли спешить или отставать.
— Но она могла округлить. Было без пяти, а она сказала нам — ровно три, например, — вставил Дмитрий.
— Да… Надо будет спросить у неё поточнее, — кивнул Павел.
— Не обязательно, — медленно и тяжело произнёс отец. — Это уже не так важно.
— Почему? — насторожился Володя.
Ника затаила дыхание.
Отец с потемневшим лицом смотрел перед собой.
— Потому что я взглянул на часы, прежде чем зайти в его кабинет. Мои часы в порядке. И тогда, и сейчас. — Он сделал паузу, словно собираясь с духом. — Я вошёл к нему в два сорок пять.
Ника ничего не понимала, но объяснение не заставило себя ждать.
— Он не мог отправить сигнал в два пятьдесят пять, если его повязали раньше, чем вас, — закончил Павел. — Да и в совпадения вроде блокировки связи ровно после отправки SOS я не очень верю.
— Ничего себе, — вырвалось у Дмитрия. — Ну и осиное гнездо тут у вас.
Отец вернулся к столу, но так и остался стоять, опираясь на спинку кресла.
Ника неотрывно смотрела на него, не в силах отвести взгляд, а перед глазами стояло сочувственное лицо Ореста, когда он сообщал ей о смерти мамы и Лизы. Этого не может быть, это нереально, так не бывает!
Она снова почувствовала прикосновение Павла.
— Это ещё надо будет выяснить, я могу ошибаться.
— Не думаю, — глухо сказал отец, уставившись в стену напротив себя. — Ты прав. Это не просто путаница со временем.
— Надо связаться с Фойзе, — решительно поднялся Володя. — Андрей, если хочешь…
— Нет, я сам. Мы сделаем это прямо сейчас.
— Только надо будет предупредить, что Кледнер покинул Каджеро и вряд ли вернётся, — хмыкнул Володя. — Думаю, он получил неонии или прямо реон в искусственных условиях. Или, по крайней мере, на пути к такому решению. У него были все условия для научных работ столько времени…
Отец, наконец, сел за стол.
— Ребята, не уходите, — он взглянул на Павла. — Думаю, Паша, ты не откажешься рассказать подполковнику свои подозрения.