Рыжий дьявол
Шрифт:
— Я проснулась рано, — стала рассказывать она, — только-только рассвело. Слышу внизу шум какой-то, возня, голоса…
— Голоса? — повторил я с интересом.
— Да. Но вашего голоса я не уловила.
— Так меня тут и не было! Я почти всю ночь провел в редакции.
— Вот как! А я уж хотела было спуститься, приструнить вас. Но потом…
— Что — потом?
— Потом почему-то испугалась. Не пошла… — Она на минуту умолкла, кутаясь в шаль. — Вы говорите, вас не было… Но зачем же тогда они приходили? И кто они были такие?
— Трудно
— А куда вы теперь? — спросила она, внимательно меня разглядывая. — Вы что же, в редакцию стали ходить с ружьем?
— Да, понимаете ли, — забормотал я, — есть кое-какие обстоятельства… Видимо мне придется ненадолго съездить в тайгу.
— К Медвежьему логу? — вдруг спросила она.
— Куда, куда? — насторожился я. — К Медвежьему? Почему?
— Ну, это я так сказала… Просто я слышала, как это название кто-то внизу произнес, причем два раза!
— А о чем вообще они там говорили?
— Я, знаете ли, особенно не прислушивалась…
— Но эту фразу „Медвежий лог" вы точно слышали? Она ведь не могла вам померещиться?
— Эта — нет! Я как встала, сразу же приоткрыла дверь и тихонько выглянула на лестницу. И вот как раз в тот самый момент…
— Та-ак, — протянул я. — Ну, спасибо. Может быть, эта деталь нам поможет!
ПО ЗАКОНУ ТАЙГИ…
Когда я появился в редакции, утро было в полном разгаре. Рабочий день уже начался. Причем начался весьма шумно. Редакционные кулуары напоминали потревоженный улей. И все толковали об одном — о жутком происшествии в Ручьях…
Насмешливые, циничные, привыкшие ничему не удивляться журналисты на сей раз были потрясены. На утренней планерке встал вопрос: стоит ли публиковать сообщение об этом? Мнения разделились. Главный редактор заявил, что данный материал может вызвать „нездоровую сенсацию" и породить панические слухи. Кое-кто поддержал его. Другие же (во главе с Афоней) стали, наоборот, доказывать, что подобные происшествия обходить молчанием нельзя.
— Чем больше народу узнает о случившемся, тем лучше, — сказал Афоня. — Публикация вызовет у читателей гнев и ненависть к блатным. И поможет быстрее покончить с бандитским террором!
Планерка затянулась… Но в конце концов мнение Главного перевесило, и пока решено было с публикацией обождать.
На этом совещании я занял позицию нейтральную и в споры предпочел не вмешиваться. Конечно я при желании мог бы поддержать Афоню, мог бы рассказать здесь о многом… Но тогда мне, вольно или невольно, пришлось бы назвать имя Семена. А этого я не хотел. Привлекать к нему внимание журналистов было делом рискованным!
Да и кроме того я вообще чувствовал себя смертельно усталым, каким-то опустошенным. И пока все прочие шумели, стараясь переспорить, перекричать друг друга, я тихо подремывал, примостясь в уголке.
Расставаясь с Семеном, я сказал, буду ждать до ночи. И действительно, ждать его пришлось мне долго… День отшумел. Наступил вечер. Редакция опустела, и я остался один. И постепенно начал тревожиться.
„Что там с Семеном? — думал я, расхаживая по пустым, гулким комнатам. — Где он сейчас? Уж не попал ли он все-таки в какую-нибудь передрягу? Может быть, лесник его как-то перехитрил? А может, он давно уже ушел в тайгу, вдогонку за Каином, а про меня просто забыл?"
Но нет, он не забыл, он пришел ко мне около полуночи. И был он не один. Его сопровождал пожилой эвенк с плоским, морщинистым, словно бы высеченным из темного камня лицом. Физиономия эвенка показалась мне знакомой. Я вгляделся и тут же понял, это знаменитый Карарбах, лучший охотник района, чьи фотографии дважды печатались в нашей газете.
Немногословный и сдержанный, как все северяне, Карарбах коротко поздоровался со мной. Затем опустился возле стены на корточки. И замер, затих в таком положении.
Семен сказал, кивнув в его сторону:
— Мой старый друг…
— Что ж, это здорово, — отозвался я. — Пойдем, стало быть, втроем.
— Да, пожалуй, — пробормотал Семен, — но, видишь ли, какая штука… Мы тут с Карарбахом поразмыслили и решили идти по отдельности.
— Это как, то есть, по отдельности?
— Ну, понимаешь, мы решили так сделать: сначала я пойду вдвоем с лесником…
— Так он, значит, тоже?..
— Да! Как только я сказал, что собираюсь в тайгу, он сразу же предложил свою помощь. Ну а я, естественно, возражать не стал. Наоборот.
— Но… Ты уверен, что он ни о чем не догадывается?
— Да теперь-то мне плевать, — отмахнулся Семен. — Главное, что он будет со мною!
— Надеюсь, ты понимаешь: он напросился к тебе в попутчики с одной только целью…
— Чтобы кончить меня, знаю! Однако и я с ним иду для того же… Поглядим, чья возьмет.
— Ох Семен, будь осторожен! Ну, хорошо. Продолжай. Итак, вы пойдете вдвоем…
А потом по нашему следу тихонько двинется Карарбах. Он будет как бы издали меня подстраховывать.
— Ну, а я? — спросил я растерянно. — Я-то с кем же? Как же я-то?
— А тебе, я думаю, вовсе не надо никуда идти.
И он положил мне руку на плечо и заглянул мне в глаза.
— Ты, друг, не обижайся. Но дело это особое, трудное. Тут большая сноровка нужна. А у тебя ее маловато. Да к тому же и здоровье неважное, правда?
— Н-ну, не знаю, — проговорил я в замешательстве. — О чем ты, собственно. Конечно, я не Геркулес… Но стреляю я неплохо. Выбиваю семь из десяти. А ножом владею, может быть, получше вас всех!