Ржавый ангел
Шрифт:
– Нет, - запротестовал он, - я одни не пойду.
– В его взгляде читались отчаяние и испуг.
– Слушай сюда, - лицо Грифа было уставшим и бледным. Он закашлялся, брызгая кровью, - однозначно мне не дойти. Но у меня есть очень важное незаконченное дело. Ты продашь катушку Гейгеру. Он тебя не обманет и не укокошит, как могут сделать другие. Я его предупредил… Скажешь, чтобы мою долю на счет перевел, он знает... на какой.
– Я тебя не брошу, - проговорил Алексей, - что-нибудь придумаем. Ты шесть лет в зоне и жив еще. Выбирался и не из таких…
– Ни в этот раз… Кончилась моя сделка с удачей. Наш контракт подошел к концу… Денег хватит… даже еще останется, - сталкер заперхал кровью.
– Нет, Гриф, - у Алексея на глаза навернулись слезы, он закачал головой, - я тебя не брошу, да и не дойду один.
– Не боись, дойдешь. Ты сталкер.
– Да я только вчера им стал.
– Ха, - Гриф с бульканьем усмехнулся, звук был жутковатый, как у закипающего чайника, - себя ты не знаешь. И… вспомни у тебя у самого дело незаконченное. Кого ты там? Мать, бабку хотел в город перевезти... Новую жизнь начать. Катушка очень ценный арт... Тебе половины на три, на пять домов хватит. Это тот случай, когда бабло побеждает зло. Так что давай, не дрейфь.
– Гриф, я тебя не оставлю.
Сталкер посмотрел на него, поджал зло губы. Потом смягчился и заговорил: «Я только потому так в зоне долго продержался, что дочь у меня в клинике. Заболевание у нее тяжелое, наши не могут... Сейчас ей предстоит последняя восьмая операция. Срочно нужны деньги. Ты понимаешь, последний транш… Танюшка тогда сможет ходить в школу… как все дети, играть… Забыть чертову каталку, костыли, мать их.
– Гриф замолчал, задышал тяжело, затем продолжил.
– Я ради этого дьяволу душу продал, столько людей загубил. Я через весь мир перешагнул, во мне ничего святого не осталось. Сейчас все от тебя, Ява, зависит. Не время сопли размазывать.
– Гриф замолчал и внимательно посмотрел на Алексея. Но ни твердости, ни уверенности в его глазах не нашел.
– Ты знаешь, что такое плакать от бессилия?
– говорил Гриф.
– Когда здоровый мужик с руками, ногами сидит возле дочери инвалида и ничем не может помочь?... Ты меня не жалей. Ты ее жалей. Я все, конченный у меня рак поджелудочной. От силы два месяца, три протяну. Умру в болях и корчах, так лучше уж так - от пули, - Гриф отвернулся и сплюнул. Рукавом вытер тягучую красные слюну. Достал пакетик, насыпал под язык.
– Че молчишь, Ява?
– спросил он, бессильно откинулся на кафельную стену, устало закрыл глаза.
Алексей не знал, что говорить. За стенами коровника бушевал выброс, но уже как будто тише.
– У тебя на правой лопатке шрам в виде бумеранга, - снова заговорил Гриф спокойно с закрытыми глазами.
– Тебя отчим приложил к сараю, когда ты за мать заступился. Там серп висел, на него ты напоролся.
Алексей повернулся и пристально посмотрел на сталкера. Щепка, которую он нервно вертел в пальцах все это время, замерла.
– Хочешь… Кхе - кхе, - закашлял гриф, содрогаясь всем телом. Но даже не шевельнулся, чтобы вытереть черные точки с губ и подбородка, - скажу откуда знаю? Так ты мне и рассказал. Да… Я вспомнил, где мы с тобой встречались. Эту карту на майке я рисовал. Мы второй раз уже за катушкой идем. Попали в какую-то аномалию. Вот она нас и вертит. Первый раз ты отмычкой был и второй раз пошел. Я потому тебя до этого момента берег, что знал, чем кончится. Ты мне нужен, чтобы катушку донес и продал. Думаешь, последнее время я тебя берег из-за дружбы нашей крепкой? Черта с два. Ты как был для меня шматом мяса, так им и остался. Салабон сопливый. Я таких как ты десятка три в зоне похоронил. Размазня, тебе никогда сталкером не стать... Не будь я при смерти не доверил бы тебе катуху… - Просто у меня, … твою, выхода нет.
Гриф поднял «абакан», взялся поудобнее за короткую рукоятку подствольного гранатомета и нажал на курок. Раздался выстрел, а мгновение спустя последовал грохот, слившийся с раскатом затухающего выброса. Щепа, куски фанеры, доски посыпались вниз. Клубы чердачной пыли, опилки заволокли комнату. Они закашлялись.
– Иди, сопляк, ставь бидон и затаскивай свою задницу на чердак, - просипел Гриф.
– И смотри у меня, если киданешь.
– И что тогда?
– вызывающе громко и зло спросил Алексей.
– Что ты мне сделаешь? Тебя же здесь, как пса скоро замочат.
– Это когда еще будет, а я тебя сейчас ухайдокаю, сучонок, - Гриф направил автомат на Алексея.
– Ты это чего?
– залепетал Алексей побледневшими губами, глядя в злые глаза сталкера. Гриф смотрел исподлобья взглядом человека, которому нечего терять, и который очень взбешен. Алексей подумал, что и представить не мог, что умрет в каком-то полуразвалившемся коровнике. Не в силах сопротивляться страху, он опрокинулся на зад. Фляга в его руке звякнула о бетонный пол.
– Цепляй ремень и живо на чердак, - прохрипел Гриф, не сводя взгляда с перепуганного до смерти парня. Алексей поднялся, суетно, неуклюже дрожащими руками опоясался, застегнул пряжку.
– Туже затяни.
Сказанное Алексей выполнил с готовностью, как будто и сам хотел это сделать непременно.
– Ну.
Шаркая и спотыкаясь, Алексей направился к дыре в потолке.
– Бидон, - напомнил сталкер. Алексей огляделся, схватил первый подвернувшийся под руку бидон, поставил под пролом и замер, ожидая команды.
– Полез быро, дерьма кусок, - прорычал Гриф.
Алексей забрался на бидон, тот под ним зашатался. Парень поднял голову, секунду еще медлил, высматривая за что бы ухватиться, встал на цыпочки и вцепился в доску. Затем оттолкнулся, заскреб берцами по стене, подтянулся. Сначала грудь, живот, а затем и весь оказался на чердаке. Грохот выброса удалялся и скоро обещал вовсе смолкнуть.
– В правое крыло, идешь, - говорил Гриф, наблюдая за действиями Алексея, - дальше к лаборатории с шиферной крышей. Осмотришься и чеши к скотомогильнику. За ним овраг. По оврагу к роще. К бэтэру не приближайся. Сделаешь крюк и выходи на нашу тропу. И осторожнее там, - Гриф повысил голос. Но пролом уже зиял чернотой и сталкер сомневался, что его последние слова достигли ушей парня. Кряхтя, как столетний старик, он поднялся и подошел к дверному проему, прислонился плечом к стене.
– Эй, Цимус!
– громко крикнул Гриф, - мы тут подумали и решили, что лучше будет, если отдадим тебе эту чертову катушку, - перевел дыхание.
– Не стоит она того. Только ты пообещай, что отпустишь нас.
– Так она все же у тебя?
– не сразу отозвался Цимус.
– У меня.
– И куда ты ее спрятал? Отмычке в задницу?
– Нет. Я ее в плоском контейнере под броник закрепил. Под броником надежнее, и не фонит она совсем.
– Кидай сюда и можете уматывать.
– Нет. Так… дело не пойдет, - прокричал Гриф и едва удержался, чтобы не закашляться.
На чердаке что-то громко треснуло. Гриф мгновенно нажал на спусковой крючок. Пули ударили в стену.
– Дай команду своему снайперу, чтобы не пытался нас подстрелить, не то я эту чертову катушку…спалю или что-нибудь сделаю, чтобы стала бесполезной, - проорал Гриф.