Ржавый ангел

Деткин Андрей

Он взял автомат за ремешок под самую скобу, перекатился, достиг высокой травы и быстро пополз по дуге в сторону Якута, чтобы доподлинно убедиться в его смерти и при случае завершить начатое.

После того, как одна пуля угодила в бронежилет в область живота, а вторая чиркнула по правому бедру, Бек осознал, что для него не принципиально завалить какого-то Грифа и дым – возможность незаметно покинуть поле не его боя. Он перехватил автомат и пополз в направлении оврага. Через несколько секунд в районе его «выхода» на сцену сталкерских разборок прогремел взрыв. На мгновение Бек застыл, прикрывая голову руками, а затем заработал локтями значительно шустрее. Он был грузным, неповоротливым и трусливым. Сталкеры на «Янове» не брали его в дальние

рейды, да и поблизости считали бесполезным. Последней каплей, переполнившей чашу терпения, стало переиначивание клички. Вместо Бек его начали звать Бяшка. Сталкер оставил сухогруз с тяжелым сердцем и городок «Депо» в железнодорожных мастерских выбрал своим новым прибежищем.

Гарик сам подсел к нему в баре, сам угостил водкой, сам предложил «плевое» дельце. Он подбивал выйти вместе с ним на переговоры, когда некий снайпер будет их надежно прикрывать из леса. Будучи под градусом, Бек легко согласился, решив в новом коллективе громко заявить о себе. Но наутро протрезвев, наотрез отказался. Гарику стоило немалых трудов уговорить его хотя бы пойти на подстраховку, так как замену искать некогда.

Поначалу Гриф и его спутник заставили Бека понервничать, но, когда Гарик со снайпером из леса разоружили сталкеров, самообладание вернулось. Как ему казалось, он весьма эффектно вдруг «вырос» из земли, все равно что черный сталкер. У Грифа в глазах промелькнули изумление и страх, он не сомневался в этом. А вот теперь, когда ситуация кардинально поменялась, самообладание вновь куда-то улетучилось и он превратился в Бяшку. Он полз, словно беременная баба, отдуваясь, переваливаясь и отклячивая зад. Казалось, до неглубокого оврага, который приметил ранее, не так уж и далеко, а его все нет и нет.

В высокой траве они встретились нос к носу. Бек успел испугаться немерено, выкатить глаза и выдохнуть: «Ох», – а Гриф с силой ткнуть его стволом автомата в лицо. Дульный тормоз – компенсатор выдавил глазное яблоко и повредил мозг.

Оставив позади вздрагивающего в конвульсиях сталкера, Гриф вскочил и бросился к лесу правее метров на двести предполагаемой сидки снайпера. В ту сторону, куда постепенно сползала белесая пелена.

Он достиг деревьев, когда дымное облако растворилось до легкого тумана и все продолжало редеть. Неприятная ноющая боль растекалась в боку, обещая, если он немедленно не примет меры, напомнить о себе существеннее. Пренебрегая предупреждением, Гриф прижал приклад к плечу, палец положил на спусковой крючок и, крадучись, двинулся в сторону недавних выстрелов. Он нашел дерево со сломанной веткой, нашел под ним три гильзы калибра 7,62, отпечатки берцев примерно сорок третьего размера, вот только снайпера нигде не было. Осторожно Гриф обошел место большим кругом и, убедившись, что неизвестного стрелка след простыл, направился к месту стычки.

Гриф то и дело оборачивался на мрачный лес. Ему все казалось, что снайпер не ушел, а где-то там, среди корявых ветвей и сухих листьев. Держит его в перекрестье прицела и медленно давит пальцем на курок. Гриф побежал валкой трусцой, при этом сильно раскачиваясь корпусом.

Алексей лежал в траве, смотрел на сталкера, бегущего к нему нешироким шагом с автоматом в руках, сгорбившегося, втянувшего голову в плечи.

– Салабон, – Гриф звал сдавленным хриплым голосом, словно опасался, что его могут услышать посторонние. Остановился, подобрал с тропы абакан. Махнул рукой, подзывая Алексея. Когда тот оказался рядом, сталкер уже подтащил Гарика к гнилому дереву и стаскивал с мертвеца разгрузку.

– Убери, – Гриф протянул Алексею сложенный лист, – и давай боты, штаны стягивай, – взглядом указал на мертвого, – кажись, твой размерчик. Не стой столбом, скоро на свежатинку мутанты набегут, мокрого места не останется. Ему уже ничто не пригодится, а вот ты у нас голожопым ходишь.

Затрещали липучки, вслед за разгрузкой Гарик расстался с бронежилетом. Гриф ворочал и разоблачал мертвого все равно что обвальщик разделывал тушу. Со смущением и брезгливостью Алексей выполнил свою часть работы.

В боксерах черного цвета с серыми лампасами по бокам, в зеленой футболке с солеными разводами в проймах, с пробитой головой Гарик остался лежать под гнилым деревом. Живые уходили прочь, не оборачиваясь, унося в рюкзаках трофеи. А от оврага, раздвигая узкими мордами сухую траву, шли на кровь слепые псы.

Глава 5. Берлога

Полуразрушенный совхозный элеватор возвышался над заросшим полем, что колос на соломенных ногах. Поодаль покосился бетонный забор, упавшие секции потонули в бурьяне. За силосной кучей виднелись руины фермы. Пустые окна, проломанный шифер, ржавый остов трактора, железные кости косилок красноречиво указывали на запустение и медленное издыхание коллективной собственности.

– Стой, – Гриф остановил Алексея. – Кое-какие меры предосторожности предпримем.

Сталкер вытащил из кармана куртки бандану: «Мы почти на месте. Я тебе глаза сейчас завяжу. Сам понимаешь, для чего я это делаю».

– Понимаю, – без обиняков согласился Алексей, – незваный гость хуже татарина.

– Все верно, – Гриф крякнул, затягивая узел на затылке парня. – И пушку давай. – Сдернул с плеча Алексея АК, отстегнул рожок, передернул затворную раму, поймал выскочивший из выбрасывателя патрон, сунул в карман, автомат вернул. Быстро обхлопал Алексея по карманам, после чего пустил его вперед, предупреждая о препятствиях и направляя.

– Жарка. Осторожно. Прими левее, – говорил Гриф. – Левее сказал, – сталкер с силой дернул Алексея. Послышался гул, словно из паровозной топки. Лицо обдало горячим воздухом. Дважды по команде Алексей пригибался, якобы проходя под водорослями. Один раз слышал, как невдалеке потрескивала электра.

– Стой, – скомандовал Гриф. Через несколько секунд снизу тихо скрипнули петли. – Перед тобой люк, потом лестница.

В нос Алексею пахнуло жильем, табаком и гуталином.

Они спустились по железным ступеням. Гриф снял повязку с Алексея после того, как разжег керосиновую лампу и осмотрелся – все ли важное убрано. Алексей щурился и в неверном дрожащем свете с интересом рассматривал убежище. Стены, потолок, пол были железными. Стук каблуков поглощал грязный, затертый, местами прожженный ковер. В центре тесной комнаты стояла буржуйка. Труба суставчатым коленцем втыкалась в какую-то непонятную громоздкую установку под потолком. Рядом с печкой валялись разломанные доски. Возле стены располагалась армейская кровать. Кабельный барабан заменял стол. Пластиковый ящик из-под бутылок – стул. Керосинка коптила на тумбочке с оторванной дверцей. У левой стены в ряд расположились несколько снарядных ящиков, рядом лежала гора камуфляжного барахла, снаряжения, обувь.

– Ничего так, – сказал Алексей, – уютненько.

На запястье Грифа пискнул ПДА. Сталкер с озабоченным видом прочел сообщение. Хмыкнул, отключил устройство.

– Сейчас перекусим и двинем, – сказал Гриф. Распалил в буржуйке огонь. Затем ножом открыл несколько консервных банок. Все это он проделывал в задумчивом молчании. Алексей скромно сидел на ящике, то рассматривая жилище, то косясь на сталкера.

После перекуса Гриф разлил по кружкам чай, достал сигареты, закурил. Предложил Алексею.

– Нет. Спасибо, – отказался тот. Вновь повисла неуютная тишина.

– Идти далеко, – заговорил Гриф, стряхивая пепел в пустую консервную банку. – За Крест Брома, на сколько мне известно, никто из наших так далеко не забредал, а если бывал, так уже не расскажет. Я это к тому, что бес его знает, что ждет нас на тех территориях. Карт нет, кроме той, что на майке. – Сталкер замолчал, оценивающе посмотрел на Алексея. – Ты, вообще, давно в зоне?

– Третью неделю, – ответил Алексей и посмотрел на Грифа. Взгляд у парня был честный, бесхитростный. Гриф подумал, что парень долго не протянет. «Да и плевать. С лохами проблем меньше».