Ржевско-Вяземские бои (01.03.-20.04.1942 г.). Часть 2
Шрифт:
Общий мартовский итог перевозок по Ладоге составил 118332 тонны. Значимость этой цифры особенно ощутима в сравнении с итогами предыдущих месяцев: в феврале по Ладожской трассе было завезено в Ленинград чуть более 86 тысяч тонн грузов, в январе и того меньше – около 53 тысяч тонн.
Некоторые цифры и поныне вызывают горечь и боль. В январе в городе разорвалось 2696 вражеских снарядов, в феврале – 4771, а в марте – 7380. В этом месяце только трестом «Похоронное дело» погребено 89968 человек.
В последний день марта в Ленинграде снова грохотали разрывы снарядов. Били немецкие артиллеристы и по Колпину. Директор колпинского хлебозавода Василий Егорович
«31 марта. Весь день артиллерийская дуэль. Рабочему Махову оторвало ступню ноги. Одного парня рядом с ним убило. Воды и электричества нет. Работаем».
Как же они работали, как пекли хлеб без воды и света? На этот вопрос отвечает другая запись, сделанная Тимофеевым несколько раньше: «С 27.I .42 г….работаем без подачи воды и электроэнергии. Тестомесов собрано 18 человек. Водовозов 40 человек. Воду возим в бочках на саночках. Для света используем лучины и карбидовые лампы. От них ужасно болит голова. Работать надо. Хлеб нужен фронту и городу».
Это писал человек, которому 21 сентября 1941 года во время вражеского артиллерийского обстрела по самое плечо оторвало правую руку. Едва рана затянулась, он вернулся на хлебозавод и долечивался уже на работе. Свой блокадный дневник Василий Егорович писал левой рукой.
В Ленинграде идет борьба за чистоту. Сегодня на очистке улиц и дворов работало 304 тысячи ленинградцев (к. 26).
Девушки – бойцы МПВО за расчисткой и уборкой города
Из дневника начальника Генерального штаба Верховного командования сухопутных войск вермахта генерала Гальдера Франца: «Ввиду перенапряжения войск наступление в районе Осташкова в настоящий момент проведено быть не может. Решение. Ограничить усилия 9-й армии на ржевском участке созданием предпосылки для планируемого наступления «Наводка моста» после окончания весенней распутицы. Кроме того, следует, используя минимальные силы, блокировать пути подхода русским 29-й и 39-й армиям. Кроме того, группа армий должна навести порядок в тыловом оперативном районе и пополнить свои силы» (к. 40).
Главная ставка фюрера «Волчье логово», Восточная Пруссия.
Полдень.
За обедом шеф завел разговор о германо-болгарских и германо-турецких (на вторую половину дня фюрер назначил аудиенцию послу Германии в Турции фон Папену) отношениях и заявил, что Турция является для нас гораздо более ценным союзником, чем Болгария. Он поэтому в любое время готов заключить с турками торговый договор, в котором мы бы гарантировали им поставки вооружений и безопасность их территории и проливов.
А поскольку мы – черноморская держава, этот договор избавит нас от необходимости самим охранять эти проливы.
Режим в Турции также является гарантом того, что эта страна будет нашим постоянным союзником. А тот факт, что Кемаля Ататюрка на высшем государственном посту сменил Иненю, свидетельствует: авторитетная система в Турции в достаточной степени прочна, пользуется поддержкой патриотически
К тому же религиозно-мусульманская ориентация турецкого режима не дает оснований предполагать, что он будет тяготеть к России или к какой-нибудь другой великой державе. В отличие от Болгарии.
Болгарская церковь тянется к Москве. Население Болгарии и сегодня, то есть уже при советской системе, в идейном отношении настроено панславистски. Когда, например, болгарский премьер-министр возвратился домой из Германии, где сделал сулящее своей стране большие выгоды заявление о вступлении Болгарии в Тройственный пакт, в Софии на вокзале народ восторженно приветствовал не его, а одновременно прибывшую футбольную команду из Советской России. К тому же режим в Болгарии неустойчив и царь Борис все время сидит на бочке с порохом. Поэтому самое идеальное: возрождение германо-турецкого союза времен мировой войны. Ибо с ним мы подстрахуемся на тот случай, если Болгария изменит курс и окажется в политическом фарватере России.
Вечер.
Еще во время ужина я получил от рейхсляйтера Бормана карточку с весьма характерным для него указанием: «Не просто продиктуйте изложение этих высказываний, все значение которых Вам, по всей видимости, не дано оценить, но сразу же после ужина сядьте за Ваш письменный стол и внимательнейшим образом воспроизведите их».
Нынешняя германская восточная политика, заявил фюрер – высказаться на эту тему его побудила брошенная Борманом за ужином реплика относительно Генриха I, – не имеет аналогов в истории.
Правда, на восточных границах рейха многократно шли тяжелейшие бои. Но они происходили из-за того, что восточные народы приближались к границам рейха и неизбежно возникла альтернатива – принять бой или погибнуть, то есть это ни в коем случае нельзя рассматривать как проявление хорошо продуманной германской восточной политики. Ошибаются те историки, которые полагают, что у истоков этой политики стоит Генрих Лев. Он якобы исходил исключительно из того, что лишь на Востоке сможет надежно утвердить свою власть.
В имперскую эпоху невозможно обнаружить каких-либо признаков интереса рейха к Востоку, широкомасштабного планирования его колонизации или чего-нибудь в этом роде. Имперская политика была нацелена на объединение родственных рас, а значит, придерживалась южной ориентации. Восток же, с его совершенно чуждыми в расовом отношении народами – лишь немногие из них подчинялись тонкому германизированному верхнему слою, – был далек от этих целей. Напротив, Юг, и в частности Ломбардия, с расовой точки зрения соответствовал общему направлению политики Священной Римской империи германской нации и поэтому представлял для нее извечно актуальную проблему. Насколько тогда расовый подход определял ситуацию в политической идеологии, свидетельствует тот факт, что еще в XIV веке во Флоренции имелась партия сторонников германского императора. И кто знает, может быть, Ломбардия была бы теперь в наших руках, если бы ленные князья вроде Генриха Льва, то и дело нарушая клятву верности, не давали довести имперскую политику до конца, постоянно вынуждая императора отводить войска с Юга и тушить пожар в собственном доме. Слаженность действий – вот залог успеха имперской политики.