С бухты-барахты!
Шрифт:
– Мы уже долго качаемся, пора освободить качельку другой девочке. Да, моя хорошая? – мягко уговаривает меня женщина.
Я вцепляюсь в качели мертвой хваткой.
– Пусть качается, мы подождем, – говорит другая женщина. Ее дочь против и начинает хныкать.
Я делаю вид, что не замечаю, как нарастает плач этой девочки, моя хватка не ослабевает.
Другая женщина смотрит на женщину с осуждением.
«Видимо, думает, что мне потакают во всем…Не во всем, уж поверьте. Но на качелях
– Она пытается договорится с Вашей дочкой, – хихикает женщина.
– Да?! А, по-моему, она просто дразнится, – говорит другая женщина.
«Ладно, пойдем уже. Пусть качаются», – демонстративно отпустив поручни, я протянула ручки к женщине.
***
Я сижу на детском стульчике за большим столом, пытаюсь кушать ложкой. Моторика никакая. Ложка не попадает в рот, а размазывает кашу по щекам и по волосам.
Мужчина со своего места косится то на меня, то в ноутбук. Поглядывая на меня, он кривится и его передергивает.
Он должен присматривать за мной. Женщина принимает душ и прихорашивается.
«Хоть бы мультики включил этот эгоист».
На кашу я уже махнула рукой. Решила его немного подоводить, раз мультики не включает. Стала зачерпывать кашу рукой и тащить ее в рот, обсасывая при этом со свистом пальцы».
Он повернулся ко мне и сказал:
– Ну что ж, подождем маму. В таком виде я ни при каких условиях тебя не достану из стульчика. На мне костюм. Уж прости.
И я сижу. С ног до головы в каше. Голодная. Той каши, которую я слизала с пальцев, мне недостаточно, чтобы наесться.
«Ни мультиков, ни еды нормальной. Кто еще кого наказал!»
***
Вечером приехала бабуля. Их бабуля – это самый улыбчивый, нежный и заботливый человек во всем мире. Она со мной не сюсюкает, терпелива к моим капризам.
– Ну давай, давай гладить барбосика, – приговаривает она. – Не вырывай так много шерсти, ему зимой холодно будет.
– Съешь ложечку за маму. Нет!? А за папу? Нет?! А за песика? Давай тогда ещё одну ложечку за него? И ещё? А за бабушку? И за бабушку тогда две.
Бабушка гостила у нас три дня. Я была в восторге. Мы гуляли с ней несколько раз в день. Она со мной разговаривала, как со взрослой. Она кормила голубей хлебом… и меня. Я с удовольствием теребила хлеб в руках и пыталась откусывать кусочки. Бабушка не боялась, что я подавлюсь. А я и не боялась подавиться. Это было приятно и радостно. Я чувствовала, что стала старше, что начинаю многое контролировать.
Мужчина и женщина в эти дни расслабились. Они спали допоздна. Сидели перед телевизором. Я даже начала по ним немного скучать.
– Пойдём
И я посеменила своими маленькими ножками, уже думая о качелях.
***
В последнюю нашу прогулку бабушка и вовсе раззадорилась. Я сидела в коляске, а она с мальчишками 7-8 лет гоняла в футбол. Раскрасневшаяся, с всклокоченными волосами она подзадоривала громкими ободряющими криками свою команду.
– Ну кто так бьёт! Вот как надо, – зычно крикнув, она со всей дури ударила по мячу. Мяч ударил мальчишку под дых, тот согнулся, а мяч тем делом преспокойно закатился в угол ворот.
На этом бабуля раскланялась и ретировалась с поля.
– Видела, малышка, твоя бабуля была в ударе.
«Конечно видела, как бедный мальчик согнулся пополам. Эх, бабуля…».
***
Когда бабушка уехала, я этого и не осознала. Был человек и вот его нет. А я продолжила свой жизненный круг.
Да и о детях я думаю все реже. Воспоминания о них стираются. Мне от этого страшно. Но ничего не могу поделать, ведь ребенок живет здесь и сейчас.
***
Иногда рано утром я просыпаюсь и уговариваю саму же себя не шуметь. В такие редкие моменты я вспоминаю свое детство.
Я мечтала, что, когда вырасту, моя собственная семья будет дружнее, лучше и богаче. Вру.
Я мечтала просто уехать из дома. Не мечтала путешествовать, не мечтала о муже и детях, не мечтала о богатствах. Просто уехать подальше.
А вот когда это сбылось, сердцем и снами я возвращалась в детство и в родной дом.
Вспоминала, как семьёй (в полном составе) смотрели французские комедии с Луи де Фюнесом в главной роли, ржали, как кони, да ещё и попердывали, не стесняясь друг друга. Полное единение, так сказать.
Помню, как ездили на рыбалку втроем: отец, сестра и я. Отец уплывал на лодке так далеко, что нам с берега казался маленькой точкой, за которой мы зорко следили. Насмотревшись на точку, мы начинали представлять себя на необитаемом острове, искали пропитание на прибрежной поляне. Ели землянику, редкие ягоды черники и ждали отца с уловом. А он все не приплывал… Тогда мы начинали танцевать на берегу странные танцы с подскакиванием и подпрыгиванием, размахивая руками, и через несколько десятков минут точка начинала шевелиться, приближалась и увеличивалась в размерах, а мы с замиранием сердца ждали, что за улов к нам «плывет» и предвкушали сытную уху.
Под ложечкой уже сосало, ведь земляника – совсем не калорийный продукт, а огурцы и помидоры были съедены в первые пять минут на берегу.
Счастливое было время! Счастливые моменты, перекрывающие все горести и печали.
***
Сегодня утром мужчина быстро чмокнул меня, быстро вернулся с прогулки с собакой и быстро куда-то уехал.
Я осталась с женщиной, играла с игрушками, пыталась построить башню, надевала кольца на пирамиду, точнее делала неумелые попытки.